Петр Первый - Светлана Бестужева

Автор-составитель Светлана Бестужева Петр Первый. История за час

© Текст, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2015

КоЛибри®

Введение

Один из самых известных русских царей был четвертым (а если бы по закону, то пятым) в новой династии Романовых, продержавшейся на российском престоле более трехсот лет.

Что касается «захудалости» его рода, то это не соответствует действительности: первый царь династии, Михаил, был двоюродным братом последнего царя из династии Рюриков и первым законным претендентом на трон. Федору Никитичу Романову, отцу Михаила, царь Федор Иоаннович готов был передать свой престол, но его занял Борис Годунов, а Федор Никитич по ложному доносу в занятиях колдовством был пострижен в монахи под именем Филарета, а все его родственники сосланы в разные концы России.

Портрет царя Михаила Федоровича. Неизвестный художник

Почему-то ни за кем на Руси поляки не гонялись с таким остервенением, как за «случайно выбранным», «никому не известным» юным боярским сыном Михаилом Романовым. Почему-то никого народ не укрывал от завоевателей даже ценою собственной жизни, как легендарный Иван Сусанин.

Царя выбирали «всем миром», причем посланные в разные города люди возвращались с одним и тем же известием: «Быть государем Михаилу Федоровичу Романову, а опричь его никак никого на государство не хотеть». В первое воскресенье Великого поста, 21 февраля 1613 г., несколько духовных лиц посланы были на Красную площадь, и не успели они спросить народ, кого хотят в цари, как все закричали: «Михаила Федоровича!»

Случайно выбрали самого никчемного?

Личность государя Михаила Федоровича, человека в высшей степени обаятельного, способствовала укреплению царской власти и идеи самодержавия. При нем был введен новый титул «самодержца», а над головами орла появились короны.

Возможно, бояре действительно надеялись, что шестнадцатилетний отрок станет послушной куклой в их руках. Они жестоко просчитались: за «куклой» стоял отец Михаила, мудрый и гибкий политик.

Михаил, чтобы на законных основаниях разделить власть с отцом, организовал возведение Филарета в сан патриарха. Летом 1619 г. Филарет стал и патриархом, и вторым «великим государем всея Руси».

После ликвидации военной угрозы извне правительство Михаила Федоровича начало заново «строить царство». Филарет упорно, но безуспешно сватал сыну иноземную супругу – литовскую королевну, племянницу датского короля, родственницу короля шведского. Увы… Невесты наотрез отказывались выполнять обязательное условие – принимать православие. Пришлось вести под венец княжну Марию Владимировну Долгорукую. Свадьба состоялась 18 сентября 1624 г. в Москве. Но молодая царица очень скоро умерла, и несколько лет спустя тридцатилетний вдовец женился по любви на дочери можайского дворянина Евдокии Стрешневой.

В марте 1629 г. Евдокия Лукьяновна разрешилась от бремени долгожданным сыном, получившим при крещении имя Алексей.

В апреле 1645 г. царь заболел какой-то желудочной болезнью. Современные специалисты полагают, что Михаил Федорович страдал раком желудка или пищевода.

Портрет патриарха Филарета (Федора Никитича Романова). Художник Н. Л. Тютрюмов

Россия за годы правления первого царя из дома Романовых возродилась из руин, обрела силу и мощь, покончив с последствиями Смуты. Правительство Михаила Федоровича смогло не только вывести страну из кризиса, но и укрепить ее, создав условия для дальнейшего развития.

До рождения главного реформатора России оставалось совсем немного, но об этом еще никто не подозревал.

Забытые реформаторы

Традиционная точка зрения историков сводится к тому, что в XVII в. Московская Русь как общественный, государственный, культурный, политический и военный организм совершенно изжила себя. Лишь воцарение Петра I якобы вдохнуло в загнивающую страну новую жизнь. Эта версия возникла еще при жизни Петра и всячески поддерживалась впоследствии придворными историками, а потом и советскими.

Однако это не соответствует действительности. Именно Алексей Михайлович окончательно вернул России земли Малороссии, отторгнутые враждебными соседями в лютую годину татарского нашествия. Именно он вел с Польшей, давним врагом Руси, необыкновенно трудную войну и закончил ее блестящей победой. Именно он начал эпоху реформ, причем реформ неторопливых и продуманных, захвативших область юридическую и экономическую, военную и религиозную.

