Я деликатно опустился в кресло, Барбаросса все еще смотрит недоверчиво, ждет подвоха.
— Ну и что, — спросил он наконец, — у тебя там творится?
Я ответил кротко:
— Милостиво данной вами, Ваше Величество, властью я продолжаю осуществлять в меру моих скромных сил правление в вашем вассальном королевстве Сен-Мари, завоеванном и приведенном к покорности вашими доблестными войсками и отважными рыцарями…
Он прервал, хлопнул в ладоши и велел зычно:
— Вина и еды! На троих. Нет, на шестерых, я тоже немножко поклюю… И окорок побольше для песика. Продолжайте, сэр Ричард, продолжайте. Очень интересно, особенно насчет данной мною власти, да еще милостиво, ваших скромных сил, моего вассального королевства и наших доблестных войск… Слушаю и по сторонам смотрю, о ком это?
— Ах, Ваше Величество, — сказал я скромно, — я как ваш преданнейший коннетабль не только захватил то разнеженное и увязшее в роскоши и распутстве королевство, но и привел к покорности мятежный Гандерсгейм, где хозяйничали варвары. Сейчас вот строю огромный и могучий флот… и все думаю, назвать ли флагманский гордым именем «Барбаросса» или же «Король Барбаросса»?.. А может быть, то и другое, а третий поименовать «Алевтиной»?
Он сказал сердито:
— А это еще что за шуточка? Чтобы говорили, что ездят на Алевтине, что Алевтина скрипит, Алевтина принимает всю команду?
Я поклонился, пряча взгляд, Барбаросса проговорился, дав понять, что, несмотря на показное недоверие, воспринимает мой рассказ достаточно серьезно.
— Хорошо, Ваше Величество, — сказал я покорно, — сами назовите парочку следующих. Вы сумеете, как никто, дать гордые и красивые, как павлины, имена!
Слуги внесли и расставили по столу холодные закуски. Один вытащил из шкафа два серебряных кубка, второй быстро и красиво налил вина.
— Промочи горло, — посоветовал Барбаросса. — Как бы ни добирался быстро на своем черте, но пыли наглотался.
Еще двое слуг внесли впереди себя, откинувшись назад всем корпусом, целиком зажаренного кабана.
Барбаросса вскинул в удивлении брови, а один из слуг объяснил виновато:
— В прошлый раз собачка сэра коннетабля сперла у нас из кухни именно вот такого… Так лучше уж мы сами, Ваше Величество…
— Разумно, — одобрил Барбаросса и продолжил, обращаясь ко мне: — Как видишь, у меня даже самые низшие слуги делают то, что считают нужным для короля и королевства. И даже для собачки. И меня не спрашивают! Вот как обесценилась моя власть…
Я сказал с глубоким уважением:
— Ваше Величество, я уже малость побывал в шкуре отдающего приказы. Это только дураку приятно, да и то в первые дни, покрикивать и повелевать, а потом понимает, что это такая нудная и грязная работа, у золотаря и то чище… И каждый начинает выстраивать ее так, чтобы делалась без окриков и подталкивания как бы само по себе, без напоминаний и указывания пальцем. Вам это удалось, искренне восхищаюсь и завидую. Сэр Уильям сейчас говорит в зале те же слова, что говорили бы вы…
Он вяло отмахнулся.
— Лучше. Удивляюсь, этот старый зубр все время учится, а мне как о стенку горохом!
Под столом довольно урчало, чавкало и взрыкивало, словно сам Барбаросса там пирует напропалую.
Барбаросса прислушался к хрусту костей, довольно и с некоторой завистью заулыбался.
— Вот кто самый счастливый.
После холодной закуски принесли горячую, я ел быстро, король лениво погрыз чуть гусиную лапку и бросил ее под стол, там довольно клацнули зубы, мгновенно захрустели перемалываемые тонкие косточки и снова продолжился труд над кабанчиком.
Не переставая работать над гусем, я очень подробно рассказал, как вторглись в Гандерсгейм, как войска из Фоссано, мудро и своевременно посланные Его Величеством, с легкостью захватывали королевства… да-да, королевства!.. не меньше двух десятков захватили с ходу, потом вышли к океану, а в это время я начал строительство большого флота из гигантских кораблей, вы не поверите, Ваше Величество, каких огромных, а сам на двух каравеллах, так называются гиганты чуть поменьше, совершил рейд в океан и обнаружил там целый архипелаг, который Его императорское Величество Генрих Третий пожаловал мне вместе с титулом эрцгерцога…
Он пробормотал:
— Уже эрцгерцог?.. Господи, а еще не вечер.
Сэр Уильям явился раньше, чем я предполагал, еще от двери сказал успокаивающе:
— Важных вопросов не было, а мелочи разберут сэр Теодор и сэр Каспар. Я с вашего милостивого разрешения их давно натаскиваю.
