Кухня потрясла чистотой и уютом. Небольшая, метра три на два, с одним окном комната располагала находиться в ней как можно чаще. Женька поставила чайник и выглянула в окно. Какая красотища! Во дворе, погруженном в зелень берез, были слышны детский смех и гомон, а не автомобильный гул. Хорошо, что березы не доставали до шестого этажа, и на кухню попадал весь солнечный свет, щедро проливающийся с небес. Экономия электричества будет, подумала Женька и принялась заваривать чайный пакетик.
Потом они с отцом пили чай и договаривались о следующей встрече — Жене пришлось-таки поклясться приехать домой на ближайшие выходные. Когда папа уехал, Женька долго махала ему рукой из кухонного окна. После чего решила хорошенько обследовать квартиру.
Ничего удивительного и поразительного она не нашла. Чистота и порядок царили везде, Ольга Геральдовна была замечательной хозяйкой. Конечно, Женька не удержалась и попыталась зайти в хозяйскую комнату, но, к ее удивлению, дверь оказалась заперта на ключ.
— Странно, — подумала Женька вслух. — Мотя что, сама будет открывать и закрывать за собой дверь?
Ну, а в остальном Женьке все понравилось.
Ее комнатка, размером примерно три на четыре метра, была с одним окном и просторным балконом. Балкон — роскошь для съемной квартиры. И здесь Женьке тоже сказочно повезло! Она вышла на него, чтобы проветрить восхищенные впечатлениями мозги. Взялась за перила и посмотрела влево.
— Привет, старуха, — с соседнего балкона вдруг сказало нечто, закутанное в плед и плюющее вниз очистки от семечек. — Как поживаешь?
Женька решила, что это слабовидящий сосед перепутал ее с хозяйкой квартиры.
— Здравствуйте! — громко сказала она — вдруг он еще и слабослышащий. — Меня зовут Евгения! Живу я хорошо, чего и вам желаю.
— Женька?! — удивился сосед и поднялся.
Женька посмотрела на его кривые ноги, привольно развевающиеся на них трусы-боксеры и слабую растительность на хилой груди. Когда она дошла до физиономии, в ее воображении уже вполне сложился образ алкаша, погруженного в очередной запой, но пытающегося выйти из него путем выветривания алкоголя на свежем воздухе. Однако, к Женькиному удивлению, лицо мужчины не напоминало запойного алкоголика. Правда, Женька не так много их видела — всего пару раз, и оба раза это был их вахтер на проходной ее родного машиностроительного предприятия. Лицо соседа оказалось чистым, безоблачным и по-ангельски невинным.
— Махнем вниз? — деловито предложил сосед-ангел, кивая в бездну.
— Зачем? — удивилась Женька, следя за его светлым взглядом.
— Разве ж это жизнь, — вздохнул сосед. — В чем смысл?!
— Смысл чего? — не поняла Женька.
— Смысл жизни в чем?
— Смысл жизни в самой жизни, — пресекла Женька попытку соседа начать философский разговор. — А вы кто?
— Гавриил, — охотно протянул ей руку сосед. — Так прыгать будешь?
— В другой раз, — пообещала Женька.
— Тогда я пошел, — сказал Гавриил, снова укрылся пледом и исчез в соседней квартире.
— Вот он — подвох! — решила Женька, качая головой, и тоже ушла к себе.
Если не считать странного соседа, то съемное жилье выглядело очень даже благополучным. Женька быстро разобрала вещи, включила свой ноутбук и полезла в Интернет, чтобы узнать, как нужно ухаживать за кошкой с родословной как у царственной особы. Все советы почему-то начинались с сообщения о том, что завести и содержать кошку может далеко не каждый нормальный человек. Вернее, прежде чем завести кошку, нужно сто раз подумать — а нужен ли ей такой хозяин, как вы. Но у Ольги Геральдовны кошка уже была. Так что Женька пропускала важное начало, погружаясь в необходимые знания.
После прочтения всей ценной информации Женька сделала для себя вывод, что кошка на эволюционной лестнице земных существ стоит на несколько ступенек выше гомо сапиенсов всех вместе взятых. И относиться к ней нужно соответственно — любить и обожать. Можно и наоборот: обожать и любить, что для этого самодостаточного животного равноценно. Проще говоря, плевать хотела Матильда Геральдовна, как окрестила ее Женька, на то, что о ней думают другие. Лишь бы кормили, баловали и часто меняли лоток, содержа его в чистоте.
Пока капризное существо не появилось в доме, Женька врубила на полную громкость телевизор, транслирующий музыкальный канал, и закружилась по комнате. Она была вполне счастлива. То, о чем мечталось в последнее время, стало реальностью! Ну, или почти то. Оставалась в полной недвижухе ее личная жизнь. Но что это в сравнении с недорогой квартирой!
