— Ва — ань, — сипло выдохнула я, пикируя к нему, вцепляясь в его локоть и затравленно озираясь. — Я сейчас такое видела! Вань, у меня не глюки, правда? Я в него «кочергой» запустила, и даже попала! Вань, я с ума схожу, да?!
— Да погоди ты; ну мало ли, кто тут водится, — отмахнулся братец. Спустился на землю и двинулся к тому месту, над которым я пару секунд назад висела.
В невысокой желтоватой местной траве, в паре метров в стороне, белел корпус сварочного аппарата, который все по привычке называли «кочергой» (кажется, за внешнее сходство; я смутно помнила, что означало это слово), и никто уже не помнил заводского названия. Я всё это время висела на локте Ваньки и испуганно поглядывала на небо. Зечики с ним, что он моложе меня и даже почти мальчишка; зато он высокий и крепкий, и у него гарантированно полный порядок с головой, а вот за себя я уже была не уверена.
Переложив своё оружие, при ближайшем рассмотрении оказавшееся обыкновенной гантелей, в левую руку, за которую цеплялась я, брат стряхнул меня и присел на корточки, чтобы подобрать «орудие возмездия». Только когда Иван выпрямился, я опять ухватилась за него: так, определённо, было спокойней.
— И кого ты так приголубила? — полюбопытствовал он, разглядывая кочергу. На светлом шершавом пластике отчётливо выделялись мелкие красные брызги.
— Вань, ты мне не поверишь, но это был пегас, — потерянно пробормотала я. Кровь явно свидетельствовала о том, что это была не галлюцинация. А жалко; я бы предпочла вариант с трещиной в собственной коре. В него, определённо, было легче поверить.
— Тебе с перепугу и динозавр трёхголовый привидеться мог, — пренебрежительно фыркнул он. — Ну, подумаешь, птичка какая-то полюбопытствовала…
— Вань, это была лошадь с крыльями! — Я нервно всплеснула руками, чувствуя, что нахожусь уже на грани истерики. — Здоровенная белая лошадь вот с такой головой, — я показала руками, какой именно, — и крыльями! Белыми, в перьях!!
— А перья ты сосчитала, когда пыталась сбить его звуковой волной? — ехидно, почти идеально скопировав Василича, уточнил братец. — Алёнк, ну мало ли на кого инопланетная зверюга похожа!
— Вань, оно на меня рычало, и зубы у него были лошадиные! — возмутилась я.
— Она и зубы уже рассмотрела, — скептически хмыкнул брат. — Что ты паникуешь? Пойдём, попросим маму Аду сделать анализ, она тебе сразу скажет, что никакой это не пегас, просто местная любопытная зверушка. Ну, может, внешне похожая.
— Да, действительно, — пробормотала я, покорно плетясь за Ванькой и на ходу пытаясь взять себя в руки. — Подумаешь, ну, похоже… Не глюк же, раз кровь есть! И лошади ведь не рычат, да? И летать такая туша на таких маленьких крылышках не может, так что, наверное, она просто пустая внутри. И никакая не лошадь. Жалко, внешние обзорные камеры не работают, можно было бы его разглядеть.
— С возвращением, — насмешливо поприветствовал он моё воссоединение со здравым смыслом. И проговорил, открывая дверь камбуза: — Мама Ада, тут Алёнка какую-то местную зверюгу покалечила; давай глянем, что за зверь?
— За что ж ты её так, голубушка? — участливо поинтересовалась та в ответ, на что братец пакостно захихикал, а я праведно возмутилась. — Пойдёмте.
— А что она лезет мне в лицо?! Здоровенная дура!
— Ага, шлямба глухая, — насмешливо поддержал Ванька.
— Не глухая, а заглохлая! — возразила я. — Глухая — это ты. Учи матчасть!
— А заглохлая тогда кто? — уточнил он.
— Заглохлая шлямба — это такая деталь. Если её расклинить, всё сразу станет хорошо и перестанет ломаться.
— Где станет хорошо? — полюбопытствовала Ада, вслед за которой мы шли в медотсек.
Эта фраза, про «заглохлую шлямбу», была нежно любима дедом Ефимом, от него я её и подцепила. Употреблял он её нечасто и в основном по делу, так что остальные нахвататься не успели, а мне выражение понравилось и прижилось.
— Везде, — туманно отозвалась я. — На всех слоях мироздания.
Стараниями тёти рабочий кабинет бортового врача был оснащён не то чтобы по последнему слову техники, но весьма достойно для маленького частного грузовика. Наша хозяйка была склонна к разумной перестраховке и старалась быть готовой к любой напасти, что уж говорить об элементарных исследованиях.
Анализ вещества, предположительно являвшегося кровью, много времени не занял; современное оборудование делает подобные вещи за считанные минуты. Правда, ознакомившись с его результатами, тётя Ада укоризненно уставилась на нас и сокрушённо качнула головой.
