- Но почему они не проявят себя в общественной сфере? - спросил я. Те, например, что осуждены за узурпацию власти, вероятно, могли бы захватить власть на Земле.
- С их точки зрения, политическая жизнь Земли - мышиная возня, где игра не стоит свеч. Разве Наполеон мог удовлетвориться властью над горсткой солдат на Эльбе? Но, в отличие от Наполеона, у изгоев Конфедерации нет никаких шансов на Сто дней. Земля лежит в стороне от космических трасс, сюда прибывают только корабли пенитенциарной службы. Разумеется, захватить такой корабль невозможно, высокоразвитая цивилизация исключает подобную романтику. А собственных звездолетов у землян не будет еще несколько столетий. Земля - идеальная камера смертников.
Некоторое время все молчали.
- Впрочем, господа, не обращайте внимания, - сказал мистер Гэлбрайт, поднимаясь. - У меня часто возникают мрачные фантазии. А сейчас, простите, мне пора. До свидания.
Некоторое время я смотрел на дверь, в которой он скрылся, затем, пробормотав: "Я сейчас вернусь", поднялся и поспешил за ним.
Я нагнал его уже на улице. Дул холодный ветер. Мистер Гэлбрайт шел по ночной улице, втянув голову в плечи и подняв воротник плаща. Я окликнул его. Он остановился и обернулся. В свете фонаря блеснули стекла его очков.
- Простите, мистер Гэлбрайт... у меня только один вопрос. Какое преступление совершили вы?
Он развел руками.
- Какое это теперь имеет значение?