Из-за гор медленно выплывало солнце.
Сиренити не любила Нуклий — центральный мир магов. Может, потому что с ним было связано большинство таких воспоминаний, которые хочется отправить подальше в закрома сознания? Может, просто боялась, зная, что если есть где-то место, представляющее для неё смертельную опасность, то это именно Нуклий. По традициям — будь они неладны! — власть передавалась путём убийства Повелителя другим магом, и чаще всего это происходило в центральном для волшебников мире. Сражаться здесь удобнее всего, магия так и плещет, и даже слабейший не будет испытывать недостатка в силе.
Нуклий — удивительный по красоте мир. Зелёные просторы лесов, высокие горы, синие, благоприятные для судоходства моря, чудесные закаты и яркие рассветы. Раньше Сиренити обожала путешествовать по его лесам и полям, пока была ещё наивной девчонкой. И только потом она обратила внимание на то, как живётся в этом мире людям — тем, кто не владеет магией. На удивление, их оказалось много. Сиренити изменила маршруты путешествий, стала посещать города. Первое время это были недолгие поездки — слишком много боли испытывала юная волшебница. Толком не умея тогда контролировать эмпатию, она чувствовала боль и ужас безропотных рабов, в которых маги превратили людей. Вся власть в Нуклие принадлежала волшебникам. У каждого здесь была своя земля, только кто-то владел наделом больше, кто-то меньше — зависело от влияния при дворе. Идущие — или Шагающие по Мирам, как их ещё называли — составляли целые кланы, подчиняя себе волшебников послабее. Чаще всего родом они были не из Нуклия, как и сама Сиренити, но умели путешествовать по мирам (откуда и получили название) и жили здесь, просто потому что это было престижно. Коренные же нуклийцы — люди — использовались как живая рабочая сила. И худшее — по доброй воле. Волшебники не считались с их желаниями — они навязывали свои. Каждый из Идущих владел ментальной магией — и с удовольствием ею пользовался. Люди сходили с ума, умирали от истощения, но выполняли самые невероятные желания своих господ. Но они чувствовали. И Сиренити чувствовала вместе с ними, посещая их города и деревни, наблюдая каждодневные занятия, устройство и образ их жизни. Может, именно тогда она и возненавидела Нуклий, олицетворяющий всю испорченную натуру магов, вкусивших власть над другими и наслаждающимися ею с энтузиазмом испорченного ребёнка.
А вот Лион, центральный мир демонов, был совсем другим…
В Нуклие Сиренити никогда долго не задерживалась. Только во время церемоний, вроде переговоров. Как королева, она играла роль скорее посредника, чем правителя. Её Долг состоял в наблюдение за Равновесием, и как бы не жаловалась королева на свои постоянные поездки по мирам, её несомненно радовало, что можно было хоть ненадолго вырваться из Нуклия. Но это поначалу. После, когда недовольных ею стало больше — она создала собственный мир, и подолгу пропадала там. До междоусобицы среди магов. После, вернув трон с помощью демонов, она ни разу не навестила этот её мифический Лес Саблезубых тигров, как она называла собственный мир. И такое равнодушие королевы к собственному творению удивляло многих…
"Ты нужна мне"
Сиренити снился Рис, мальчик, которого она почти успела полюбить в странном мире Соесити. Мальчик, которому суждено стать великим диктатором. Сиренити надеялась, что забыв о ней, император найдёт себе другого фаворита… друга. Чаще всего, так и происходило. Но, будь её воля, она осталась бы с Рисом… Ведь и ей он нужен. Так нужен хоть кто-то, кому она могла бы довериться… или просто обнять ночью, прижаться, вдохнуть знакомый аромат, почувствовать себя защищённой.
А так приходилось прижиматься к плюшевому зайцу. Сиренити улыбнулась, вспомнив своего золотоволосого консорта. Вот уж кто, наверняка, не ночует в одиночестве. С такой-то внешностью.
Почему-то эта мысль рассмешила волшебницу. Подкинув и поймав голубого плюшевого зайца, Сиренити вскочила с кровати и дёрнула звоночек. Пора начинать рабочий день.
Утренние сумерки полны тишины и ожидания. Всё вокруг кажется спящим, пока солнце медленно, осторожно не расцветит небо золотом. Лишь тогда многоголосо запоют птицы, встрепенутся цветы, туман хрусталём осядет на траву. А пока — тишина и сон властвуют над землёй, укрыв пушистым покрывалом безмолвия.
