Лара:
– Ой, никогда ли? Никогда?
Юра:
– Никогда-никогда. Но только теперь уж будет мальчик.
Лара:
– Да, будет тебе мальчик. Такой как ты, весь – работяга. (в сторону) Девочка – звезда кино, а также мирового телевидения… А ты меня, ты правда любишь?
Юра обнимает ее:
– Правда, Беатриче.
Лара, отстраняясь:
– Беатриче?
Юра:
– Да, из восьми букв: Б-е-а-т-р-и-ч-е.
Лара:
– «Бэ»?
На инвалидной коляске в военной форме въезжает Вован:
– Разойдись, народ.
Юра:
– Вован?
Вован, исполняя на коляске несколько фигур «высшего пилотажа»:
– Вован – Вован…
Лара:
– О, боже, что случилось?
Вован, похлопывая коляску:
– Вот, приобрел по случаю. Почти как «Харлей Дэвидсон» летает. Две спицы настоящие – «харлеевские». Новье… (Указывает) Эта вот и эта…
Лара подходит, молча гладит Вована по голове, Стасу:
– Стас, видишь ты?
Стас, не поднимая головы:
– Да-да, конечно. (тихо) Видеть не хочу…
Юра:
– А где Лиса?
Вован:
– Лиса?
Входят Леша и Лиса. Она – в вечернем туалете. Он – в смокинге, в красивых очках.
Леша:
– Я рад приветствовать вас.
Лиса:
– Добрый вечер, дамы, господа.
Юра:
– Ого.
Вован:
– Ага.
Лара поворачивается к Стасу:
– Нет, ну это ты просто должен видеть, Стас.
Юра:
– Стас.
Вован:
– Эй, Стас.
Лиса:
– Ну, Стасик.
Леша:
– Именинник.
Стас встает, обходит всех, глядя сквозь:
– Да-да, я слышу, точно, я слышу музыку. (взмахивает руками и напевает) «Та-та-тара-та-там» – Бетховен. «Та-та-та-та-та-та-там» – Моцарт. «Та-там-та-там-та-та-та-там» – это я. Вы слышите? «Та-там-та-там-та-та-та-там…» Это я, я. Так, значит, я… (снова садится в кресло взмахивает руками, напевает и что-то записывает)
Все переглядываются. Лара:
– Стас.
Стас:
– Продолжайте, продолжайте.
Лара жмет плечами и оглядывает Лису и Лешу:
– Лиса, Леша, откуда вы?
Лиса:
– Скорей – куда.
Юра:
– Куда вы?
Леша:
– Мы, мы…
Лиса:
– Алексей почти-что совершил открытие. Величайшее. И вот (поглядывает на свое платье) его пригласили выступить на международный симпозиум. Скажу вам по секрету: ожидается выдвижение на Нобелевскую премию.
Вован, поглаживая свою коляску:
– Уж, кому – что.
Лара, покачивая свою:
– Да уж… Да уж…
Юра:
– Ну, Леха, ну не ожидал. Выходит, и башкой неплохо можно заработать?
Леша:
– Но, видишь ли…
Лара кладет руку на голову Юре и постукивает пальцем:
– Эх, бедный Юрик… Учись. Алешка человеком стал из обезьяны. По Пришвину прям.
Лиса, поправляя Леше бабочку:
– Да, это было не так просто.
Вован:
– Конечно, быть супругою – работа. Нелегкая, как рейд в тылу врага…
Лара:
– Согласна.
Лиса тихо:
– Да-да…
Леша:
– Представьте – эксперимент удался… Друзья-друзья, о, как я счастлив. И как прекрасно, что есть вы, как чудно, что с вами поделиться я могу и радостью, и славой, и почетом…
Юра тихо:
– И деньгами?
Леша:
– И деньгами… Я это, я по дружбе всем теперь могу помочь. Всем – всем.
Вот Ларе обеспечу… питанья детского вагон…
Лиса негромко:
– Да-да…
Лара:
– Благодарствуем.
Леша:
– А Юрке, Юрке – станок такой…
Юра:
– Домашний и универсальный.
Леша:
– Точно.
Лиса:
– Да-да…
Юра:
– Спасибо, брат.
Леша:
– Вовану – «Харлей Дэвидсон»…
Лиса:
– Да-да…
Вован:
– Благодарю. (хлопает руками по колесам коляски) Есть у меня уже один. Последняя модель. Летает просто…
Леша:
– Ох, извини, забыл…
Лара:
– А надо б помнить…
Вован:
– Бывает.
