Нет, не могу. Каждый день думать об одном и том же, зная, что выхода нет. Заранее знать, что ничего придумать невозможно, и все равно думать, думать, думать… Неужели это никогда не кончится? У них же есть луки и копья. Так что им мешает на меня напасть? Сопротивляться я бы не стал.
Вот, опять. Опять кто-то у них заболел. Как мне иногда хочется расколотить этот лечебник. И зачем я когда-то настроил его на людей? Если бы я знал, к чему это приведет…
Надо лететь. Может, тем мы и отличаемся от животных, что не умеем сидеть сложа руки, если кому-то другому плохо. Даже если заранее известно, что ничем помочь нельзя. Что будет еще хуже… Но чем же тогда отличаются от животных они? Нехорошо! Нехорошо так думать… И зачем только нас приучили не проходить мимо чужой боли! Как тогда все было бы проще. Но… нельзя. Не умею. И как научиться — не знаю. Да и можно ли этому научиться? Нет, в это только можно превратиться. И стать настоящим чудовищем. А я не чудовище. Пока не чудовище. И единственное, что еще в моих силах, — не становиться им. Оставаться хотя бы мнимым. Хотя им от этого и не легче… Да, жалкая роль, но остальные уже разобраны. Остается быть последовательным хоть в этой…
* * *Ну что же ты медлишь? Ну, выходи! Сколько можно ждать!? Спокойно, Филл, спокойно. Неужели ты трусишь? А? Ты, сваливший Бешеного Ли? Подстреливший в чистом поле братьев Гуспов? Нет, ты пошутил. Только ты мог так пошутить. Если бы так пошутил кто-нибудь другой, он бы давно уже валялся с пробитой башкой. А так ты знаешь, что сам в себя палить не будешь. Вот и пошутил… Хотя есть чего испугаться. Теперь я понимаю этих туземцев. Сначала думал, что врут, что все им почудилось; ну есть какой-нибудь зверь, но сколько я их уже уложил из своей пушки. Не сосчитать. И ни одного промаха. А пуля — она любого зверя остановит. Главное, вовремя ее послать. И поточнее. А остальное ерунда. В крайнем случае, можно добавить вторую. Так что все нормально. Все путем. Пусть только выйдет из этого… черт его знает, что это такое. Никогда не видел. Не мудрено, что они так дрейфят… Ну ничего. Тем лучше. Больше будут меня уважать… Конечно, и так бы уважали. Куда им. Одни луки, да и те поднять боятся. Но теперь они будут уважать еще больше. Так бы их пришлось пугануть. А я этого не люблю. Стрелять без дела при моей-то квалификации и припасах… Несерьезно. А так я еще и благодетелем стану. Да что там благодетелем — они молиться на меня будут… Ха! Бог Филл! Умора. Сказать бы ребятам — не поверили. А ведь так оно и будет. Они этого урода так боятся, что на руках меня носить станут, если я их от него избавлю. Они меня всю жизнь кормить и поить будут. И баб давать, какую захочу. А бабы здесь ничего. Заморенные какие-то, но ничего. Хотя заморенные у них здесь все. Мужики тоже. Ходят, как пришибленные, и под нос себе говорят на какой-то тарабарщине. Многих туземцев видел, но с такими еще не встречался, На здешних они совсем не похожи. Хотя мне-то один хрен. Язык я их учить все равно не буду, еще чего — мозги ломать, пусть сами меня понимать учатся… И вообще, на все, что у них тут было, мне плевать, у них теперь новая жизнь начнется — для меня. Только бы вот эту образину шлепнуть, и все. И спокойная старость у меня в кармане. Да такая, что никому и не снилась. Любое мое желание выполнять будут. И пискнуть не посмеют. Бояться будут. Уважать. Любить…
Нет, не зря я сюда пробирался. Ох не зря. Правда, другого выхода у меня просто не было. Чертов шериф всех в округе на ноги поднял. А за что спрашивается? Я ведь того малохольного предупреждал — заткни глотку и уйди с дороги. А он не послушался. Сам виноват. Такие вещи надо понимать с первого слова. Если, конечно, жизнь дорога. А коли не научился — дело твое. Вот он свою порцию и получил. И потом он тоже за пушку схватился. Все видели. А что я раньше выхватил — так на то и опыт. Про это кое-где им многое могли бы рассказать. Только афишировать это особого резона у меня не было. Хотя теперь наверняка знают. За мной объявления по пятам шли. Но на несколько дней я мог рассчитывать. Отсидеться, передохнуть. Так нет же, молокосос этот подвернулся. Сначала с оружием научился бы обращаться, а потом уж вякал. Так что шериф погорячился. Тогда все честно было. Я со спины не бью. А уж когда бью, то калек не оставляю. И мало ли какие он там обещания давал. «Ни одного убийства, ни одного убийства…» Да где такое было? Где он такое видел? Чтобы в наших краях да ни одного убийства? Чушь собачья! Так нет, устроил травлю по всей округе. Со всех сторон обкладывал. Ну и получил свое. Нашел с кем связываться. Он что же, думал, я ему сдаваться буду? Мне веревка на шее ни к чему…
Ну а после шерифа мне все пути были отрезаны. Везде ждали. Только горы и оставались. Если бы не погоня, я бы сюда хрен сунулся. Смертельный номер. До сих пор, как вспомню, жуть берет. Как я вообще там не гробанулся, непонятно. На чистом везении вылез. Немудрено, что у них до меня никого не было. И не будет. Уж об этом я позабочусь. Пещерку ту, через которую чудом выбрался, завалю как следует. Мне здесь компаньоны ни к чему…
Дьявол! Все это хорошо, но вот что дальше делать? Долго оно ждать, интересно, собирается? Может, это яйцо и есть само чудовища? Или как там они его называют?.. Да нет, непохожа. Что-то там внутри двигается. Шевелится что-то. Хоть бы знать, как оно выглядит. Эти, похоже, сами его никогда не видели. Как прилетало, так они сразу и прятались…
Может пальнуть по яйцу? Проверить на крепость?.. Нет, рано, Спугну. Нельзя в таких делах торопиться. Вредно. Здоровье пострадать может. Яйцо, судя по всему, крепенькое. Небось что-то вроде брони. Или доспехов. Были такие, говорят, в древности. У рыцарей каких-то. Клаф что-то рассказывал. Он разные книжки читать любил, вот потом и заливал. Интересно. Хотя и вранье, конечно… Но палить мы подождем. Оно небось сидит сейчас там внутри и думает, как бы меня слопать. А заодно и того доходягу, что сзади орет, на нервы действует. Чувствует он этого дракона, что ли? Хрен поймешь.