Женька остановилась и замерла возле зеркала, висевшего рядом с дверью. Конечно, не красавица, но яркая и привлекающая внимание. Ладно, яркая — это сильно сказано, однако внимание Евгения Жукова может привлечь — например, неординарным нарядом. Сегодня вот на ней надета свободная для ее сорок восьмого размера футболка в стиле юной морячки — вся в сине-белую полоску. И юбка у Женьки весьма достойная внимания — «полусолнце» со сложным кроем. Синяя. Женька обулась в синие же балетки, тряхнула темно-пепельными волосами. Еще раз осмотрела себя. Ничего особенного — самое то, чтобы затеряться в толпе и совершить противоправный поступок. Например, взорвать фонтан, после чего, не привлекая внимания, скрыться. Так что надо быть честной — про яркость она себе польстила… Женька вздохнула и, чтобы отвлечься, принялась придирчиво рассматривать вскочивший на носу прыщик и пытаться его выдавить, отчего нос раскраснелся и распух.
И в это время в коридоре послышалась возня.
Приготовившись встретить Ольгу Геральдовну с кошкой, Женька вышла навстречу…
И обомлела.
Вместо вредной старушенции в дверях стоял высокий симпатичный брюнет спортивной наружности. Он близоруко щурился сквозь очки, разглядывая Женьку, и изумленно тянул брови прямо к основанию своей симпатичной черепушки.
— Кто вы? — наконец сказал брюнет, опуская сумки на пол.
— Евгения, — сказала Женька, вопреки здравому смыслу и женской логике начиная принимать симпатичного незнакомца в штыки. — Я здесь живу! А вы кто и что здесь делаете?!
— Евгений, — хмыкнул незнакомец, — и это я здесь живу!
— Что, — усмехнулась Женька, занимая круговую оборону, — перепутали улицу Строителей?
— Нет, — прищурился тот, — это вы явно что-то перепутали. Надеюсь, живете не на кухне?
— Даже не надейтесь! Я не прислуга.
— Когда-то бабуля могла себе такое позволить. — Евгений поправил очки, съехавшие на переносицу, и внимательно поглядел на Женьку. — Употребляете?! — строго поинтересовался он, не сводя глаз с ее покрасневшего носа.
— В немереных количествах, — кивнула она. — Потому рекомендую вам срочно ретироваться к месту прежнего обитания. Ко мне сейчас придут собутыльники, и мы начнем разгульное антиобщественное существование до раннего утра.
— Мне некуда идти, — вздохнул Евгений и прошел вперед, отодвинув Женьку в сторону. — И это квартира моей бабули, так что я наследник и могу распоряжаться всем, что здесь находится.
— Что за намеки? — встревожилась Женька.
Конечно, она не сомневалась, что ко «всему» ее бренное двадцатидевятилетнее тело не относилось. Тем обиднее было!
— Выметайтесь, — бросил ей внук Ольги Геральдовны. — Сколько вы заплатили бабуле? Я вам верну.
— Миллион, — не моргнув глазом, заявила Женька. — Только за миллион я покину эту чудесную квартиру, и вы меня больше никогда здесь не увидите.
— Миллион? — хмыкнул Евгений. — Таких денег у меня нет.
— Тогда вам придется терпеть мое существование, — сказала Женька и ехидно добавила: — Между прочим, это еще не значит, что я стану терпеть вас! Вы мне с первого взгляда не понравились!
— А вы мне со второго, — не оставался в долгу внук хозяйки. — У меня минус пять.
— Хоть все десять! Неприятно было познакомиться.
— Ух, а уж мне-то как неприятно, — сообщил подслеповатый внук и направился в сторону запертой комнаты.
Женька гордо подняла голову и шагнула за ним…
Мода переносить вещи в спортивных сумках не предполагала возникновения увечий, полученных на ровном месте. Модельеры-дизайнеры, пришивающие к сумкам по пять ручек и настойчиво рекламирующих это как несомненное достижение модной индустрии, даже не подозревали, что создавали сумки-убийцы. Шагнувшая нога Женьки попала сначала в одну матерчатую ручку спортивной сумки родственника хозяйки, затем, пытаясь избавиться от нее, попала еще в одну…
В результате чего Женька начала терять равновесие. Но теряла она его с достоинством — молча страдая от того, что падает. Не издавая ни звука при падении на хозяйского внука. Ну, разве что в самом конце, при ударе головой о его спину, у Женьки вырвался какой-то захлебывающийся в себе звук, но она отвлекла от него тем, что схватила внука за пояс брюк.