Критики - Василий Шукшин

Шукшин Василий Критики

Василий Шукшин

Критики

Деду было семьдесят три, Петьке, внуку,- тринадцать. Дед был сухой и нервный и страдал глухотой. Петька, не по возрасту самостоятельный и длинный, был стыдлив и упрям. Они дружили.

Больше всего на свете они любили кино. Половина дедовой пенсии уходила на билеты. Обычно, подсчитав к концу месяца деньги, дед горько и весело объявлял Петьке:

- Ухайдакали мы с тобой пять рубликов!

Петька для приличия делал удивленное лицо.

- Ничего, прокормит, - говорил дед (имелись в виду отец и мать Петьки. Дед Петьке доводился по отцу). - А нам с тобой это для пользы.

Садились всегда в первый ряд: дешевле, и потом там дед лучше слышал. Но все равно половину слов он не разбирал, а догадывался по губам актеров. Иногда случалось, что дед вдруг ни с того ни с сего начинал хохотать. А в зале никто не смеялся. Петька толкал его в бок и сердито шипел:

- Ты чего? Как дурак...

- А как он тут сказал? -" спрашивал дед.

Петька шепотом пересказывал деду в самое ухо:

- Не снижая темпов.

- Хе-хе-хе, - негромко смеялся дед уже над собой.- А мне не так показалось.

Иногда дед плакал, когда кого-нибудь убивали невинного.

- Эх вы... люди! - горько шептал он и сморкался в платок. Вообще он любил высказаться по поводу того, что видел на экране. Когда там горячо целовались, например, он усмехался и шептал:

- От черти!.. Ты гляди, гляди... Хэх!

Если дрались, дед, вцепившись руками в стул, напряженно и внимательно следил за дракой (в молодости, говорят, он охотник был подраться. И умел).

- Нет, вон тот не... это... слабый. А этот ничего, верткий.

Впрочем, фальшь чуял.

- Ну-у,- обиженно говорил он,- это они понарошке.

- Так кровь же идет,- возражал Петька.

- Та-а... кровь. Ну и что? Нос, он же слабый: дай потихоньку, и то кровь пойдет. Это не в том дело,

- Ничего себе не в том!

- Конечно, не в том.

На них шикали сзади, и они умолкали.

Спор основной начинался, когда выходили из клуба. Особенно в отношении деревенских фильмов дед был категоричен до жестокости.

- Хреновина,- заявлял он.- Так не бывает.

- Почему не бывает?

- А что, тебе разве этот парень глянется?

- Какой парень?

- С гармошкой-то. Который в окно-то лазил.

- Он не лазил в окно,- поправлял Петька; он точно помнил все, что происходило в фильме, а дед путал, и это раздражало Петьку,- Он только к окну лез, чтобы спеть песню.

- Ну, лез. Я вон один раз, помню, полез было...

- А что, он тебе не глянется?

- Кто?

- Кто-кто!.. Ну парень-то, который лез-то. Сам же заговорил про него.

- Ни вот на столько,- дед показывал кончик мизинца.- Ваня-дурачок какой-то. Поет и поет ходит... У нас Ваня-дурачок такой был - все пел ходил.

- Так он же любит! - начинал нервничать Петька.

- Ну и что, что любит?

- Ну и поет.

- А?

- Ну и поет, говорю!

- Да его бы давно на смех подняли, такого! Ему бы проходу не было. Он любит... Когда любят, то стыдятся. А этот трезвонит ходит по всей деревне... Какая же дура пойдет за него! Он же несурьезный парень. Мы вон, помню: поглянется девка, так ты ее за две улицы обходишь - потому что совестно. Любит... Ну и люби на здоровье, но зачем же...

- Чего - зачем?

- Зачем же людей-то смешить? Мы вон, помню...

- Опять "мы, мы". Сейчас же люди-то другие стали!

- Чего это они другие-то стали? Всегда люди одинаковые. Ты у нас много видел таких дурачков?

- Это же кино все-таки. Нельзя же сравнивать.

- Я и не сравниваю. Я говорю, что парень непохожий, вот и все,стоял на своем дед.

- Так всем же глянется! Смеялись же! Я даже и то смеялся.

- Ты маленький ишо, поэтому тебе все смешно. Я вот небось не засмеюсь где попало.

Со взрослыми дед редко спорил об искусстве - не умел. Начинал сразу нервничать, обзывался.

Один раз только крепко схлестнулся он со взрослыми, и этот-то единственный раз и навлек на его голову беду.

Дело было так.

Посмотрели они с Петькой картину - комедию, вышли из клуба и дружно разложили ее по косточкам.

- И ведь что обидно: сами ржут, черти (актеры), а тут сидишь хоть бы хны, даже усмешки нету! - горько возмущался дед. - У тебя была усмешка?

- Нет,- признался Петька.- Один раз только, когда они с машиной перевернулись.

- Ну вот! А ведь мы же деньги заплатили - два рубля по-старому! А они сами посмеялись и все.

- Главное, пишут "Комедия".

- Комедия!.. По зубам за такую комедию надавать.

Пришли домой злые.

А дома в это время смотрели по телевизору какую-то деревенскую картину. К ним в гости приехала Петькина тетя, сестра матери Петьки. С мужем. Из города. И вот все сидят и смотрят телевизор. (Дед и Петька не переваривали телевизор. "Это я, когда еще холостым был, а брат, Микита, женился, так вот я любил к ним в горницу через щелочку подглядывать. Так и телевизор ихний: все вроде как подглядываешь",сказал дед, посмотрев пару раз телевизионные передачи.)

Вот, значит, сидят все, смотрят,

Петька сразу ушел в прихожую учить уроки, а дед остановился за всеми, посмотрел минут пять на телевизорную мельтешню и заявил:

- Хреновина. Так не бывает.

Отец Петьки обиделся:

- Помолчи, тять, не мешай.

- Нет, это любопытно,- сказал городской вежливый мужчина.- Почему так не бывает, дедушка? Как не бывает?

- А?

- Он недослышит у нас,- пояснил Петькин отец.

- Я спросил: почему так не бывает? А как бывает? - громко повторил городской мужчина, заранее почему-то улыбаясь.

Дед презрительно посмотрел на него:

- Вот так и не бывает. Ты вот смотришь и думаешь, что он правда плотник, а я, когда глянул, сразу вижу: никакой он не плотник. Он даже топор правильно держать не умеет.

- Они у нас критики с Петькой,- сказал Петькин отец, желая немного смягчить резкий дедов тон.

- Любопытно,- опять заговорил городской.- А почему вы решили, что он топор неправильно держит?

- Да потому, что я сам всю жизнь плотничал. "Почему решили?"

- Дедушка,- встряла в разговор Петькина тетя,- а разве в этом дело?

- В чем?

- А мне вот гораздо интереснее сам человек. Понимаете? Я знаю, что это не настоящий плотник - это актер, но мне инте... мне гораздо интереснее...

- Вот такие и пишут на студии,- опять с улыбкой сказал муж Петькиной тети.

Они были очень умные и все знали - Петькина тетя и ее муж. Они улыбались, когда разговаривали с дедом. Деда это обозлило.

- Тебе не важно, а мне важно,- отрезал он,- Тебя им надуть - пара пустяков, а меня не надуют,

- Ха-ха-ха,- засмеялся городской человек.- Получила?

Петькина тетя тоже усмехнулась,

Петькиному отцу и Петькиной матери было очень неудобно за деда.

- Тебе ведь трудно угодить, тять,- сказал Петькин отец.- Иди лучше к Петьке, помоги ему.- Склонился к городскому человеку и негромко пояснил: - Помогает моему сыну уроки учить, а сам - ни в зуб ногой. Спорят друг с другом. Умора!

- Любопытный старик,- согласился городской человек.

Все опять стали смотреть картину, про деда забыли. Он стоял сзади как оплеванный. Постоял еще немного и пошел к Петьке.

- Смеются,- сказал он Петьке.

- Кто?

- Вон...- Дед кивнул в сторону горницы.- Ничего, говорят, ты не понимаешь, старый хрен. А они понимают!

- Не обращай внимания, - посоветовал Петька.

Дед присел к столу, помолчал. Потом опять заговорил.

- Ты, говорят, дурак, из ума выжил...

- Что, так и сказали'

- А?

- Так и сказали на тебя - дурак?

- Усмехаются сидят. Они шибко много понимают! - Дед постепенно "заводился", как выражался Петька.

- Не обращай внимания,- опять посоветовал Петька.

- Приехали... Грамотеи! - Дед встал, покопался у себя в сундуке, взял деньги и ушел.

Пришел через час пьяный.

- О-о! - удивился Петька (дед редко пил).- Ты чего это?

- Смотрют? - спросил дед,

- Смотрют. Не ходи к ним. Давай я тебя раздену. Зачем напился-то?

Дед грузно опустился на лавку.

- Они понимают, а мы с тобой не понимаем! - громко заговорил он.Ты, говорят, дурак, дедушка! Ты ничего в жизни не понимаешь. А они понимают! Денег много?! - Дед уже кричал.- Если и много, то не подымай нос! А я честно всю жизнь горбатился!.. И я же теперь сиди помалкивай. А ты сроду топора в руках не держал! - Дед разговаривал с дверью, за которой смотрели телевизор.

Петька растерялся.

- Не надо, не надо, - успокаивал он деда. - Давай я тебя разую. Ну их!..

- Нет, постой, я ему скажу... - Дед хотел встать, но Петька удержал его:

- Не надо, деда!

- Финтифлюшки городские. - Дед как будто успокоился, притих.

Петька снял с него один сапог.

Но тут дед опять чего-то вскинул голову.

- Ты мне усмешечки строишь? - Опять глаза его безрассудно заблестели.- А я тебе одно слово могу сказать!..- Взял сапог и пошел в горницу. Петька не сумел удержать его.

Вошел дед в горницу, размахнулся и запустил сапогом в телевизор:

- Вот вам!.. И плотникам вашим!

Экран - вдребезги.

Все повскакали с мест. Петькина тетя даже взвизгнула.