— Вот дела! Что же с тобой случилось, приятель? Голова болит?
Но Ванечка лишь вопил благим матом, отказывался есть, не хотел спать. Герман вконец растерялся и сперва даже обрадовался, когда приехала Светлана Александровна. Правда, уже через пять минут он мрачно смеялся. Кому рассказать, жена пропала, зато теща вернулась.
В ответ на недоумевающий взгляд Германа теща произнесла:
— А что? Должна же я присмотреть за своим внуком!
И, шагнув через порог, тут же принялась руководить:
— Дай мне тапки. Где у вас личное полотенце? Покажи, какой шампунь Ванечкин. Где его зубная щетка? Где мыло? Почему вы не используете зубной порошок, который я дала Ире?
— У нее и спросите.
— Не беспокойся, — кивнула головой теща, — спрошу. А тебя спрошу, что ты умудрился наговорить моей дочери, что она от тебя сбежала?
— Хорошо, тогда я вас тоже спрошу, Светлана Александровна, что произошло с Ваней, что вы не смогли поехать отдыхать, как планировали?
— Я уже тебе говорила, он заболел.
При этом теща поспешно отвела глаза, и это заставило Германа продолжить допрос:
— Чем именно?
— Какая разница?
Ответ тещи насторожил Германа еще больше.
— Нет, позвольте, — запротестовал Герман. — Как это — какая разница? Это мой сын. И мне есть разница, чем он болел. Я должен это знать.
— Я тебе не скажу.
— Тогда я позвоню участковому врачу.
— Ах, да звони сколько влезет. Участковый тебе ничем не поможет.
Герман оторопел:
— Как же так? Даже если Ваня угодил в больницу по «Скорой», врач в поликлинике все равно должен об этом знать.
— А вот и нет.
— Почему?
— Мы с Ирой нигде не фиксировали Ванечкину госпитализацию.
— Значит, вы при этом присутствовали?
— Нет, меня там не было. Ира мне потом позвонила.
— Потом — это когда?
— Когда Ванечка уже лежал в больнице.
— Все-таки он лежал в больнице!
— Я же тебе об этом с самого начала сказала. Ничего не скрыла.
— А участковый почему же тогда об этом не знает?
— Почему, почему… Потому что клиника была не государственная. Ясно тебе? Это была частная клиника, и главный врач пообещал, что с Ванечкой все будет в порядке. И даже больше того.
Последняя фраза прозвучала загадочно.
Герман покачал головой.
— А почему Ваня очутился в той клинике? Что с ним вообще случилось?
Ответ тещи прозвучал опять же туманно.
— Ребенку стало плохо.
— И в чем это выражалось?
— Я не знаю. Поговори с Ирой, когда она вернется.
— Но вы же знаете, что случилось с Ваней. У него свежий шрам под волосами. Где он ударился?
— Он не ударялся. Неужели ты думаешь, что моя дочь допустила бы, чтобы Ванечка ударялся головой?
— Откуда тогда шрам?
Герману было очень тяжело. Каждое слово из тещи приходилось тянуть клещами. Понятно было, что она не хочет рассказывать всей правды. Но в то же время совсем ничего не сказать тоже не может. И поэтому Светлана Александровна каждое слово обдумывала подолгу, а говорила мало и скупо.
— Шрам у Ванечки после операции, — наконец призналась она.
— Какой еще операции?
— Стоп! — решительно взмахнула рукой теща. — Больше я ничего не знаю! Ира мне сказала, что Ване сделали операцию и что теперь с ним будет все хорошо и даже более того.
— Что это значит? Что Ира сделала с нашим ребенком?
— Откуда я знаю? Надо было за женой следить, а не на досках по океану кататься. Тоже мне серфингист нашелся. У тебя жена! Ребенок! Ты солидный человек!
Но Герман ее уже не слушал.
— В какой клинике Ване делали операцию? — перебил он тещу. — Как она называется?
— Я… я точно не помню. Кажется, что-то связанное с красотой.
— С красотой?
— Ну да. «Личная красота», так, что ли? Нет, вроде бы не так. А, вспомнила! «Красота для всех».
— Ничего не путаете? — удивился Герман. — Это название хирургической клиники?
— Да.
— Адрес знаете?
— Нет.
— И долго они там пробыли?
— Пять дней.
Ничего себе! Вместо того чтобы наслаждаться теплым морем и белым песочком, жена с Ванечкой маялись в больнице. Пусть даже и частной и со странным названием, но все равно жена и ребенок были в больнице. На секунду Герман даже устыдился, что был таким эгоистом.
— Значит, вы их там не навещали? — спросил он.
