Путешествие на Кон-Тики - Тур Хейердал

---------------------------------------------

Тур Хейердал

ПОСВЯЩАЕТСЯ МОЕМУ ОТЦУ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ТЕОРИЯ

Размышления. Старик с острова Фатухива. Ветры и морские течения. По следам Тики. Откуда пришли люди в Полинезию? Загадка Южных морей. Теории и факты. Легенда о Кон-Тики и белых людях.

Бывает иногда так: вдруг вы отдаете себе отчет, что находитесь в совершенно необычной обстановке. События происходили, конечно, постепенно и вполне естественным путем, но приходите вы в себя внезапно и с удивлением задаете вопрос: как же все это, собственно говоря, случилось?

Плывете вы, например, по морю на плоту в компании попугая и пяти товарищей. Совершенно неизбежно, что в одно прекрасное утро, как следует отдохнув, вы просыпаетесь и начинаете размышлять. В такое утро я записал во влажном от росы вахтенном журнале:

«17 мая note 1 . Море бурное. Ветер попутный. Сегодня я за кока. Нашел семь летучих рыбок на палубе, на крыше хижины — кальмара и в спальном мешке Турстейна — какую-то совершенно неизвестную мне рыбу…» На этом слове моя рука остановилась, и у меня безотчетно мелькнула мысль: какое необычное 17 мая!

Да, впрочем, и вся обстановка более чем странная — только небо и море. Как же все это, собственно говоря, началось?

Я повернул голову налево. Ничто не заслоняло мне вид безбрежного синего моря, пенящиеся волны катились одна за другой в вечной погоне за беспрестанно отступающим горизонтом. Я посмотрел направо, вглубь полутемной хижины. Там лежал на спине бородатый человек и читал Гете; пальцы его ног были просунуты сквозь бамбуковую решетку низкого потолка шаткой, крохотной хижины — нашего общего дома.

— Бенгт, — спросил я, отгоняя зеленого попугая, намеревавшегося устроиться на вахтенном журнале, — можешь ты объяснить, как дошли мы до жизни такой?

Золотисто-рыжая борода опустилась на томик Гете.

— Тебе это лучше знать, черт возьми! Сия отвратительная идея принадлежит никому другому, как тебе. Однако, каюсь, мне она кажется великолепной.

Он передвинул пальцы на три планки ниже и преспокойно снова углубился в Гете. На бамбуковой палубе под палящими лучами солнца работало трое мужчин. И казалось, что эти полуголые, загоревшие, бородатые люди, с полосами соли на спине, всю свою жизнь только тем и занимались, что гоняли плоты по Тихому океану на запад.

В каюту влез Эрик с секстантом note 2 и пачкой бумаг:

— Девяносто восемь градусов сорок шесть минут западной долготы и восемь градусов две минуты южной широты. Хорошо идем, ребята,последнее время !

Он взял у меня карандаш и нанес на карте, висевшей на бамбуковой стене, маленький кружочек — маленький-маленький кружочек, последний из девятнадцати таких же кружков, образовавших на карте Тихого океана цепь, начинавшуюся от порта Кальяо на побережье Перу. Один за другим в хижину влезли Герман, Кнут и Турстейн: они сгорали от нетерпения посмотреть на новый маленький кружок,

перенесший нас, в сравнении с последним, на сорок морских миль note 3 ближе к островам Южных морей.

— Смотрите, ребята, — с гордостью сказал Герман, — выходит, что сейчас мы находимся на расстоянии тысячи пятисот семидесяти километров от Перу!

— И до ближайших островов осталось только шесть тысяч четыреста тридцать, — осторожно заметил Кнут.

— А если уж быть абсолютно точным, то мы находимся в пяти тысячах метров от дна океана и лишь в нескольких десятках метров от луны, — шутливо добавил Турстейн.

Итак, теперь было точно известно, где мы находимся, и я мог продолжать свои размышления по поводу того, каким образом мы здесь очутились. Попугай не унимался — ему во что бы то ни стало было необходимо прогуляться по вахтенному журналу.