Клиффорд Саймак Лобби
Надпись на табличке гласила: «Корпорация „Атомная Энергия“».
Феликс Джонс, репортер из «Дэйли мессенджер», распахнул входную дверь.
— Привет, — сказал он, увидев секретаршу-стенографистку, — Кобб здесь?
— Не для тебя.
— Посмотрим.
Мисс Джойс Лэйн приподняла брови.
— Я подержу дверь открытой, чтобы ему проще было выкинуть тебя вон, — объявила она.
— Ну и ну, — заметил Феликс, — вот это характер!
Джонс направился к кабинету.
— У тебя хорошая реакция? — вслед ему спросила мисс Лэйн.
— Великолепная, — заверил Феликс.
— У мистера Кобба тоже.
Джонс открыл дверь, и Билл Кобб поднял взгляд от стола.
— Опять ты, — вздохнул он без энтузиазма.
— Слышали сегодня об Уокере? — вместо приветствия спросил Феликс.
— Я слышал Уокера. Включил телевизор — а он тут как тут. Сенатор Уокер — трясущийся старый дурак и жулик-политикан. Можешь меня процитировать.
Феликс пересек комнату и уселся на край стола.
— Что вы собираетесь делать?
— Ничего, — пожал плечами Кобб, — Я даже не думал об этом, пока ты не появился. Зря теряешь время.
— Вы не хотите обсуждать эту тему? — Феликс попытался придать своему голосу нотку удивления, но получилось не очень убедительно.
— Ну что ты пристал ко мне? — вспылил Кобб, — Ты дашь мне передохнуть или нет? Хотя бы чуть-чуть. Хочешь публиковать высказывания бесчестных политиков и слабоумных сектантов — пожалуйста. Но меня оставь в покое. Иди и печатай в своей газете любую ерунду. Пройдет пара лет — и, помяни мое слово, я забью всю эту ложь Манну в глотку. Так ему и передай.
— Но Уокер говорил, вся эта ядерная техника очень опасна…
— Естественно, он так говорил. Твердил об этом весь год. И он прав. Атомная энергия на самом деле опасна. Вот почему мы и не выставляем ничего на продажу. Если бы в распоряжении этих чистеньких, едва ли не святых владельцев энергетических компаний, которые борются против нас и прикидываются безгрешными, имелась хоть вполовину такая же отличная техника, как у нас, они бы уже торговали ею направо и налево. Возможно, кто-то пострадал бы при этом, но кому какое дело?
Кобб в сердцах стукнул карандашом по столу.
— Как только у нас появится возможность контролировать атомную энергию, мы сразу выйдем на рынок. Но не раньше. Почему, как ты думаешь, мы запускаем экспериментальную станцию именно в Монтане? Да потому, что там в случае взрыва пострадает меньше людей.
— Звучит слишком мрачно, — заметил Феликс.
— Да ничего подобного! — возразил Кобб. — Просто меня поражает глупость человеческая. Годами люди грезили об атомной энергии: написали о ней горы книг, создали множество проектов ее использования, полагались на нее, строили будущие миры, основываясь на ее применении. И как они ведут себя теперь, когда имеют реальную возможность получить ее в свое распоряжение, причем за смешные деньги? Позволяют лоббистам и кучке жуликоватых политиков пугать себя страшилками об ужасной угрозе ядерной энергии. Слушают бред уличных проповедников, которые на каждом углу визжат о святотатстве, о посягательстве на то, что создано самим Господом, о грядущей каре небесной.
Феликс соскочил со стола.
— Проваливай, — бросил Кобб.
— Теперь, я понял, почему Уокер вас ненавидит.
— И я его тоже. Всей душой.
Спиной чувствуя на себе взгляд Кобба, репортер направился к двери, но на самом пороге промышленник вдруг окликнул его.
Джонс обернулся.
— И еще одно, — предупредил Кобб, — Если ты… в своей статейке… хоть раз… упомянешь… мое имя… я лично приду в редакцию и собственными руками сверну тебе шею.
— Да вы просто злодей, — сказал Феликс и вышел, хлопнув дверью.
Задумчиво глядя в одну точку, Кобб постучал кончиком карандаша по губе.
— Надо было прямо сейчас его по стенке размазать, — пробурчал он.
В распахнутое окно врывался гул Нью-Йорка: разговоры банковских кассиров, выкрики чистильщиков обуви, голоса официанток из кафе, идущих домой.
Поднявшись из-за стола, Кобб подошел к скрытому в стене сейфу, набрал код и открыл дверцу. Извлек из маленького ящичка лист бумаги и положил его на стол. Затем пробежался пальцем по левому полю страницы, остановив его на третьей строке: «6 сентября с 15:00 до 18:00». Справа были записаны коротковолновые частоты.