Во внешней политике стратегическая инициатива после долгих лет застоя снова перешла к Москве. Литва и Польша окончательно утратили наступательный порыв, отступив в отношениях с Русью на роль стороны обороняющейся, без надежды на победу.

Одно лишь знаменитое «Уложение» Алексея Михайловича, именуемое иначе «Свод всех законов», могло бы, по словам историка С. Ф. Платонова, «составить славу целого царствования»[1].

А великий Петр в это время еще не только не родился – даже его матери не было на свете. Алексей Михайлович жил в счастливом браке с Марией Милославской, родившей царю тринадцать детей – пять сыновей и восемь дочерей. Увы, младшая дочь стала причиной смерти сорокапятилетней царицы да и сама родилась мертвой. Умерла и еще одна из царевен. Первенца, царевича Дмитрия, Господь призвал к себе еще младенцем. А через год после смерти матери занемог и умер шестнадцатилетний царевич Алексей, отцовская гордость и надежда, наследник престола. Умер малым дитятей и младший из братьев, Симеон.

Осталось двое сыновей – Федор да Иоанн, оба здоровьем слабые, и шесть дочерей. Царя уговаривали снова жениться: негоже детям без женского присмотра, стране царица нужна, а дому – хозяйка. Мачеха к детям должна быть ласковой, доброй. И… своих детей рожать. Здоровых. Тогда и о судьбе престола можно будет не беспокоиться.

Алексей Михайлович частенько наведывался к своему ближайшему советнику и другу боярину Артамону Сергеевичу Матвееву, с которым вместе рос и воспитывался. Артамон Сергеевич с юности тяготел ко всему иноземному, даже женился – с позволения друга-царя – на иностранке Марии Гамильтон, дочери английского эмигранта, в святом крещении – Евдокии. И в доме у себя устраивал приемы, о которых судачила вся Москва, – не для бояр, для иноземных гостей, у которых узнавал все заграничные новости.

Портрет царя Алексея Михайловича. Неизвестный российский художник

«…Боярин Артамон Сергеевич Матвеев, дьячий сын, другой любимец царя, первый москвич, открывший в своем по-европейски убранном доме нечто вроде журфиксов, собрания с целью поговорить, обменяться мыслями и новостями, с участием хозяйки и без попоек, устроитель придворного театра», – писал о нем историк В. О. Ключевский[2].

Так что все то, что впоследствии так поразило юного Петра в Немецкой слободе, еще до его рождения было обычным в доме воспитателя его матери. В домашнем театре боярина Матвеева давались концерты и ставились пьесы – неслыханные по тем временам вещи. А супруга не сидела взаперти в тереме – принимала гостей вместе с мужем.

Помогала ей в этом воспитанница – взятая в дом дальняя родственница, Наталья Нарышкина. Девица отличалась красотой и, подражая своей воспитательнице, очень быстро усвоила свободные манеры и получила неплохое образование. Ее-то, девятнадцатилетнюю черноглазую красавицу и умницу, и узрел как-то царь…

Впоследствии падчерицы упрекали ее в том, что она «с мужиками за одним столом вино пила» – разумеется, не упоминая о том, что этими самыми «мужиками» были иностранные дипломаты, бывавшие в доме Матвеева.

Царь обвенчался с черноглазой красавицей и умницей. С появлением новой царицы при дворе начались перемены – и не всех они радовали. При царице Марии Ильиничне единственным развлечением были церковные службы, даже светская музыка была под суровым запретом. А теперь не только музыка при дворе зазвучала – была сооружена сцена в пустовавшем боярском доме в Кремле, где ставили пьесы. Правда, на библейские темы, но все же…

А молодая царица еще и вводила русский народ в великое смущение: едет по Москве – и велит открыть окна, дабы городом полюбоваться. Простые смертные видят почти божественный лик супруги царя – неслыханно! А она и на охоту вместе с ним ездила, и танцы в своих покоях устраивала. Соблазн, ересь! А царь будто ослеп и оглох: все делает только ради своей ненаглядной Наташеньки.

Через полгода после свадьбы царский астролог Симеон Полоцкий заявил Алексею Михайловичу, что ночью расположение звезд «сулило зачатие великой женой мальчика, судьба которого – необыкновенна и возвышенна и который будет славен так, как никто из русских царей до него».