А не трусит ли оно? Ха! Привыкло, что все по щелям прячутся, а тут вышел кто-то и стоит. Вот и испугалось. А? Похоже…
Ничего, жрать захочет — вылезет. Я терпеливый, подожду. Ради такого куша подождать можно. Не гордый. Надо было, конечно, засаду устроить, но кто ж знал, что все это правда. Думал, врут. На охоту хотел идти — искать его. Проверить. А оно само пожаловало. Да так неожиданно, что и опомниться не успел. Старею. В самый раз на покой…
А эти… Трясутся сейчас, недомерки. Как они еще решились мне про это чудище рассказать? Тьфу, показать. Тарабарщину их хрен поймешь. А знаками, ничего, догадался. Правда, такого не ожидал. Но это мелочи, с этим мы сладим. Пуле, ей все равно — что медведь, что человек, что бизон, что другой кто-нибудь. Она в любом дырку делает. С моей помощью, конечно. А уж я ей помогу. У меня рука не дрогнет. Раньше еще могла, уж очень все это неожиданно вышло, а теперь нет. Теперь я ко всему готов. Что бы там ни вылезло, главное, курок вовремя спустить. Нажать пальчиком, и все. Не глядя. Рассматривать будем потом. Ради интереса. И для пользы. На трофеи смотреть дело полезное. Это я давно усвоил. Надо только, чтобы он был. А уж там на него и посмотреть можно. Чтобы потом легче было. Опыт — великое дело. Кто знает, может, эта нечисть и не одна? Может, их целое семейство?..
Это я хорошо подумал. Вовремя. А то уставился на это яйцо, а вокруг не смотрю. Азы забываю. От дома отошел… Ну ничего. Это мы сейчас. Осторожненько… аккуратно… вот так… Вроде бы ничего и не происходит. Вроде бы я на месте стою. А на самом деле… А, черт! Мне еще упасть не хватало. Был бы на его месте любой сосунок с пукалкой, давно бы меня подстрелил. И правильно сделал. Это ж надо, не посмотреть, что за спиной. Тыл себе не прикрыть. Хорош, нечего сказать. А теперь давай, топай на ощупь и моли бога, чтобы сзади никакой ямы не было… Так… так… Ф-ф-ууу. Кажись, пронесло. Вот она стеночка родная, вот долгожданная. Холодненькая, крепенькая… Другое дело. Теперь мне хоть папу родного покажи, я сначала на курок нажму, в уж потом думать буду, как он здесь очутился и на кой черт из могилы вылез. Теперь со мной шутить нельзя. Теперь меня бояться надо. И слушаться! Слышишь, ты, слушаться! А не сидеть в своем яйце, терпение мое испытывать. Давай, вылезай. Быстрее вылезешь, быстрее кончим. Раз — и готово. Я ведь человек не злой. Калек не оставляю. И когда кричат, не люблю. Как этот, за спиной. Хоть бы ему кто пасть заткнул. На нервы действует. А ты все равно никуда не денешься. Я тебе точно говорю — никуда. Мешаешь ты мне очень. Вдвоём мы здесь с тобой не уживемся. Может, ты был бы и не прочь, но я не могу. Не люблю делиться. И жизни спокойной хочу. Устал, что поделаешь. А с тобой спокойной жизни не получится. Так что извини, придется подвинуться. Покомандовал и хватит. Теперь я буду. Теперь здесь совсем другая жизнь начнется. По-моему. Так, как я хочу. И ты тогда лишним получаешься, Совсем лишним, И лучше уж ты выходи. Я ведь тебя все равно достану. Ты уж поверь мне. Это тебе любой скажет, кто меня знает. Я от своего отступать не привык. И правильно ты меня боишься, правильно. А то, что боишься, это я знаю. Чувствую. Я всегда чувствую, когда меня боятся. У меня на это нюх… Потому что если тебя бояться начали, считай полдела сделано. Считай выиграл. Проверено. А ты уже начал, иначе бы давно вылез. А шанс у тебя был. Когда ты появился, ты был сильнее. Я ведь не ожидал. И испугался. Не то чтобы уж очень сильно, но было. И если бы ты сразу вылез, неизвестно, как бы все обернулось. Но ты не вылез. Видать, тоже струхнул. А теперь поздно. Теперь я сверху. И как ни крути, деваться тебе некуда. Так что вылезай. Приехали… А-аа, зашевелился. Ну смелей, смелей…