— Дети — дети, как же вам не стыдно?
— За что стыдно? — растерянно уточнила я. — Это не кровь?
— Где же вы, охламоны, лошадиную кровь-то достали? Никак, пищевой синтезатор перенастроили. Ох, нашли тоже мне время шутки шутить!
— Лошадиную?! — вытаращился на неё Ваня, потом подозрительно покосился на меня. — Алёнк, ты прикалываешься что ли?
— Лошадиную, — кивком подтвердила тётя. — Алечка, деточка, ну от тебя я такого точно не ожидала. Ладно, мужчины… Ты что, таким образом мечтала обрести принца на белом коне? Посредством пищевого синтезатора?
— А я тебе говорила, что это был пегас! — заявила я, наставив на брата указательный палец. — А ты мне не верил!
— Алечка, родная, какой пегас? — укоризненно протянула Ада. — Говорю же, обыкновенная лошадь, белая. То есть, конь. Самец. Насколько могу судить, вполне здоровый.
— Вот, Алёнка! К тебе настоящий жеребец подкатывал, а ты его кочергой по морде! — заржал братец.
— Тёть Ада, как же обыкновенный, когда он крыльями махал? — жалобно протянула я, проигнорировав зубоскала. — И, кстати, рычал на меня! И висел в воздухе на высоте десяти метров!
— Не знаю уж, чем он там махал, этот ваш жеребец, и какие звуки издавал, да только это была обыкновенная лошадь. И если вы не дурачитесь, мне страшно интересно, каким таким образом обыкновенная земная лошадь вдруг очутилась на другой планете. А уж прилепить декоративные крылышки поверх индивидуального подъёмника можно хоть даже мне, — неторопливо выключая и убирая оборудование, проговорила женщина.
— Почему сразу подъёмника? — пробормотала я смущённо. Такой простой вариант мне в голову почему-то не пришёл, хотя я и не представляла, каким ещё образом такая здоровенная туша может держаться в воздухе.
— То есть, ты таки настаиваешь, что оно летало своим ходом? — с лёгкой иронией поинтересовалась тётя. — Алечка, ты же инженер, подумай сама. Даже если бы оно весило много меньше лошади и могло оторваться от земли, птички не умеют зависать на одном месте.
— Ну почему? А колибри? — обречённо и уже из чистого упрямства возразила я. Тётя Ада ответила сочувственной понимающей улыбкой.
— Ага, колибри с лошадь размером, — хохотнул брат. — О! Наши приехали! — вдруг сообщил он. Видимо, бик, красовавшийся на лохматой голове братца, был сейчас подключён к внутренним системам корабля. Лошадь с крыльями была временно забыта за насущными делами: мы дружно ринулись навстречу путешественникам.
— Всё в порядке? — вопрос прозвучал одновременно с обеих сторон открывшейся двери внутреннего шлюза. После чего мы все, пересчитав друг друга взглядами, дружно облегчённо выдохнули, хотя принимающая сторона тут же напряглась. Недостачи не обнаружилось, зато мужчины привели гостя.
Напряглись для порядка: на грозного пирата пожилой худощавый интеллигентного вида мужчина не походил и вообще выглядел совершенно безобидно. Он молчал и разглядывал нас с умиротворённой улыбкой. Гость был одет в странный белый комбинезон, разукрашенный непонятными пиктограммами на груди, плечах и вокруг предплечий.
— Доброго вечера, сударь, — первой опомнилась тётя, а потом и мы с Ванькой выдали своё синхронное «здрасьте».
— Да, доброго! — улыбка стала совсем блаженной, мы с братом ошарашенно переглянулись, но от кручения пальцем у виска удержались оба.
— Ада Таль, очень приятно познакомиться, — продолжила явно озадаченная тётя.
— Приятно, — откликнулся мужчина и закивал.
— Василич, дядь Борь, что вы с ним сделали? — громким шёпотом уточнила я.
— Всё хорошо, экспедиция проходит строго по плану, скоро уже будут конкретные результаты! — отчитался счастливый гость.
— Наговариваешь ты на нас, Алёнушка! И пальцем не трогали, он такой и был, — тут же возразил Василич, а дядя Боря как обычно начал наводить порядок.
— Пойдёмте, переместимся в более удобное место, — скомандовал он. — Что мы в коридоре толчёмся? В медотсек. Ада, осмотришь его? Вдруг это какой-то препарат, сбой или внушение, и можно будет вернуть его в реальность.
— Ох, как я сомневаюсь, — качнула головой та. — Но отчего бы, в самом деле, не попробовать!
И мы двинулись обратно в только что покинутый отсек. Места там было не так много, — корабль маленький и малонаселённый, больше просто некуда, — но поместиться должны были все.