— Прошу, — вполне любезно пригласил меня в дом Каминский.
Мы прошли в знакомый мне кабинет. Каминский указал на кресло, стоящее у камина, а сам сел в другое, рядом. Воцарилось недолгое молчание, за время которого я успела хорошенько рассмотреть знаменитого тарасовского бизнесмена, так сказать, вживую. Это был невысокий мужчина лет пятидесяти с солидным брюшком, по объему которого было видно, что Каминский не чурается пива. На вид он чем-то напоминал старую сову. Наверное, в этом был виноват крючковатый нос и цепкий, немигающий взгляд. Голову Каминского венчала великолепная плешь, заметная несмотря на то, что остатки волос, явно подкрашенных, были зачесаны с боку на бок с целью ее скрыть. В общем-то, это производило довольно отталкивающее впечатление, усиливавшееся еще и тем, что Каминский пользовался какой-то ужасной туалетной водой, запах которой, по-моему, должен был уничтожать все живое в радиусе километра. Словом, внешне это был пренеприятный тип.
Молчание прервал сам Каминский.
— Если я все правильно понял, — начал он, — то моя супруга наняла вас по поводу… э-э… так называемого ограбления сейфа?
Вообще-то я не обязана отвечать на подобные вопросы. В моем деле существует такое понятие, как профессиональная тайна.
— Прошу простить, — начала я, — но интересы моей клиентки не позволяют мне…
— Я тоже прошу меня простить, — довольно бесцеремонно перебил хозяин дома, — но ваша клиентка нынче утром скрылась в неизвестном направлении, и если вы хотите получить плату за свои труды, вам стоит быть более откровенной с мужем вашей клиентки.
«Вот подлюга! — подумала я, продолжая слушать объяснения Каминского. — Знает же, что я буду настаивать на оплате, вот и вертит мной, как хочет! Может, мне еще удастся отыграться?»
— Ваше сообщение на автоответчике все мне разъяснило. Я ждал вас, чтобы прояснить всю ситуацию. Видите ли, я прекрасно знаю, что моя жена сбежала с любовником, прихватив солидную сумму денег, а именно двести тысяч долларов из сейфа, который она собственноручно открыла, зная его код. Более того: я сам приложил немало усилий, чтобы толкнуть ее на этот шаг. Я «забыл» код, записанный на бумажке, в своем кабинете. Не сомневаюсь, что моя супруга наведалась в кабинет, а прочитав то, что было написано на бумажке, поспешила проверить, точно ли это код сейфа. Кроме того, чтобы заставить ее действовать быстрее, я специально позвонил ей вчера и сообщил, что приеду пораньше. И теперь я прошу вас закрыть это дело за ненадобностью. Разумеется, я оплачу вашу работу.
Наверное, у меня был глупый вид, потому что Каминский довольно неприятно ухмыльнулся.
— Может быть, — произнес он, — вы все-таки расскажете мне то, что знаете насчет моей жены? Как видите, я с вами говорю совершенно открыто. Не хотите ли вы отплатить мне откровенностью за откровенность?
Что ж, я и отплатила. То бишь все рассказала. Терять мне было нечего, так зачем же скрывать карты. В доказательство своей сообразительности я даже предъявила «жучок», который, пройдя с Каминским в спальню его жены, вытащила из-под кровати.
— Я не сомневаюсь в том, что вы умеете хорошо работать, — заметил Каминский. — То, что вы так быстро раскусили мою жену, говорит, конечно же, в вашу пользу. Собственно, именно поэтому я остановил свой выбор на вас. Я хочу поручить вам новое дело.
Ого, кажется, мое сотрудничество c семьей Каминских не закончилось. Что ж, если речь идет о новом деле, я, конечно же, не откажусь. Разве я смогу отказаться, если клиент с оплатой моей обычной ставки двести долларов в сутки сам плывет мне в руки? Однако нельзя же начинать новое дело, не разобравшись с оплатой старого!
— Очень хорошо, но должна предупредить вас, что, прежде чем открыть новое дело, неплохо бы завершить старое. Думаю, что вы как муж моей клиентки вполне можете расплатиться вместо нее. Вот счет.
И я протянула Каминскому листок, на котором были записаны, помимо моей ставки, различные расходы, из которых самым весомым был, конечно, тот, который возник из-за квартиры, снятой на сутки. А надо вам сказать, что снять на сутки квартиру в центре города, да еще и в престижном районе недешево стоит. Одним словом, общая сумма счета оказалась весьма внушительной.
По мере ознакомления с предъявленным счетом глаза у достопочтимого бизнесмена лезли на лоб и грозили доехать через неудачно замаскированную плешь до самого затылка.
— Что-о? Двести долларов в день? Доплата за срочность? Оплата бензина и снятой квартиры? Итого… Ну, знаете!
