Шайни опустила свой взгляд в пол, все ее мысли были о том, как пережить это унижение именуемое ее праздником.
— Милая, выше голову и помни ты одаренная! — женщина отдала приказ, спустить их на первый этаж. — Мы тебя очень любим, дорогая, ты наше сокровище, — в который раз поцеловала ее мама, в ответ ей натянуто улыбнулись.
Двери лифта бесшумно открылись, выпуская их в холл. Шайни ничего не оставалось, как поднять выше голову и с достоинством пройти в зал к гостям, ее красивое платье только подчеркивало ее бесцветность и блеклость, привлекая еще больше ненужного внимания, от которого хотелось проволиться сквозь землю. Хуже всего, что идти пришлось через весь огромный зал полный гостей. Перед ними расступались с фальшивыми улыбками. И даже то, что она именинница не спасло ее от шушуканий и гримас отвращения ей вслед, приглашенных даже не останавливало то, что они гуляли за счет обсуждаемой семьи.
Наконец-то, они прошли через эту яркую и разряженную в роскошь толпу, и подошли к возвышению, где собралась вся ее семья, единственные родные ей существа, которые действительно ее любили. Во главе, как и положено, стоял ее отец высокий широкоплечий мужчина. Он, как и все Кэйсарианцы мужского пола, имел один цвет волос, а именно темно сиреневый, почти черный, только на свету был виден его сиреневый оттенок. Красивые черты лица дополняли глаза такого же цвета, что и его волосы. Рядом с ним стоял наследник, старший сын, который внешность взял от обоих родителей, его мужественная красота не оставляла равнодушной женскую половину общества. Не смотря на свой возраст тридцать циклов, обзаводиться семьей он не спешил, родители не настаивали, что такое тридцать циклов, когда они живут больше пятисот циклов. Ну а рядом стояла сестра красавица с двухцветными прядями волос, старше всего на пару циклов именинницы со своим мужем. И их младшим братишкой, которому исполнилось всего шестнадцать циклов, мужества он еще не набрал, а красотой уже не был обделен.
Как только они поднялись на возвышение, отец взял слово, привлекая и без того внимания к ней. Он напомнил гостям, по какому поводу все собрались на праздник, а то мало ли вдруг после того как перевели подарочные крейсы (местные деньги) сразу забыли кто виновница торжества. А после отец поздравил ее сам от всей семьи и подарил ей небольшой корабль?!!! Голограмму которого тут же выставили на всеобщее обозрение под восторженные и завистливые вздохи молодежи. Шайни и сама была в восторге, она расцеловала всех своих родных.
А после был фуршет во время, которого была концертная программа, бдительные родственники не дали ей ускользнуть. А дальше начались танцы, где счастливые парочки закружились по залу.
Шайни под шумок решила улизнуть, медленно переходя от окна к окну за спинами присутствующих, благодаря своему росту и хрупкости она была не заметна. Эти места зала не особо пользовались спросом среди гостей, которые жаждали оказаться ближе к центру, чтобы себя показать и других именитых увидеть, заодно заиметь выгоду от знакомств.
Чего она только не наслушалась о себе, пока продвигалась к выходу. Проходя мимо разноцветной стайки девиц, она услышала в свой адрес.
— Они думают, что на такую бесцветную уродину кто-то польстится. Выставляют ее на всеобщее обозрение, в надежде подцепить для нее несчастного. Вон на подарки не скупятся, чтобы все видели их щедрость и состояние. Они что не видят, что эти все дорогие и красивые платья только подчеркивают ее плоскую фигуру, — фыркнула одна из красоток.
— Ну, она все же одаренная! — высказала свое мнение еще одна красавица блистающая драгоценностями.
— Перестань, если уж на приданное и место в обществе никто не польстился, кому нужна эта одаренность, которая еще и не проявилась в полной мере, — ехидно проговорила третья, поправляя ярко алые локоны.
Шайни дальше слушать не стала и тенью прошмыгнула дальше. Увидев, как в ее сторону направляется важный господин со своим сыном, спряталась за штору и замерла. А парочка остановилась совсем рядом с ее укрытием.
— Райм, иди пригласи именинницу на танец, — в приказном тоне проговорил отец своему отпрыску.
— Отец, я не хочу танцевать с этой уродиной, меня тошнит от одного ее вида, — воспротивился сынок.