— Разумно, — сказал Барбаросса.
Сэр Уильям спросил с интересом:
— Что наш дорогой друг сумел украсть кроме подсвечников?
— И двух полков отборной конницы, — проворчал Барбаросса, — но пока темнит.
— Значит, — предположил сэр Уильям, — сопрет, так уж сопрет… Сэр Ричард?
Он, как и король, посматривал на меня с непонятным удивлением в глазах, а когда на лице начало проступать выражение крайней подозрительности, я спросил прямо:
— Сэр Уильям, что-то случилось?
— Не знаю, — ответил он. — Это, вообще-то, вопрос к вам, сэр Ричард.
— Какой?
— Что-то случилось? — произнес он с расстановкой. — Точнее, катастрофа?
— Ну почему, — пробормотал я с неудовольствием, — как я, так и катастрофа…
— Серьезный вы больно, — пояснил он. — Все прошлые разы, когда мы виделись, вы сверкали и бурлили, как водопад шуток и острот, кусали и злили, а сейчас вас не отличить вон от тех статуй. Или настолько огосударствились?
Я помолчал, вздохнул и ощутил, что прозвучало настолько тяжело, что да, катастрофа, мне не до шуточек.
— Все вместе взятое, сэр Уильям. Короны, оказывается, тяжелые штуки. На мне сейчас эрцгерцожья, и то шея подламывается. Соболезную Его Величеству.
— Да что случилось?
Он тяжело опустился за стол, цапнул кубок с вином, разом осушил, лицо слегка порозовело, а он покрутил головой, дескать, хорошо-то жить, оказывается, кто бы подумал.
Глава 3
Я вздохнул и сам ощутил, как медленно темнеет мое лицо, гаснет блеск глаз, а улыбка превращается в гримасу.
— Вы меня предупреждали, — сказал я невесело, хотя и не помнил, чтобы предупреждали, но лучше такое сказать самому, чем обязательно скажут они, — говорили, чтобы я не зарывался… Но, увы, теперь вижу, что вовсе не мудрый и предусмотрительный, каким себя считал, а дурак дураком. А еще и самоуверенный без меры…
Сэр Уильям покосился на Барбароссу, тот кивнул, и сэр Уильям спросил участливо:
— Сэр Ричард, ошибок не делает только тот, кто еще не родился. Что за беда такая у вас?
Я помолчал, собираясь с мыслями и прикидывая, с чего начать, Барбаросса проворчал:
— А ты знаешь, что он уже эрцгерцог? Титул получен от заокеанского императора! Теперь я точно что-то не понимаю.
В его мощном голосе проскользнула даже не угроза, а всего лишь неудовольствие, но меня передернуло, будто попал под удар молнии.
— Ваше Величество, — произнес я преданно, — вы же знаете, Сен-Мари завоевывалось вашими войсками! Пусть даже две трети считают себя армландцами, но я не сепаратист, я убежден, что Армландия — неделимая и неотъемлемая часть королевства Фоссано!.. Таким образом и королевство Сен-Мари — вассальная территория вашего Фоссано. И даже те острова — часть королевства Фоссано, хотя мне и подарил их император, обретающийся на Юге!
Сэр Уильям проворчал уязвленно:
— Хорошо дарить то, что самому не принадлежит. Мы тоже так умеем. Особенно Его Величество…
Барбаросса посмотрел на него волком, обратил царственный взор ко мне.
— Так, про успехи слышали. А теперь давай про то, о чем будешь говорить быстро, вскользь и шепотом.
— А еще почему, — сказал сэр Уильямс с удовольствием, — дурак дураком?
— Да-да, — поддержал Барбаросса, — и громче, громче! С выражением. Мое Величество это любит.
Я вздохнул.
— Смеетесь, думаете, что какие-то пустяки… Но это в самом деле серьезно. Я потерпел поражение. И без вашей помощи у меня нет шансов. Вообще!
Оба посерьезнели, Барбаросса промолчал, сэр Уильям кивнул.
— Начинай.
— Как я уже рассказал Его Величеству, — сказал я, — победы сыпались со всех сторон. Сен-Мари полностью под нашим контролем, что значит — под вашей властью, Ваше Величество. То же самое и с Гандерсгеймом, где мы практически уничтожили все вражеские войска и захватили все земли. Одну из бухт в Сен-Мари я сумел обезопасить от пиратов, теперь там строится настолько могучий флот, что сметет всех пиратов с лица Земли, а Его Величество станет королем всех океанов!.. И вот тут-то я и просчитался.
— В чем? — потребовал сэр Уильям.
— Что Его Величество, — сказал Барбаросса иронически, — то есть мое Величество станет королем океанов. Щас он мне так и подарит это мокрое королевство!