«Воблина школа! — подумала я. — Муженек у нее такой же прижимистый». А скупердяев я, между прочим, не люблю так же сильно, как и истеричек. Семейству Каминских не повезло: в нем присутствовали и скупердяй, и истеричка.
Я, конечно, согласна, что беру недешево, но разве блестящее раскрытие дела за минимально короткий срок не стоит того? Вероятно, Георгий Николаевич подумал то же самое, потому что все-таки, явно скрепя сердце, оплатил счет. И все равно: несимпатичный он человек! Теперь я могла развернуться и уйти, отказавшись вести дело, которое он мне собирался предложить, — не очень приятно работать на человека, который тебе не нравится, — но любопытство пересилило. Да и заработок никогда не бывает лишним. Я ведь люблю тратить деньги на машину, на всякие там детективно-шпионские штучки вроде «жучка» последней модели. Ну и себя, конечно, не забываю, мне ведь всего двадцать семь, я красивая и люблю хорошую одежду. А чтобы получить новое дело, а с ним и новый заработок, нужно быть вежливой с клиентом.
И я уселась поудобнее и приготовилась слушать, стараясь одновременно излучать как можно больше обаяния. Было видно, что моя внешность не оставила Каминского равнодушным, хотя напрямую он об этом, слава богу, не говорил, а не то я попала бы в довольно сложное положение. У меня несколько раз было так, что в меня влюблялись клиенты. Один даже — честное слово! — сделал предложение руки и сердца, но я, убежденная холостячка, никогда не приветствовала такие предложения.
— Итак, — начал тем временем Каминский, — как видите, я сам спровоцировал жену на то, чтобы она ограбила мой сейф. Если хотите знать, я даже специально положил в него сумму, которая ее соблазнит и которой, по моему мнению, ей за глаза хватит. Словом, я вел себя, как заботливый муж, который хотел как можно деликатнее и безболезненнее избавиться от порядком надоевшей супруги.
Я молчала в недоумении. Странно же понимают заботливость эти бизнесмены! Попробовал бы обо мне кто-нибудь так позаботиться — потом сто раз пожалел бы!
— Я уже давно знаю, что Эмма Эдуардовна мне изменяет, — говорил между тем Каминский. — Впрочем, и у меня не так давно сложились чрезвычайно близкие и доверительные отношения с моей секретаршей Марией. Я впрямую не говорил об этом жене, но, по-моему, она все знала, потому что я не очень старался скрыть наш роман. Мы с женой давно охладели друг к другу, и пора было бы устраивать наши жизни по отдельности. Эмма Эдуардовна, моя дорогая супруга — дорогая исключительно потому, что мне дорого обходились ее прихоти, — никогда бы не согласилась на развод. Она слишком привыкла жить в роскоши, чтобы так просто все бросить. А Мария обладает всем тем, чего нет у моей жены: молодостью, красотой, умом. Она так понимает меня, как не понимал никто другой. Развод мне просто необходим, потому что мы с Марией собираемся пожениться.
Я попыталась представить себе женщину, которая могла бы полюбить Каминского — не ради богатства, а его самого, — но у меня это как-то слабо получалось. Хотя кто знает… Да и кто говорит о любви? Связалась же Вобла с красавцем шофером. И ничего, сейчас они, наверное, с чемоданами бегут навстречу новой райской жизни, которую проведут вдвоем где-нибудь среди пальм под жарким тропическим солнцем. Интересно, какие еще тут скелетики в шкафу припрятаны? Наверное, Каминский хочет теперь побыстрее развестись с супругой, и ему нужен официальный для этого повод.
— Если дело, которое вы хотите мне поручить, заключается в том, чтобы накопать компромат на вашу супругу и заставить ее тем самым согласиться на развод, то вам достаточно будет просто взять записи, которые я получила благодаря своему прослушивающему устройству. Их хватит для того, чтобы подать на развод в качестве потерпевшей стороны.
— К сожалению, речь пойдет не о разводе, — печально произнес Каминский. — Дело в том, что сейф вскрыли и ограбили меня.
— Что-о-о? Опять? — только и смогла вымолвить я.
— Увы, да. В первый раз, когда вы осматривали сейф, вы не заметили того, что он с секретом. Это и немудрено. Впрочем, я лучше все покажу сам.
Он подошел к сейфу и открыл его. Сначала я ничего не заметила. Сейф как сейф. Но тут Каминский нажал на один из медных шурупов, расположенных по углам сейфа с его внутренней стороны и выполняющих, как я думала, чисто декоративную функцию. Задняя стенка сейфа откинулась, и за ней оказалась небольшая дверца с прикрепленной к ней клавиатурой. Каминский набрал комбинацию цифр — дверца открылась. За ней оказалось небольшое отделение сейфа, сейчас пустое.