— Тише ты, а жить в роскоши тебе нравится? Дела нашей семьи в плохом состоянии, еще немного и это станет известно всем, сам знаешь, от нас сразу все отвернуться и дел иметь не захотят. Это единственный наш шанс поправить положение, тем более, как зятя, тебя ждут большие перспективы. Влюби ее в себя, глядишь и она станет краше… Хотя даже не представляю, как такое может измениться, — скривился папаша, затем глянул на сына. — А иначе не получишь больше ни крейса, — затем смягчил тон, — своих красоток сможешь и после женитьбы баловать, считай это твоя работа обхаживать и спать с этой уродиной, давай иди, — рассмеялся он и подтолкнул сына вперед.
А Шани стояла и заливалась слезами. Нет, с нее хватит такого унижения. Все видят в ней только уродину, она никогда не встретит среди них родственную душу. Бежать нужно с этой планеты, пусть она до конца дней будет в одиночестве, но без этих унизительных насмешек.
— А как же родные? — спросила совесть.
Утирая слезы, она ответила сама себе: "Я у них не единственный ребенок, к тому же, как устроюсь, свяжусь с ними. Оставлю им сообщение, они поймут меня. Но больше я не буду терпеть это унижение".
Как же вовремя родители подарили ей корабль, знания у нее есть, да и личных крейсов хватает. Бежать сегодня же, пока все слишком заняты.
Глава 1
Шайни замерла в капитанском кресле, устремив свой взгляд в бескрайние дали космоса. Только сейчас она успокоилась, ее нервы прошли испытание на прочность. Ей стоило большого труда совершить побег. Сутки она в полете практически не покидала кресла, ожидая погоню.
— И куда лететь? — спросила она вслух, разбавляя тишину своего одиночества. — Меня же, наверное, уже ищут, как же одаренная сбежала, достояние планеты. Нужно улететь подальше от родной планеты, туда, где меньше всего меня будут искать.
Возле кресла появилась голограмма искина корабля, точная копия ее отца. Вначале там была ее бесцветная копия, которую она быстро заменила, родители хотели как лучше, а получилось как всегда.
— Шайни, детка, дай точные координаты, моя красавица, — проговорил искин голосом отца, развернув перед ней голограмму карты.
Шайни вздрогнула, искин имитировал не только голос отца, но и его обычную манеру общения с ней. Изучив внимательно карту, она ткнула пальчик в ее участок. Она полетит на окраину своей империи, туда, где начинаются неизведанные просторы. Нужно там переждать, пока ее розыски утихнут.
— Я тебя понял, красавица наша, — карта свернулась, искин пропал из вида, двигатели тут же запустились и корабль прыгнул в гипер прыжок.
А Шайни подумала о своей семье, сожалея, что ей пришлось расстраивать их своим побегом. А еще о том, что когда ее близкие называют ее красавицей, это не звучит издевательством, как из чужих уст, ведь для них она действительно красавица.
Встав из кресла, она направилась в буфет, нужно поесть. Пройдя коридором корабля, она зашла в буфет, к ней тут же подъехал робот.
— Ужин, — отдала она ему распоряжение.
Спустя время обслуживающий робот поставил перед ней ужин из двух блюд и напитка из натуральных продуктов. Ела она без аппетита, все же не смотря на свободу, чувствовала она себя одиноко. Хотя раньше ей казалось, что она дома одинока, оказывается это не так, только сейчас она это осознала в полной мере.
Отужинав, она направилась в свою просторную каюту, состоящую из двух комнат, спальни и кабинета. Только сейчас у нее была возможность осмотреть свое новое жилье. Кабинет, он же гостиная, имел уютный мягкий уголок, состоящий из дивана и кресла, между ними стоял столик. Напротив него на всю стену, имелся галавизор, сейчас он находился в режиме зеркала. В противоположном углу стоял письменный стол, при желании его поверхность становилась коммуникатором. Возле стола заняло свое место удобное многофункциональное кресло, пол устилало мягкое покрытие. Стены украшали светильники с голосовым управлением и картины с видами родной планеты.
В спальни имелся стандартный санблок с необходимой машиной для сухой чистки белья. Большое зеркало во весь рост, заняло свое местно на дверной панели, в него она всячески избегала смотреть.
Двуспальная кровать с тумбочками по бокам, на всю стену шкаф, который был полупустым. Обслуживающий робот уже разложил ее минимум вещей, да и дома она не любила наряжаться, все эти красивые вещи лишь подчеркивали ее уродство, поэтому, не смотря на ворчание мамы, она предпочитала носить комбинезоны. В уголочке примостился столик с зеркалом и мягким пуфиком, обязательный атрибут женских спален. Мягкий ковер заглушал шаги. Стены были обиты красивым и мягким покрытием постельных тонов, довершали их светильники.