Аннотация: Отправляясь на секретное задание в Сочи, суперагент ФСБ Глеб Сиверов не представляет, какие сюрпризы ожидают его на берегу Черного моря.
---------------------------------------------
Андрей Воронин
Глава 1
Щедрое майское солнце вовсю палило с безоблачного неба, еще не успевшего выцвести, выгореть от беспощадной южной жары и оттого яркого, пронзительно-синего, будто недавно покрашенного дорогой импортной краской специально к приезду высоких гостей. Остроконечные листья пальм, аккуратно подстриженные живые изгороди и идеально ухоженная травка английских газонов ласкали глаз чистейшими, не успевшими пожухнуть оттенками зеленого цвета; цветущие почти круглый год клумбы пестрели сложными узорами цветов, высаженных с большим знанием дела. Разноцветные цементные плиты дорожки казались девственно чистыми, едва ли не стерильными, хоть спать на них укладывайся. Ну разве что лежать жестковато будет, а за одежду можно не беспокоиться – к ней наверняка ни единой пылинки не пристанет...
Слегка дернув щекой, что означало у него крайнюю степень раздражения и недовольства, майор Кольцов перевел взгляд на море, которое отсюда, с поросшего пышной субтропической зеленью склона горы, виднелось во всей своей первозданной красе. Море напоминало огромный плоский самоцвет – у самого берега бирюзовый, прозрачный, позволяющий видеть дно с крупными обломками скал и темными скоплениями водорослей, а дальше, на глубине, отливающий темным ультрамарином, который ближе к горизонту понемногу принимал сероватый свинцовый оттенок. Вдоль воды тянулась узкая полоска пляжа, отсюда казавшаяся белоснежной, как воротничок сорочки начальника смены полковника Славина, который, стоя на широком низком крыльце под затейливо изогнутым на манер морской волны бетонным козырьком, уточнял с хозяином заведения последние детали организации предстоящего визита. Щурясь от солнца, майор Кольцов какое-то время разглядывал причалы с застывшими катерами и парусными яхтами, а потом отвернулся, подавив в себе желание еще раз раздраженно дернуть щекой. Даже море, которое разлилось здесь задолго до того, как на эти берега впервые пришли люди, сегодня казалось ему каким-то ненатуральным, чересчур ярким, словно декорация или рекламный плакат. Похоже было на то, что море тоже подготовили к появлению гостей – принесли в рулоне с какого-то склада, раскатали, расстелили, разгладили, а когда гости убедятся, что все в порядке, сядут в машины и уберутся подобру-поздорову, его опять свернут в рулон и увезут на склад до следующего раза, когда сюда приедет САМ или кто-нибудь имеющий к нему прямой доступ...
Кольцов вынул из нагрудного кармана легкой белой рубашки сигареты и закурил, морщась от привычного вкуса, сегодня больше напоминавшего вонь тлеющей шерсти. В горле саднило, голова была тяжелая и тупо ныла – по дороге из Москвы в Сочи майор каким-то непонятным образом ухитрился схватить простуду и теперь если и не переживал кризис болезни, то был к этому весьма близок. Вообще-то, выходить на работу в таком состоянии ему и его коллегам строжайше воспрещалось, но, во-первых, это была обычная предварительная проверка, а во-вторых, приехали они сюда небольшой, тесной компанией, в которой каждый имел свой круг обязанностей, перекладывать которые на товарищей из-за какой-то там простуды Кольцов не хотел. Да и что бы он стал делать, оставшись один в гостиничном номере? Лечиться? Я вас умоляю! Такие вот хвори, как кто-то очень верно подметил, вылечиваются за неделю, а сами собой проходят за семь дней...
Майор подумал, не простуда ли послужила основной причиной владевшего им сегодня раздражения. Впрочем, он прекрасно знал, что дело вовсе не в простуде.