Марьяна заметила это и встала за спину Трофима, прижимаясь к нему.
– А чего мы такие пугливые? – усмехнулся Салтан.
Трофим понял, что Марьяну нужно уводить.
– Напугали ее! – ответил он, кивком головы показывая на барную стойку, за которой прессовали Вилена и Гогу.
– А тебя? – с усмешкой глянул на него бригадир.
Трофим в ответ цокнул языком. Слов нет, одна досада.
– Разберемся, что там за пугачи такие.
Салтан повернул в сторону кухни, а Трофим отвел Марьяну в спальню, закрыл за собой дверь.
– Вилен – твой муж?
– Муж, – кивнула она, пытаясь взять себя в руки.
– Почему он здесь?
– Я его не звала, – мотнула она головой. – Он сам пришел.
– Как же так, и муж, и любовник?
– Вилен продал меня Тропинину. – Марьяне стыдно было в этом признаться, но голову она не опускала и взгляд в сторону не отводила.
– Продал?!
– Он – беспринципный ублюдок! – На ее глазах заблестели слезы.
– Вот урод! – взвыл Трофим и, закрывая за собой дверь, велел ей оставаться в спальне.
Вилена и Гогу связали, они рядком лежали под столом, за которым сидели Джут и Слет. Салтан восседал за стойкой с бутылкой пива в руке.
– Пацана зачем нашего прессовали? – вяло спросил он, рассматривая содержимое бутылки на свет.
– Извини, братан! – пробубнил Гога. – Попутали!
– Попутали!.. А, Трофим! Как там Марьяна? – оживился Салтан.
– Да не очень…
Трофим вытащил из-под стола бледного как мел Вилена, перевернул его на спину, схватил за грудки, вне себя от бешенства тряхнул:
– Ты не жилец, падла!
– Это не я! – заскулил тот и кивком головы показал на Гогу. – Это все он!
– Ты что, братан, приговорил его? – спросил Салтан.
– Приговорил!
– А за что?
– Он знает, за что!
Трофим не собирался вдаваться в подробности: не было никакого желания выставлять Марьяну в дурном свете.
– Ну все, мужик, тебя приговорили! – развел руками бригадир. И выразительно глянув на Джута, спросил: – Кто исполняет приговор?
– У нас порядок такой, поел – убери за собой! – осклабился тот.
– У нас тут самообслуживание, – перефразировал его Слет. – Кто судья, тот и палач.
– А за свои слова нужно отвечать. – Салтан смотрел на Трофима с благодушной улыбкой, но в глазах у него была ледяная пустыня.
– Взялся за нож – бей, – подпел ему Джут.
– За что нож? За что? – в ужасе простонал Вилен. – Я же ничего такого не сделал!
Трофим сжег бы его дотла, если бы обладал даром воспламенять предметы, но убивать его уже не хотел. Салтан своей постановой отбил всякую охоту это делать. Бригадир не просто поощрял желание казнить Вилена, он уже фактически настаивал на этом. Похоже, собирался подвергнуть Трофима очередному испытанию. Ухватился за повод и решил замазать его кровью…
– Ну, если с Марьяной что, так она моя жена! Я имел право с тебя спросить! – проскулил Вилен.
– Жена?! – хватаясь за живот, вытянулся в лице Салтан.
– Ну да, жена!
– А Тропинин тогда кто?
– Любовник.
– А хата эта чья?
– Марьяны хата!
– Откуда?
– Ну, Тропинин подарил. Он вообще на ней помешан!
– А ты?
– Ну, я гешефт на этом сделал!
– На Марьяне?
– Ну-у… – замялся Вилен.
– Ты говори, говори, чего уж там! – подбодрил его Салтан.
– Ну, Тропинин мне за нее заплатил…
– Он что, купил ее у тебя?
– Ну, в общем, да…
– И она согласилась?
– А куда она денется! – осклабился Вилен.
Он догадался, за кого Салтан держит Марьяну, поэтому решил подыграть ему. А вот настроение Трофима он угадать не смог.
– Ну, ты и тварь!
Трофим со всей силы ударил его в нос. Раз, другой, но этого показалось ему мало. Он бил, пока не выпустил пар. К этому времени Вилен уже лежал без признаков жизни.
Джут склонился над ним, какое-то время озадаченно рассматривал его, затем приложил два пальца к яремной вене и воскликнул:
– Матом клянусь, Трофим, ты его реально «зажмурил»!
Трофима душила злость, но даже в этом состоянии он испугался. Одно дело – забить до полусмерти, и совсем другое – замочить наглухо.
Но его лицо не перекосилось от испуга, только кривая злобная улыбка выступила на губах.
– Так дела не делают, – заговорил Салтан, с коварной, как могло показаться, усмешкой глядя на него. – Приговор нужно за городом исполнять, так, чтобы никто не видел. Исполнил, и в землю. Или концы в воду. А здесь ты «жмура» куда денешь?
– Да вывезти можно, – поскреб за ухом Джут.