Леша:
– Стасу… Стасу…
Лиса:
– Да-да, и Стаса не забудем. Давайте танцевать и веселиться. Такие времена: мы молоды, мы можем и мы будем… (тихо) Я дождалась (смотрит вверх, подставляет ладонь и затем сжимает пальцы, как будто в них что-то упало) Она упала… (громко) Ну, танцуйте (включает магнитофон. Звучит музыка. Стас зажимает уши и пытается качать головой в такт своей мелодии) Ну, же… (втягивает в танец Лешу) Милый, ты так забавен.
Леша:
– И любим.
Лиса:
– Да-да…
Лара – Юре:
– Ну что стоишь, как слесарь без зарплаты. Ты слышал: станок, вагон, давай, танцуй.
Юра:
– Даю… Танцую, Терпсихора…(танцует с Ларой)
Лара поглядывает на коляску:
– Авось, ребенка не разбудим.
Вован:
– И мне повеселиться… не грешно. Эй, поберегись (крутится на своей коляске)
Стас через пару минут опускает руки, говорит:
– Не слишком ль громко, господа… (его никто не слышит, и он кричит) Не слишком ль громко, господа…
Лара выключает музыку:
– Тсс… Мы Стасу помешали. (заглядывает в коляску) А эта спит…
Все замирают и показывают друг другу пальцем, приложенным к губам:
– Тсс… Тсс… Тсс… Тсс…
Стас:
– «Та-там-та-там-та-та-та-там…»
Лара громким шепотом:
– Леша, а где свечи? Лиса, где цветы?
Юра:
– Где антураж?
Леша:
– Но мы…
Лиса:
– Их…
Лара машет руками и уже повышает голос:
– А шампанское, фужеры?…
Юра:
– Атрибуты?
Вован виновато:
– Я – виноват. Я (хлопает себя по карманам) книжку записную потерял.
Гросбухер свой утратил на поле боя… Но не повторится. Никак нет…
Лара:
– Эх, все самой, самой все надо делать.
Юра:
– Как Цезарю из шести букв…
Лиса:
– Но мы, мы принесем цветы…
Леша:
– И свечи.
Вован:
– Ларочка, я расшибусь, но обеспечу… шампанское, фужеры… Я смогу, смогу…
Лара:
– В последний раз вам верю. А скатерть – все по-прежнему за мной.
Идем же, Юра.
Юра – всем:
– Постарайтесь.
Лара с Юрой уходят. Вован уезжает следом:
– По-прежнему я честь имею…
Стас:
– «Та-там-та-там-та-та-та-там…»
Леша – Лисе вдохновенно:
– Получу премию. Куплю себе свой собственный новейший институт. Найму толпу, как я был, лаборантов. Сам буду им планировать работу, заданья раздавать. Я знаю, знаю, за что нужно браться. О, муза! (прижимает к себе Лису) Ты принесла мне новую и гениальную идею. Представь, получим бензонат палладия и в присутствии «Аш-два-с-о-четыре» каллируем его, потом…
Лиса обрывает Лешу:
– Представь, у меня – другая новая и гениальная идея. Получишь премию и мы отправимся в круиз. Вокруг Европы. И Азии. И Антарктиды. Туземцы, пингвины, колибри…
Леша:
– Но опыты…
Лиса:
– Но круиз (смотрит на часы). Мы опоздаем на круиз…
Леша:
– На круиз?
Лиса:
– Да, в смысле на симпозиум. Бежим…
Леша:
– Бежим, о, муза, вдохновение, вперед, соратница моя… (уходят)
Стас, оставшись один:
– «Та-там-та-там-та-та-та-там…». Так, значит, я… Я этот…, я (бьет себя по лбу) Я – Чайковский?… Час от часу нелегче. И здесь мне не везет. А эти (оглядывается) что за бред они несли все время? (встает, обходит комнату) Уж лучше б накормили. Так кушать хочется, а Германа все нет… В магазин что ль прогуляться самому? (жмет плечами) Придется… (идет к двери, но останавливается, достает кошелек – в нем пусто, выворачивает карманы – тоже пусто) «Ни цента, ни рубля, ни пол эскудо…» Я где-то это слышал… Как же так? (задумывается) Ну, да, откуда же им взяться? Нет гонораров до сих пор. И жалованья никакого… (смотрит на дверь) Но может кто-нибудь все ж принесет поесть духовному творцу. А я тем временем, тем временем создам что-нибудь такое, наваяю нечто, что точно уж мое, и что оценят, за что воздать мне смогут все и сразу. (хватается за живот) Великую картину – «Голод во плоти» (берет лист бумаги, краски, рисует, бормочет) Авангард – всегда в цене. Пусть не поймут, но будут охать и вздыхать, просить, нет – умолять продать. И я… продам. Но дорого, как дорого, ох, очень дорого…