- Хансура!
Когда прозвучал перевод на островитянский язык, у большинства моряков не было слов. Только один из них бросил реплику, которая вызвала смех.
- Он говорит, что устал на сегодня удивляться, - перевела Хансура для Михаила.
Вперед выступил "араб", высказался с откровенно ворчливой интонацией. Женщина перевела со смущением:
- Катип говорит, что к нам пришел гость, сбежал из рабства, а мы его до сих пор не накормили, и даже не предложили воды. Вместо этого надоедаем глупыми расспросами, - и добавила:
- Действительно... пойдемте!
Михаила провели в помещение - нечто вроде кают-компании - с удобными диванчиками, большим столом и красивыми надписями на светло-зеленых стенах. Письмо, судя по всему - слоговое, много разных знаков.
Катип, который оказался коком, принес еду - очень вкусную похлебку из морепродуктов, большой кусок тушеного со специями мяса, холодное красное вино и длинные булочки. При этом кок продолжал ворчать: мол, неудивительно, что бродячие колдуны не хотят посещать Сехлес, раз даже островитяне забыли о гостеприимстве!
За едой удобнее слушать, чем говорить, так что Михаил воспользовался случаем, и сам задал несколько вопросов. В частности, выяснил, откуда Хансура знает цефан - у островитян это язык интеллигенции. Цефан действительно очень удобен для инженеров, врачей, ученых. Язык предельной ясности, как-никак. А Хансура - врач, глаз на лбу - символ ее профессии.
Выяснил, что у корабля есть имя - "Морская черепаха". Спросил насчет парусов и турбин, Хансура сразу поправила - не турбина, а "винт в трубе", про паруса подтвердила - да, действительно, иногда ходят под парусом, иногда - на двигателях. Парус ставят, когда спешить некуда, и когда хотят бесшумно подкрасться. Двигатели довольно прожорливы, а с топливом на островах не очень, приходится экономить.
Спросил о миссии "Морской черепахи", оказалось - ждут кого-то. Заброшенного в стан телре агента, который как раз должен вернуться с задания. В чем конкретно состоит задание, Хансура не знала. Шкипер наверняка знал, но на то он и главный, а экипажу не обязательно быть в курсе всего. Не их умов дела.
- Эта бухта - самое удобное место для ожидания на всем берегу, - рассказала Хансура. - Залезть на скалы очень трудно, со стороны моря они отвесные, и мы заметим любого, кто появится наверху. А по морю телре не могут сюда попасть, потому что не любят море. Для них прикоснуться к морской воде - позор, потеря чести.
- Да, об этом я знаю. Место действительно удобное.
- Возможно, есть другие места, где ждут другие корабли. Мы всегда ждем здесь.
- И часто?
- Постоянно. Иногда приходится ждать подолгу. Однажды тридцать дней ждали.
- И он пришел?
- Она пришла. В тот раз была женщина.
- А в этот раз будет мужчина?
- Не знаю. Может быть, шкипер знает.
- Ясно. А бывало так, чтобы никто не пришел?
- Пока не было. Опаздывали, как сейчас, но... они знают, как пройти по землям телре. Возможно, его задержал переполох из-за того, что вы убили телре...
- Да не убивал я его! Только связал...
А может, не стоило этого говорить? Вдруг факт, что Михаил не убил телре, хотя мог, будет воспринят как признак слабости? Или даже как предательство? Во всяком случае, могут посчитать такое поведение странным.
Так и есть, Хансура взяла паузу, смотрит с непонятным выражением. Без явного отвращения или испуга, но слова "не убил, а только связал" все же произвели эффект. Михаил даже разозлился, потерял над собой контроль:
- А что, надо было убить?!
- Возможно...
- А почему?
- Он все равно обречен. Телре, которого победил в открытом бою раб, не просто теряет уважение, ему повезет, если позволят просто броситься на нож.
Михаил почувствовал холодок внутри. Проявил милосердие, нечего сказать. Не стоило и стараться.
Впрочем, кроме холодка ничего больше не чувствовалось. Ни ужаса, ни тошноты, ни, слава богу, гордости. Должно быть, еще не проникся.
- Теперь понятно, почему его жена выла, - сказал Михаил, чтобы что-то сказать.
- Да, - кивнула Хансура. - У телре женщин принято хоронить вместе с мужьями.
- Живыми?! - прохрипел Михаил, отчаянно надеясь, что нет, что женщин просто хоронят рядом с мужьями, когда своей смертью помрут, а не закапывают вместе с мужем в один день.