– Вывезти можно. Никаких проблем. Но есть второй момент. Если менты вдруг возьмут, проблемы будут у всех. Второй вариант меня не устраивает…
– Я вывезу! – послышалось вдруг из-под стола.
Трофим глянул на Гогу, с которым совсем недавно хотелось свести счеты. Этот ублюдок пытался состряпать у него в животе ливерную кашу, и надо было бы отплатить ему тем же. Но мстить не хотелось, во всяком случае сейчас. Как будто Вилен забрал на тот свет грехи этого урода…
– Куда вывезешь? Тебя «мочить», падлу, надо! – рыкнул на Гогу Джут.
– Не гони коней, братан! – покачал головой Салтан. – Если он «жмура» на себя возьмет, пусть живет… Как тебя зовут, морда?
– Гога! – буркнул громила.
– Давно с этим корешишься? – кивком головы показал на Вилена бригадир.
– Да не так чтобы очень…
– У тебя что, любовь с ним? – мрачно ухмыльнулся Трофим.
– Почему любовь? – вскинулся Гога.
– Вилен – чмо, а ты ему в рот смотрел, словно он крутой босс, а ты – последняя «шестерка»… Или ты и есть «шестерка»?
– Зачем «шестерка»? Мы на равных дела делали!
– Что за дела? – спросил Салтан.
– Ну, там… – замялся Гога.
– Ты говори, я не прокурор, закрывать тебя не стану. Просто «замочу».
– Ну, Вилен тут одну телку раскрутил, типа, дочь Рокфеллера. Мы ее потом этому Рокфеллеру и вернули. За деньги.
– На похищениях гешефт рубите?
– Да нет, это не похищение. Вилен девчонке мозги промыл. Типа, нужно проверить, как отец к ней относится, все такое. Ну, и деньги ей на карманные расходы нужны. Короче, она сама согласилась.
– Значит, девчонками торгуете? – усмехнулся Салтан.
– Ну, типа того.
– И Марьяной торгуете?
Салтану явно хотелось услышать «да», но Гога его не понял.
– Да нет, это в прошлом.
– Раньше рубили?
Трофим вздыбился, угрожающе глядя на бригадира. Тот не мог этого не заметить, к тому же он, похоже, все понимал, но замолчать не имел никакого желания. Возможно, снова испытывал Трофима на прочность.
– Да нет, не рубили, – мотнул головой Гога. – Марьяна – баба правильная, ее в криминал не втянешь.
– Так Вилен ее вроде бы Тропинину продал? – не унимался Салтан.
– Ну, так Тропинин предложил, а Вилен согласился. Марьяна как узнала, сама от него ушла. Тропинину еще побегать за ней пришлось…
Трофим глянул на бригадира, не скрывая своего торжества. Не так уж и плоха Марьяна, как о ней думают.
– Это хорошо, когда баба правильная, – вроде бы одобрительно улыбнулся Салтан, отвечая на его взгляд.
Но что-то темное мелькнуло в его мыслях. Впрочем, Трофиму могло померещиться…
Глава 10
Муж объелся груш. И умер. Косточкой подавился. Сломанной косточкой из носа. Так бывает, и это совсем не смешно. Да Трофим и не смеялся.
– Как это, Вилена больше нет? – Марьяна потрясенно смотрела на него.
– Несчастный случай. Я не хотел его убивать. – Трофим смотрел на нее исподлобья.
– Ты его убил?! – возмущенно протянула она.
Гога собирался взять вину на себя. Он уже упаковал труп и собирался выносить его из квартиры. Пацаны его подстрахуют, отвлекут консьержку и поедут за ним на своей машине. Но если Гога вдруг попадется, вся вина ляжет на него. И все скажут, что это Гога убил Вилена. Все, кроме Марьяны…
Трофим и хотел свалить все на Гогу, но не смог соврать.
– Неудачно ударил… – угрюмо изрек он. – Хотел ударить и ударил. Но убивать не хотел.
– Но его же убили! Пусти, я хочу его видеть! – Марьяна рванула к двери, но Трофим не сдвинулся с места.
– Пусти, говорю! – Сначала она попыталась оттолкнуть его, затем ударила кулаком в грудь.
Это не помогло, тогда она влепила ему пощечину, но Трофим даже не шелохнулся.
– Зачем ты его убил?! – истерично спросила она.
– Я же сказал, что не хотел.
– Какая разница, хотел или нет? Ты его убил!
– Можешь позвонить в полицию, я возьму все на себя.
– И позвоню!
– Позвони.
– Пусти, я звонить буду!
Трубка стационарного телефона находилась в другой комнате, а мобильника у Марьяны не было, но Трофим протянул ей свой аппарат:
– Звони.
– Зачем? – удивленно посмотрела она на него.
– Приедет полиция, меня арестуют и посадят за убийство.
– Надолго? – растерянно спросила Марьяна.
– На пятнадцать лет. А может, и пожизненное дадут.
– А как же я буду без тебя?
– А как ты жила без меня?
– Ну, как-то жила…
– Жила и мужа любила, да?