— Нет. Ира позвонила мне уже потом, когда все было позади и они с Ваней вернулись домой.
— Но все-таки как получилось, что они вообще там оказались?
В ответ теща лишь картинно заломила руки:
— Ах, не мучай меня, Герман! Я тебе уже сказала все, что знаю! Ира запретила мне навещать их с Ванечкой в больнице. Она только попросила, чтобы я сдала путевки, которые ты купил, и, если возможно, вернула часть денег.
Герман молчал. Деньги его сейчас не волновали. Неожиданно ему в голову пришла одна мысль. А чем занималась Ира в той клинике? С кем она там познакомилась? Что, если тот хмырь на белой машине, который не похож ни на кого из знакомых, как раз и появился в ее жизни в тот период? Познакомился с симпатичной одинокой женщиной, да еще оказавшейся в трудной ситуации…
Могло такое быть? Запросто! Когда Герман рассекал на доске океанские просторы, рядом с Ирой нарисовался этот интеллигентный тип с бородкой и в очках, который предложил ей свое мужское плечо, на которое эта дурочка и оперлась.
— Вот где я могу очкастого урода найти!
Передав задыхающегося от слез и кашля Ванечку заботам тещи, Герман ушел в спальню, включил планшет и принялся искать сайт клиники «Красота для всех». Ничего похожего не находилось. Тогда Герман, не вполне доверяя памяти тещи, изменил параметры поиска. Ввел отдельно «красоту», отдельно «для всех», потом ввел «красоту для нас всех», получил немало интересных ссылок, но ни одна не указывала на учреждение, хотя бы отдаленно напоминающее клинику.
Он уже совсем отчаялся, но тут ему пришла в голову еще одна мысль. И Герман набрал «Красота не для всех». Тут же выскочила ссылка с адресом медицинского учреждения. Конечно, это было не совсем то. Оно предлагало комплекс лечебно-оздоровительных мероприятий, направленных на общее улучшение состояния.
Но стоило Герману вчитаться в подробный перечень услуг, как он понял, что главным образом клиника специализируется на косметической подтяжке и полировке кожи лица и любых других областей тела. А также на удалении лишнего жира с живота и ягодиц. Среди персонала клиники имелась парочка врачей, чьей специальностью была пластическая хирургия. Как раз один из этих специалистов — хирург высшей категории — и заинтересовал Германа.
На сайте клиники были выложены фотографии всех сотрудников. Доктор Марк Меерсон заинтересовал Германа еще и потому, что на нем были стильные очки в тонкой золотой оправе, а его длинное, худое и бледное лицо украшала элегантная бородка.
«Уж не этот ли Меерсон мою Ирку увез?»
По описанию похож. Но сказать точно могла лишь Майя Сергеевна, она одна видела таинственного владельца белого шпица и иномарки того же цвета. И Герман, несмотря на поздний час, отправился к соседке. На этот раз она не открывала гораздо дольше. А когда открыла, хотя Герман заранее подготовился к тому, что увидит нечто невообразимое, лишь чудом удержался от крика. Майя Сергеевна уже успела избавиться от металлических пружинок на голове, теперь ее волосы прикрывала шаль, под которой что-то шевелилось. Женщина избавилась и от зеленой слизи, раньше покрывавшей ее лицо, руки и все открытые части тела. Все было бы прекрасно, если бы лицо Майи Сергеевны не приобрело теперь густой темно-фиолетовый оттенок, к тому же потрескалось и явно крошилось.
Герман ухватился за косяк.
— Чего тебе еще? — проскрежетала соседка каким-то не своим голосом.
При этом от лица отвалилось несколько темных кусочков, под которыми обнаружилось что-то отвратительно красно-черное, словно гнилое мясо. Майя Сергеевна никогда не нравилась Герману, но выглядела она всегда хорошо. Ей было уже изрядно за пятьдесят, а может, и за шестьдесят, но она тщательно следила за собой. И перемены, которые сейчас наблюдал Герман, иначе как катастрофическими назвать было невозможно. Раньше у Майи Сергеевны было хотя и неприятное, но все же человеческое лицо. А то, что было на его месте сейчас, и лицом-то назвать было нельзя.
Майя Сергеевна сверлила Германа пронзительным взглядом лишенных бровей и ресниц глаз, ужасным взглядом рептилии.
И Герман не столько спросил, сколько пролепетал:
— Вы знаете этого человека? — И сунул соседке планшет с сайтом «Красоты не для всех». — Узнаете?
— Кого я должна тут узнать?
— Того, с кем уехала Ира.
Майя Сергеевна взглянула еще раз, уже гораздо внимательнее.
— Вот этого? — спросила она наконец. — С бородкой? Это он. Очень похож.