Сколько возни, подумал он. И к тому же это совершенно незаконно. Но только так они с Рэмзи могли сохранять в секрете длину волны.
Он включил визор, щелкнул тумблером переключателя частот, потом набрал номер и пароль. Экран мигнул, и Кобб увидел лицо Скотта Рэмзи. i
— Я так и думал, что ты меня вызовешь, — произнес Рэмзи. — Ты слышал Уокера?
Кобб кивнул.
— Особенно мне понравилась та часть его речи, где говорилось о бедных вдовах и сиротах, которые вкладывают свои денежки в ценные бумаги и которые вскоре будут просить милостыню, если доверят свои сбережения энергетике.
— Нам-то смешно. — Тон Рэмзи был абсолютно серьезным, даже нравоучительным, — Но именно этим он и достал сенаторов. Потому что, мне кажется, они как раз и есть те самые «сироты», которые вложили свои средства в акции энергетических компаний. Грязная политика. Но это еще цветочки. Вот увидишь, дальше будет хуже. Мы их напугали, Билл, а в страхе они опасны. Ходят слухи, что еще немного — и мы добьемся колоссального успеха.
— Значит, Уокер и его шайка вот-вот заявятся к нам с предложением, — предупредил Кобб, — Ты знаешь, что нужно делать.
— Это уж как пить дать. Сегодня утром один уже приходил. Правда, не думаю, что он связан с лобби. Спрашивал, нужна ли нам помощь. Я поднял его на смех. Он сказал, его зовут Форд Адамс. Слыхал что-нибудь о нем?
— Никогда. Наверняка какой-то чокнутый.
— Боюсь, как бы чего не случилось на станции, — сказал Рэмзи, — Хорошо бы тебе переговорить с Батлером. А еще лучше — повидаться, если получится. Объясни ему, что следует все время быть начеку. Он вечно занят своими разработками и не в курсе даже половины того, что происходит.
— Они не посмеют устроить что-либо на атомной станции, — проговорил Кобб.
— Ты в этом уверен? Говорю тебе, эти парни стоят на ушах. Они перепуганы. Вообразили себе, что мы выйдем на рынок со дня на день, и ополоумели. Они понимают, что, как только станция заработает на полную мощность, — им конец. Им останется только продать свои бумаги вдвое дешевле их стоимости, а то и совсем даром. Финансовые империи под угрозой, не только здесь, но и во всем мире. Люди, которые сражаются за их благополучие, не остановятся ни перед чем.
— А как насчет Министерства внутренних дел? — спросил его Кобб, — У тебя есть возможность держать их под контролем?
— Я хотел бы сказать тебе «да», но полной уверенности нет. У Салливана нет стабильного финансирования. Если он не станет играть на стороне энергетических компаний, содержание урежут вообще до нуля и Салливану придется сосать палец. К тому же он не очень-то рад тем огромным дамбам, которые получил. Как только появится атомная энергия, плотинам конец. Они будут пригодны разве только для орошения. Впрочем, сейчас фермеры столько теплиц понастроили, что ирригационные системы мало кому нужны.
В общем, все идет к тому, что он может отказаться поддерживать нас и прикрыть нашу лавочку, до тех пор пока мы не продемонстрируем ему убедительные доказательства того, что нами разработаны соответствующие меры безопасности. В принципе, никакой задержки быть не должно, поскольку мы можем сказать, что занимаемся экспериментальной работой, а она всегда предполагает определенный риск. Это общепризнанный факт. И все же он вполне может на какое-то время приостановить помощь.
— Сделай все возможное, Скотт, — требовательным тоном сказал Кобб. — Есть ли опасность, что предложенный Уокером закон будет принят?
— Только не на этой сессии. Большинство из них понятия не имеют о настроениях избирателей на местах. Может, у них получится в следующий раз. Особенно если примитивисты и впредь будут наводнять город. Ведь буквально на каждом шагу натыкаешься на импровизированные трибуны и разглагольствующих с них проповедников. Они называют кощунством…
— Знаю. Слышал их речи. Существует ли хоть малейшая возможность, что за их спиной стоят энергетические корпорации?
— Абсолютно никакой, — подтвердил Рэмзи.
— Ладно, тогда сегодня вечером я встречусь с Батлером. Удачи с Салливаном!
Экран потух. Кобб перевел тумблер в исходное положение, чтобы переключиться на легальную частоту, и в этот момент раздался сигнал интеркома.
— Слушаю, — нажав кнопку, ответил он.
— К вам пришел мистер Адамс, — послышался голос мисс Лэйн, — Мистер Форд Адамс.
— Я не знаю никакого Форда Адамса.