Что за ирония: когда супермены вроде Джоэла Говарда покупают себе эти прелестные игрушки, этих девочек-на-час, прочие мужчины взирают на счастливцев с одобрительной завистью, но когда женщина поступает точно так же, на нее обрушивается лавина презрения!
“Женское равноправие — это миф”, — горько подумала Кэсси, намеренно не обращая внимания на легкий укол совести: ведь красавицы вешались бы на шею Джоэлу Говарду, даже не будь у него и пенни за душой. Джоэл Говард просто-таки излучал неодолимое чувственное обаяние, даже она, Кэсси, не осталась равнодушна, а негодяй и рад! Вот поэтому она и восприняла его в штыки. Наглец отлично знает, до чего хорош собой, и беззастенчиво этим пользуется, самодовольный, тщеславный эгоист! Ну можно ли такого не презирать? “Верно, я его презираю, всей душой презираю”, — повторяла девушка про себя, наслаждаясь этой мыслью. Раздался телефонный звонок, и Кэсси вздрогнула от неожиданности.
Она сняла трубку — и, услышав мягкий голос Питера, позволила себе расслабиться. А чего, собственно, она ждала? Неужели рассчитывала, что в трубке раздастся глубокий, мужественный. насмешливый голос Джоэла Говарда? Да с какой стати ему звонить? Не она ли категорически отказалась от дальнейших переговоров и через Дэвида передала решительное “нет” в ответ на предложение встретиться еще раз?
Питер позвонил, чтобы напомнить невесте о планах на вечер. Молодые люди собрались в ресторан — отпраздновать пока еще негласную помолвку и обсудить приготовления к свадьбе, назначенной на конец месяца. Вешая трубку, Кэсси с горечью подсчитывала дни: пока она не станет женой Питера, о безопасности нечего и не мечтать. Девушка задумалась на мгновение — а затем решительно встряхнула головой, гоня тягостные мысли. Кого ей бояться, от кого скрываться? Против воли глаза ее снова обратились к фотографии Джоэла Говарда; минуты текли — а девушка по-прежнему завороженно любовалась на портрет, и нескоро нашла в себе силы отвести взгляд.
* * *
Кэсси задержалась в офисе допоздна: в голову ей пришла неплохая идея, и программистке просто-таки не терпелось опробовать ее на практике. Только взглянув ненароком на часы, девушка вспомнила о времени и неохотно отключила компьютер.
До встречи оставалось каких-нибудь полчаса. При мысли о том, что она пропустила сеанс в парикмахерской, девушка ощутила укол совести. Сегодня ей хотелось выглядеть как можно лучше, чтобы доставить удовольствие Питеру; не в этом ли ее прямой долг? Раз уж родилась дурнушкой, то ради многострадального жениха могла бы и прихорошиться хоть малость! Ведь Питер женится на ней отнюдь не по любви. Выбор дался ему непросто. Девушка еле слышно вздохнула, разглядывая собственное отражение в зеркале. Ничего в ней привлекательного нет; даже правильные черты лица и огромные, зеленовато-карие глаза ее не красят! Слишком уж она худенькая и бледная, слишком уж невзрачная!
Кэсси приняла душ, надела чистое белье, открыла гардероб. Все ее наряды отличались безликой невыразительностью: их владелица не претендовала на оригинальность, напротив — стремилась слиться с толпой, затеряться на заднем плане. На сей раз девушка остановила выбор на бежевом, с серыми разводами, платье свободного, бесформенного покроя. Стройная фигурка тонула в складках тусклой, унылого оттенка ткани от запястий и до колен. На фоне платья лицо казалось еще бледнее, волосы — еще бесцветнее. Кэсси ловко соорудила аккуратный шиньон — сказывалась многолетняя практика. Когда-то она заплетала длинную косу, но в университете бедняжку задразнили до слез, и девушка перешла на прическу более солидную. Одно время Кэсси прикидывала, не обзавестись ли контактными линзами, но тут же возражала себе, говоря, что очки нужны ей только для работы за компьютером.