– Все весьма реалистично для сна, – заметила Катя. – Кроме чудовища.
– А кто эти четверо? – перебила Анфиса. – И кого они там спасают из этого жуткого колодца? Кто она?
– А разве поймешь это во сне? – усмехнулась Полина Каротеева.
Усмешка вышла какой-то невеселой. И вообще все как-то изменилось. Катя оглядела накрытый к чаю стол.
Вот каких-то два часа назад они с Анфисой еще плескались в зеленой воде озера, то заплывая на середину, то возвращаясь к берегу, нащупывая ногами песчаное дно и коряги. Но у берега в воде барахталось столько народа! Казалось, вся Москва нагрянула сюда, на эти волшебные берега. Не счесть машин, резиновых лодок и скутеров.
Наплававшись, позагорав на вечерней заре, они решили возвращаться, но тут неугомонной Анфисе пришла идея:
– У меня здесь знакомая на даче живет – Полина зовут. С большим приветом тетка, но мировая. Мы с ней познакомились в общественном комитете по защите архитектурных памятников, она никакой там не деятель, просто близко к сердцу весь этот хаос со сломом в Москве воспринимала, стояла даже в пикетах у мэрии. А я их фотографировала. Знаешь, это для выставки... Колоритные типы там попадаются. Ну и эта Полина Каротеева. Она мне сразу объявила – не думайте, мол, что я просто училка. Во мне великая трагическая актриса пропадает... Как Алиса Коонен... Хотя кто ее видел, эту Алису? Айда нагрянем в гости, а? И заодно червяка заморим... пора уж заморить, когда все эти твои бутерброды слопали, а? Еще днем, – Анфиса-толстушка плотоядно облизнулась. – А Полина пироги умеет печь, а сегодня воскресенье, наверняка чего-нибудь соорудила сладенького к чаю. Что-нибудь такое жирненькое, холестериновое и с ягодками!
Полина Каротеева обитала в маленькой голубой дачке на пригорке – косой участок, один край выше, другой ниже, и забор сзади оказался чуть ли не на уровне второго этажа. Как и многие одинокие москвички, Полина уезжала на дачу в мае и жила там до октября, до заморозков, ездила в город, в родной институт, на электричке, потому что машину водить не умела.
А вот Катя с Анфисой...
Но о тачке потом, сначала...
– Выходит, они, эти четверо, так ее и не спасли? – спросила Катя. – И тот, кто спустился в колодец на веревке, погиб... чудовище его убило? А остальные?
– Им тоже не позавидуешь, – Полина Каротеева встала со стула. – Ну, кто хочет еще чаю или варенья?
Она спросила это голосом «донны Розы», словно хотела точку поставить в их расспросах. Так показалось Кате, но она ошиблась.
– Я рада, что вы это услышали, – Полина налила им в чашки заварки. – Я вообще хотела, чтобы это кто-то услышал. Узнал про это. А то как-то невыносимо просто.
– Невыносимо?
– Сидишь тут иногда вечерами, думаешь... ждешь... То есть воображаешь, представляешь себе...
– Вы очень драматично это написали и читали, очень натурально, – заметила Катя.
– Если бы я так на экзаменах в школе-студии читала, то... Сейчас бы на сцене что-нибудь репетировала... на столичной сцене. Я ведь дважды проваливалась при поступлении. Так обидно и несправедливо. А потом меня приняли, и я целый год как на крыльях летала. Девочки, я на седьмом небе была и не думала вообще ни о чем.
– А что там все-таки за чудовище в колодце? – спросила Анфиса. – Эти мелкие монстры, которые труп пожирали... бррр... И этот здоровенный... Он кто такой?
– Страж колодца.
– Страж колодца?
– Тот, кто приходит ночью, тот, кто может прийти за тобой... Он их всех убьет. Они тогда не знали, что это такое... Это со временем только понимаешь. Он их всех убьет, когда выберется наружу.
Полина Каротеева сделала неловкое движение, и чайная ложка вырвалась у нее из рук. Звякнула об пол и словно рассыпалась металлическими брызгами. Но опять же это Кате лишь показалось.
Глава 4 ТАЧКА
– А ловко она это... ну, в смысле, пошутила, позабавила нас, – сытая и благодушная Анфиса Берг подошла к машине.
Уже совсем стемнело, когда они покинули гостеприимную дачку на пригорке. Полина Каротеева проводила их до калитки и вернулась в дом. На крыльце горел фонарик, его свет мерцал сквозь деревья.
– Айда домой, – Анфиса нажала кнопку на пульте, и машина... их тачка подмигнула фарами.
Про тачку следует сказать особо и не откладывая в долгий ящик. Ибо, во-первых, это была их собственная тачка, купленная напополам, а во-вторых, с ней в жизни Кати и Анфисы наступила новая полоса – они научились водить.
Вообще все вышло как-то спонтанно. Летом Катя совсем было решила, что ее прежняя семейная жизнь с Вадимом Кравченко, на домашнем жаргоне именуемом «Драгоценным В.А.», до этого балансировавшая между «не стану ему звонить первой» (Кравченко проживал за границей, сопровождал своего работодателя – олигарха Чугунова по разным странам, где тот нескончаемо лечился от многочисленных болезней, старости, ипохондрии и страха смерти) и «пора все выяснить и разорвать этот порочный круг», как-то вдруг сама собой устаканилась. Или нет, это, пожалуй, смело сказано, однако судите сами.
Муж прислал письмо по электронной почте о том, что он сам разводиться категорически не намерен... НИКОГДА... и если того хочет Катя – пусть сама этим занимается. Он примет любой вариант, однако... сразу, сию же секунду умрет, если вариант окажется... СЛОВО ЧЕСТИ...
Умрет, ишь ты... Катя затихла в ожидании. Потом пришло новое письмо – муж положил деньги на ее карточку.
И денег оказалось так много, что...
– Да не умрет он там, за бугром, – жарко шептала Анфиса, подружка, щедрая на советы. – В Ницце они там, что, от несчастной любви мрут как мухи? Они там так живут, как дай нам боже...
– Он не в Ницце сейчас, – возражала Катя.
– Да где б его ни носило с этим старичком-миллиардером... Не гони волну, Катька. Ясно тебе? Не гони волну, – Анфиса многозначительно грозила пальцем. – И я вообще категорическая противница разводов. Я, может, сама себе этим всю жизнь сломала...
Тут Анфиса обычно горько всхлипывала. Ее долгий, иногда забавный, а иногда мучительный роман с женатиком... чертовым Костькой Лесоповаловым, которого Катя отлично знала и порой мечтала придушить из-за его нерешительной позиции в вопросах любви и брака... и развода... короче говоря, все это давно являлось притчей во языцех и требовало какого-то логического завершения.
– А денежки мы возьмем. И знаешь что? – Анфиса вытирала слезы и светлела лицом. – Половину потратишь на тряпки и на что душе угодно, а другую половину... я тоже свою долю внесу, мы купим машину напополам. Нашу собственную роскошную машину!
Вообще-то машину стоило купить, и даже очень приличную. Однако и тут Анфиса имела собственное мнение.
Как-то они встретились, и она сразу же открыла ноутбук.
– Я его нашла. И он станет наш. Что скажешь?
С экрана ноутбука на Катю смотрела тачка, машинка...
– Этот уродец?!
– Эта прелесть! Ты только взгляни на него. А эта модель – такая же, только верх открывается – смарт-родстер.
Тачка походила на крохотный межпланетный вездеход. Вся такая иноземная, маленькая, сверкающая хромом и...
– «Мерседес», – отчеканила Анфиса.
– Это «Мерседес»? Вот это?!
– «Мерседес-Смарт». И вообще, у каждого – свой «Мерседес».
Вот так и получилось, что они напополам, вскладчину приобрели «свой «Мерседес».
Дилер-выжига в автосалоне только ухмылялся, когда они заявили, что покупают «Мерседес»-крошку, но повел показывать им тачку с удовольствием.
– Инвалидка, мыльница... да как мы туда уместимся с тобой? – шипела Катя, пока они шли по огромному автосалону, уставленному десятками великолепных изделий автопрома. – Как мы сядем в этот луноход, в этого уродца... в этого...
Кроха «Мерседес» ждал их в самом конце. И, едва увидев его «вживую», Катя умолкла. Сердце ее растаяло как воск. Ибо эта сказочная инопланетная машинка, коробчонок...
– Какой зайчик, – прошептала Катя.
Дилер что-то там нажал на брелоке сигнализации, и «зайчик» им хитро подмигнул.
Вот так и вышло, что они с Анфисой обзавелись «пятой ногой» на четырех восхитительных колесах.
– Проказник, заждался нас. – Анфиса ласково погладила машинку по капоту. – Теперь ты, Кать, поведешь. А то меня что-то крючит – и так уж сколько физических нагрузок на сегодня – и ехали, и плавали, и... Хорошо, что хоть у Полины передохнули перед обратной дорогой.
Катя села за руль. В «Мерседесе» места хватало. Анфиса плюхнулась на обитое белой кожей сиденьице.
– Я от чая взмокла вся, ты не взмокла?
– Нет.
– Можно подумать, ты вообще никогда не потеешь. Ишь ты, худышка какая. – Анфиса прищурилась.
– Да говорю тебе – нет. У меня, правда, когда я запись слушала с ее чтением, не то чтобы мороз по коже, но...
– Да, причудливое сочинение, – согласилась Анфиса, – никогда бы не подумала, что эта тетка... в общем, она славная, правда? Безобидная, интеллигентная, а то, что про свой актерский талант вечно бубнит, так это пунктик у нее такой. Одинокая, не замужем, детей нет, а возраст к сорока уже, вот и чудится... Так ведь и не объяснила нам – кто они все такие там, в этом ее опусе.