- Им разрешают принять яд.
- Но тогда... зачем она кричала?! Развязала бы мужа, пока никто не видит... неужели такая дура?!
- Тогда бы ее убил муж, чтобы она никому не рассказала. Забил бы насмерть. У телре - обычное дело.
Вот тут стало совсем хреново. Тошнота подступила, начал дыхательные упражнения. Уже привык, уже рефлекторно начинает вдыхать-выдыхать, чуть что. Дыхательная гимнастика - явно самое полезное, чему научила Гри. Может и получится не свихнуться.
- На Сехлес стало трудно сохранить душу чистой, - тихо сказала Хансура.
Как ни странно, Михаилу удалось выспаться. А может, это разговор с Кирлитом помог - блондинистый эск объяснил через Хансуру, что "хозяина" Михаила не обязательно ждет смерть. Проиграть в поединке рабу - позор настолько большой, что его слишком много для одного человека. Опозорен будет весь клан. А кроме того - все, с кем "хозяин" дрался в учебных поединках. Те, кто у "хозяина" выиграл, будут вынуждены срезать с пояса соответствующий значок, но им еще хорошо, а вот проигравшим - хоть самим на нож бросайся. Позор расползется на всех - и тех, кто "хозяину" подчинялся, и тех, кто им командовал, даже тем, у кого с "хозяином" оружие одной конструкции или одежда одного покроя, достанется. А позор у телре принято смывать кровью, а кровь приведет к обострению вражды между кланами, а вражда невыгодна главарям кланов. Соответственно, дело постараются скрыть или замять. Более того, скрывать подобную неприятную для всего народа информацию - в традициях телре, иначе их цивилизация давно бы уже рухнула. Не сама, так с помощью извне, от тех же островитян - опозорили бы побольше телре разными способами - да хоть морской водой облить - и началось бы у тех повальное смывание позора кровью.
Вроде бы Кирлит не врал, и Михаил действительно успокоился. Поболтал немного с Хансурой о религии, оказалось, что моряки язычники. Да не простые - они верят во всех богов сразу, своих и чужих - Хансура стала перечислять всех богов, штук десять назвала, а потом уточнила, что это пока что были боги моря. Михаил, естественно, спросил, зачем так много, тут и выяснилось, что разные народы им молятся. Но все народы в них во всех верят.
Естественно, возник вопрос о религии Михаила. И другие моряки подтянулись, заинтересовались, вдруг еще какие-то боги есть, которым неплохо бы почтение выразить, на всякий случай. И что он мог рассказать? Интересовался, конечно, христианством, но подзабылось уже. Сказал, что бог всего один - это удивления не вызвало. У эсков, вон, вообще богов нет, и ничего, живут. Сказал, что бог есть любовь - одобрили, хорошая, сказали, у Михаила религия, удобная. Спросили, как же правильно этому одному богу поклоняться, тут уже пришлось быть осторожным. Намекнул, что если признавать христианского бога, то надо в обязательном порядке отказаться от почитания всех остальных. А вот это никакого понимания не встретило, Хансура так прямо и заявила, что Михаил чего-то напутал. Если других богов не существует, то от поклонения им вреда не будет, а если существуют, то чего это богу, который есть любовь, возражать? Ревнует, что ли? Тогда ему самому любви не хватает, пусть у островитянских богов учится. Кирлит так просто убийственный аргумент выложил:
- Любовь к жене не означает, что нужно обязательно ненавидеть других женщин. Любовь к своему народу не отменяет правил гостеприимства. И бог, если он действительно любит людей, не будет от них требовать, чтобы они отвергли милость других богов.
Михаил только и смог промямлить, что в его родном мире под других богов маскировался враг того бога, который есть любовь.
- Ага, - сказали моряки, - тогда понятно. У нас тоже есть плохие боги, враги хороших богов. И молиться им - себе дороже. Люди не поймут, если начнешь кровавые жертвы приносить. Но если мы только хорошим богам поклоняемся, тогда, стало быть, ничего не нарушаем. Наоборот, хорошим богам надо держаться вместе, друг за друга агитировать. Так как же правильно этому богу поклоняться?
Ну что тут можно было ответить? Что обязательно надо быть крещеным, а окрестить может только священник? Попробовал так ответить, и вызвал у моряков разочарование на грани возмущения. К счастью, вспомнился один пункт в священном писании, что, даже если человек о христианстве в жизни не слышал, но живет в соответствии с заповедями, он все равно вроде как христианином считается. Сразу заповедями поинтересовались, а Михаил начал перечислять: