А сейчас он общается и с Серегой, «Стрелками» и Веркой Сердючкой...
– Кстати, когда произошел переход от научной деятельности к бизнесу?
– Он произошел в 1993 году по той простой причине, что кандидатскую диссертацию я закончил, у меня появилась семья и я женился.
– Тоже, наверное, на «ботанике», то есть на научном сотруднике.
– Это была сотрудница кафедры. И дальше наступил голод, то есть ситуация, когда моя зарплата, несмотря на тяжелый труд, в пересчете в доллары составляла 10 долларов в месяц. Я прекрасно помню, когда я ваучер съел, то есть обменял на еду. Ребенка еще не было, но он должен был появиться. Это привело меня к кардинальному повороту, так как наукой, которой я занимался, нельзя было заниматься в полноги, в полруки, как, в общем, на мой взгляд, любым делом. Поэтому я эту тему бросил, хотя у меня была готова докторская диссертация. Чтобы защитить докторскую диссертацию, надо было опубликовать большую работу в большом математическом журнале.
У меня такая работа была готова, отрецензирована и принята в печать. Надо было эту работу просто отправить, а для того, чтобы ее отправить, надо было ее разметить, то есть подчеркнуть разным цветом греческие и латинские буквы в формулах, вставленных в текст, так как они были вписаны от руки. Я эту разметку не сделал, работу не отправил, все бросил. Я сказал, что больше этим не занимаюсь, и дальнейшая карьера меня больше не интересует.
– Ой, как рискованно, – по-матерински запричитала я. – Как можно все бросать, когда нет альтернативы?
– Я всегда был предприимчив, – мотнул упрямой сыновьей головой Варин, – и был уверен, что найду что-нибудь. Я просто пошел к своим друзьям, у которых был бизнес. Пошел работать, а не предпринимать. Это была фирма, которая занималась торговлей компьютерами и телевизорами. Я пришел и говорю: «Здрасте». И они мне: «Здрасте. У тебя будет зарплата сто долларов. Иди рекламой занимайся». Я пошел заниматься рекламой, хотя в этом ничего не понимал. Случилось так, что я начал быстро делать в этой фирме успешную карьеру. Я собрал всех своих друзей в тот отдел, который я возглавил. Мы издавали безумную газету, которая называлась «Дело в шляпе» и была похожа на современные гиды по развлечениям и шопингу, типа «Афиши». Коммерция появилась потом. Эта компания, в которой я работал, в тот момент приобрела пакет акций радиостанции «Авторадио». «Авторадио» продавалось, потому что изначально было организовано выходцами из милиции, они взяли кредит у какой-то братвы, криминальной до предела, через полгода деньги кончились, те же знакомые из МАИ пришли и сказали: «Беда, нужно что-нибудь сделать». Я пришел к своим боссам и сказал: «Ребята, радио – это круто». Тогда радио – это было очень круто, потому что их было мало, все они были безумно модными. И мы начали заниматься «Авторадио» и сделали на нем проект, который назывался «Второе дыхание». Это был первый проект для взрослых, в жутком контрасте с тем, что было в радиоэфире. Тогда радио FM принесло сюда западную музыку. А мы сделали первый проект, похожий на те дискотеки, которые были десять лет назад. И, будучи на УКВ, а не в FM, «Авторадио» с этим проектом взлетело на третье место. Это был безумный успех, и вот тогда появилась коммерция на «Авторадио».
Компания, в которой я работал, – продолжал Варин, – разорилась, что было нормально для тех времен. Единственным живым подразделением внутри этой компании оказалось «Авторадио». И в числе «активов», которые я получил от этой компании, я получил огромное количество долгов. Я был наемным работником и вдруг стал владельцем. Я и не хотел это в собственность брать, просто ко мне пришли за чужими долгами, а у меня денег не было, поэтому я стал обороняться и стал таким владельцем. А все остальные слиняли за границу. Товарищи бандиты в огромных количествах ко мне приезжали, я этой каши 90-х годов хлебнул двумя ложками и с двух тарелок. Они приезжали ко мне поездами, автобусами, на стрелке у меня в кабинете, когда меня там прессовали, пятьдесят человек сидело. У меня была структура, у меня была «крыша». Сначала милиция, потом ФСБ. И я отбился.
– Интересно, сколько стоила милицейская «крыша»?
– У милицейской «крыши», в отличие от бандитской, была фиксированная цена две тысячи долларов в месяц. Это зависит от объемов бизнеса. Кроме «Авторадио» мы занимались наружной рекламой вывесок, размещением рекламы в метро. Мы прекратили в 1998 году. Но ребята продолжают этим заниматься. Мне очень приятно, что бизнесы, которые раньше были у меня, продолжают развиваться. Есть такое агентство «Тандем», оно так и раньше называлось, которое является очень крупным на рынке автомобильной рекламы. Мне очень приятно, когда они меня приглашают на свои мероприятия и даже дали диплом пожизненного почетного президента.
– Как Вы заработали первый миллион? – продолжаю рыться в чужом кошельке.
– Мне удалось отбиться от тех ребят, реструктурировать долги, перевести их в кредиты, заняться рекламным бизнесом. Сказать, что радио тогда приносило много доходов, нельзя, потому что мы боролись за лицензию в FM диапазоне. «Авторадио», несмотря на то что оно существовало с 1993 года, до 1998 года осталось только в УКВ. УКВ сначала был даже популярней, чем FM, а потом FM-приемники вытеснили этот экзотический советский диапазон. Несмотря на то, что бизнесы, которыми я занимался, были достаточно успешными, огромные кредиты фирмы сильно меня не устраивали. Я оказался владельцем крупного пакета в «Авторадио» – шестьдесят процентов. Как только смог получить лицензию на FM, это случилось в марте 1998-го, и буквально через месяц после получения этой лицензии, превращения «Авторадио» в серьезный актив, я его продал.
Эту виртуозность и бизнес-удачу в состоянии оценить лишь те предприниматели, которые серьезно пострадали от кризиса августа 1998-го. Браво! Тогда уж он точно стал миллионером.
– Мой пакет в «Авторадио», – кивнул Варин, – стоил тогда полтора миллиона долларов. Это было много по тем временам. Это сейчас такая станция стоит двести миллионов долларов, а тогда эта сумма позволила мне расплатиться со всеми долгами, реализовать советскую мечту – дача, квартира, машина. При продаже условием покупателей (моих товарищей, тоже выпускников МАИ) было то, что я должен продолжать работать. Так началась моя карьера менеджера на радио. Случился кризис, рекламные бизнесы перестали существовать, я намеренно от них отказался и решил всерьез сосредоточиться на деятельности радио. Процесс был на стыке жанров: являлся и творческим, и коммерческим процессом.
И благодаря тому, что на «Авторадио» в тот момент появилась очень талантливая команда, которая работает и до сих пор, и, наверное, это лучшие специалисты, составляющие на сегодняшний день топ-менеджмент холдинга «Вещательная корпорация „ПрофМедиа“. „Авторадио“ получило колоссальный взлет. За 1999–2000 годы „Авторадио“ вырвалось в пятерку лидирующих радиостанций, в 2003 году мы стали вторыми, за три-четыре года построили огромную сеть, которая сейчас является одной из трех крупнейших сетей, наряду с „Европой плюс“ и „Русским радио“. Те ребята, которым я продал пакет, через какое-то время перепродали его „ПрофМедиа“, и мы вплелись в холдинг „ПрофМедиа“, в котором развитие радиобизнеса получило широкий размах, потому что это было уже не только „Авторадио“, но еще три радиостанции: „Energy“, „Юмор FM“, „Русские песни“. В ближайшее время последнюю радиостанцию мы переформатируем.
Я Вам первой, по секрету, скажу, что это будет радиостанция, которую мы сейчас делаем на 98,8 Мг и она будет называться «Радио Алла». Это наш совместный проект с Аллой Пугачевой*. Вот такие четыре радиостанции, из которых «Авторадио» – крупнейшая и самая быстро растущая сеть, «Energy» – отличное молодежное радио. На данный момент эта компания с большим отрывом от остальных входит в тройку крупнейших радиокомпаний в России вместе с «Европейской медиагруппой» и «Русской медиагруппой». И среди них мы являемся самыми быстрорастущими по аудитории и подоходам.
Спрашиваю, удается ли ему уворачиваться от огромного количества так называемого «поющего нижнего белья» и их спонсоров, которые так рьяно стремятся в шоу-бизнес.
– Здесь мне легче, чем моим коллегам с «Русского радио», потому что на радио «Energy» не играют русскую музыку, а «Авторадио» – это взрослое радио, там не может быть такой шняги. На самом деле, мы на радио не меньше, а больше артистов заинтересованы в хорошей музыке, и каждую неделю у нас проходит художественный совет, на котором мы прослушиваем все более или менее достойное, что к нам приходит. За неделю это только русские десятки треков, потому что международные приходят сотнями. Поиск потенциального хита – эта задача радиостанции состоит в том, чтобы выставить новинку первым, не пропустить. Мы принципиально не занимаемся платными ротациями. «Русское радио» тоже не занимается этим впрямую, они могут заниматься раскруткой в собственных интересах. Мы были в январе на «NRJ Music Awards», который устраивался в Каннах. Сидим, и наш партнер говорит: «Вот это наш артист». Еще один проходит, тоже их артист. «Еnergy» занимается продюсированием артистов. Их логика понятна: у нас рекламный рынок растет на двадцать—тридцать процентов в год, это сумасшедшие темпы; у них рынок растет на процент в год, он почти стабильный. Поэтому они вынуждены искать любые новые источники дохода, поэтому «Еnergy» работает, например, продюсирует мюзикл и на нем зарабатывает, продюсирует артистов и на них зарабатывает.