Важек и сам уже стократ проклял навязчивую идею о погоне за нежитью. Похоже, моровка умела дурить головы не только лошадям.
— По крайней мере, контур на нее действует, — виновато сказал он.
— И что нам теперь — до утра в нем сидеть?
Парни одновременно задрали головы к звездам, но обнаружили сплошные тучи. А большинство нежити, увы, боялось только прямых солнечных лучей.
— Можно Катиссе покричать, — обреченно предложил Темар. — Мы ж вроде недалеко ушли.
— Если уж ее кости не разбудили...
— А мы будем громко кричать, жалостливо.
Важек представил лицо спешащей на выручку Лабской, и его самого перекосило.
— Давай еще что-нибудь попробуем. В конце концов, мы боевые маги или корчмари?!
— Уже не знаю, — проворчал Темар, но пальцы размял. — Снимать защиту?
— Погоди минутку, я подготовлюсь. — На этот раз маг выбрал заклинание шестого уровня, чтоб наверняка. По-прежнему безмолвную и оттого еще более жуткую моровку закрутило в воронке смерча, вытянуло, заплело тройным узлом... и выплюнуло невредимой.
Важек начал лихорадочно составлять второе заклятие. И третье. И четвертое... Происходящее все больше напоминало кошмарный сон, хоть раз в жизни терзавший каждого чародея: что ты внезапно лишился магии и самое простое заклинание оборачивается пшиком. «Утренний свет» моровка даже не заметила. Огненное копье проделало в ней быстро затянувшуюся дыру. «Птицелова» хватило ровно на четыре секунды. Нежить упрямо рвалась в бой, Темар едва успевал ее останавливать и отбрасывать — защитные заклинания, напротив, работали все до единого.
Когда не помогло и «ледяное стекло», действенное даже против невероятно живучей пещерной химеры, нервы у Темара сдали. Он внезапно выпрямился, затылком долбанув Важека в подбородок, и с истеричным: «Да сдохни ж ты наконец, сволочь!», запустил в моровку простеньким, к тому же уже испытанным другом заклинанием. У Темара «лепесток» был побледнее, четвертого, а то и третьего уровня. Нежить даже не попыталась уклониться, поперла напролом. Опять — сачок, комок, трепыхание... тусклая вспышка — и над землей поплыл легкий, быстро истаявший дымок.
— Сдохла? — неуверенно уточнил Темар, и тут же истерически расхохотался: — Ёп курат, сдохла-а-а! Как мы ее, а?!
Вдалеке сердитым клекотом отозвалась ядоклювка, напоминая, что голодной нежити в лесу еще предостаточно.
— Ну и хвала богам. Пошли к дому, — тронул его за локоть Важек.
— Пошли, — опомнился Темар, пряча трясущиеся руки в карманах. — А где он?
* * *
Постоялый двор парни отыскали уже на рассвете — усталые, злые, облепленные иголками и паутиной, в мокрых насквозь сапогах. Окутанный туманом дом выглядел безобидно и невинно, словно гулящая жена, до прихода мужа успевшая застелить кровать и принарядиться. Обозвав ее полагающимся словом, маги вошли внутрь, одинаково споткнувшись на пороге. Добро бы заплутать в чаще, но чтоб в пятидесяти саженях от забора?! И наверняка обошли вокруг двора раз десять, не догадываясь сделать три шага в сторону...
Осталось последнее дело: поставить на место кровать. На сей раз парни двигали ее не столь деликатно, с трудом удерживаясь от искушения вообще вынести за дверь и запереться на кочергу. То ли из-за этого, то ли просто время пришло, но друзья еле успели добрести до лавок и тяжело на них рухнуть, как госпожа Лабская открыла глаза.
— Доброе утро, мальчики! — Выспавшаяся Катисса была свежа и ласкова, как весенняя крапива. — А чего лица такие кислые? Небось всю ночь протрепались?
Важек вымученно кивнул. На большее сил не осталось.
— Моло-о-одежь, — зевнула магичка, потягиваясь и вставая. — Моровку-то убили? — Обманчиво рассеянный тон Катиссы не допускал даже мысли об отрицательном ответе.
— Угу.
— Без проблем, — сглотнув, добавил Темар.
— Вот и молодцы. — Магичка достала из сумки копченую баранью ногу и мешочек с сухарями. — Сегодня моя очередь угощать.
Сухари Катисса гостеприимно подвинула на середину стола, а ногой занялась сама, ловко орудуя давешним ножом.
— Госпожа Лабская... — решившись, кашлянул Важек. — Можно вопрос?
Женщина снисходительно кивнула, не переставая жевать.
— Что служит «якорем» для моровки?
— Человек, который ее убил, — не задумываясь ответила магичка. Парни в замешательстве переглянулись.
— А не труп?
— Нет. Убийца. — Катисса резким взмахом отпластала еще кусочек. — Или его наследник. Или преемник. В общем, тот, кто по доброй воле занял его место. Моровка стремится прикончить его во что бы то ни стало, а потом крутится неподалеку, подкрепляясь случайными прохожими.
— Корчмарь! — охнул Темар. — Важка, помнишь, ты назвался корчмарем, еще и плату с меня потребовал? То-то моровка так плохо поддавалась твоим заклинаниям: ее защищала ваша мистическая связь! Если бы мы догадались сменить связку атака-защита...
— Но мы же просто шутили, — растерялся парень. — Какой из меня, на гхыр, корчмарь?!
— Нежить, — Катисса назидательно подняла нож, — шуток не понимает. И вообще, чем вы на лекциях слушали? В школьном расписании моровкам отведено целых три часа!
Парни потупились. Сказать по совести, прогуляли они куда больше трех — причем в каждом семестре.
— Кстати, — оживилась магичка, — в этих краях весной еще одного покойника нашли, а при нем два мешка с золотом. Селяне до сих пор эту байку вспоминают и двор везучего грибника показывают. Кости-то волки растащить успели, а по одежде никто не опознал и денег вернуть не потребовал. Так что недолго ваш корчмарь поживе радовался.