Сиренити любила работать в это время. Она часто вставала рано, тайком пробиралась в кабинет и разбирала пришедшие за вчерашний день доклады. Что делать — при всей магии и искусстве невозможно поспеть везде, приходится что-то поручать другим. Тарвусу, например. Впрочем, Тарвус, конечно, отдельный случай.
Глупое занятие. Самые важные вести она получала сама — во сне, в видении. Или… девушка обернулась и посмотрела на висевшее за спиной зеркало в золотой оправе. Очень удобно, не нужно ломать глаза, пялиться в хрустальный шар размером с тарелку. Картинка там при всём умении большой не получится.
Сиренити вздохнула и быстро отвернулась. Она не любила зеркало. Не любила это занятие. И считала проклятьем то, за что другие отдали бы жизни — корону Средних миров. Да, почести. Да, положение. Да, роскошь.
Волшебница усмехнулась.
Роскошь, ха! Роскошью остальные вряд ли назовут охрану какого-нибудь мальчишки — царевича, который в будущем обязательно объединит все государства своего мира. Но до этого ещё раз двести окажется на волосок от смерти и чтобы этот волосок не оборвался, следить приходилось ей. Или месяц жизни в башне какого-нибудь давно свихнувшегося диктатора, который, разобидевшись на другие расы, решил возвысить свою. Только башню он поставил почему-то у жерла вулкана, что каждый день взрывается; солнца там, естественно не бывает, так ещё и свою же землю диктатор загадил магическими отходами с упорством муравья. Или годами присматривать, наставлять на путь истинный робкого мальчишку только из-за того, что ему на роду написано стать великим правителем. Но на данный момент "великий правитель" ещё ребёнок, за себя постоять не умеет, а всё, что может — терпеть. Великое качество для правителя, ничего не скажешь!
Кому нужен титул, вся польза от которого — слоняться по мирам, сохраняя порядок и равновесие, только из-за того, что у тебя одной хватает на это сил? Каждое мгновение ожидая удара в спину от тех, кому подобная перспектива кажется великим счастьем. Для кого-то оно и было счастьем — власть… сила. Иллюзорная возможность осуществить самые сокровенные желания. Иллюзорна, ведь даже личную жизнь Повелителей диктовали традиции. Маги сходили с ума, вкусив власти. Предшественник Сиренити, Иллариус кончил именно так. Девушка очень боялась, что и её ждёт та же участь. Она ненавидела магию во все проявлениях, но и жизни без неё помыслить не могла. Возможно, будь она средненькой волшебницей где-нибудь на задворках миров, была бы счастлива…
Но этого ей никогда не узнать.
— Доброе утро, милая, — произнёс знакомый голос за спиной, и девушка вздрогнула от неожиданности, чуть не выронив очередной доклад, который пыталась прочесть.
— Тарвус… Что тебе нужно в такую рань? — пробормотала она, не глядя на мага. Видеть его сейчас Сиренити не хотела. С некоторых пор, ей тяжело почему-то было оставаться с "дядей" наедине. Волшебница не понимала причину столь резкой неприязни и пыталась не выказывать её при других. Впрочем, самого Тарвуса её отношение, похоже, не волновало.
— Так и думал, что не спишь, — усмехнулся маг, подвигая кресло и садясь за стол напротив. — Знаешь, я тобой не доволен.
Сиренити промолчала, делая вид, что очень заинтересована содержанием доклада. Помолчав, маг продолжил:
— Ты вела себя вчера, по меньшей мере, странно. Я ещё могу простить ту музыку. В конечном счёте, король демонов остался доволен, а это главное. Но твоё отношение к этому мальчишке, твоему консорту… Дорогая, я удивлён.
Сиренити хмыкнула, не переставая читать. Ничего другого она и не ждала.
Тарвус поморщился.
— Не понимаю, зачем стоило делиться с ним Силой? Ну стало бы ему плохо, что такого? Консорта должны были обучать нашим традициям.
— Кто учил его? — резко спросила Сиренити, поднимая взгляд на мага.
— Соерс, — отмахнулся советник. — И этот трон… Ты ослабила себя, стала уязвимой. Ты понимаешь, что это значит?
Девушка снова промолчала. Она знала лорда Соерса. Он имел привычку…нелестно отзываться о её поступках лет десять назад по времени Нуклия. А ещё раньше он был одним из прихвостней Иллариуса, причём в тёмные для Повелителя времена. И снискал большую любовь короля магов — за непревзойдённую страсть к пыткам. Имел покровителей среди особенно влиятельных Идущих. И такого волшебника они отправили к её консорту?! Сиренити вздрогнула, представив, чему учил её мужа этот садист.
Тарвус между тем продолжал: