Внезапно Кейт почувствовала облегчение. Конечно же, она просто не так поняла…
— Единокровная сестра, — уточнила Марианна скрипучим голосом.
— Но ведь… — Кейт повернулась к виновнице суматохи. — Сколько тебе лет?
— Ты и сама отлично это знаешь. — Виктория снова потерла нижнюю губу и тихонько всхлипнула. — Ровно на пять лет меньше, чем тебе.
— Значит, восемнадцать. — Голос прозвучал спокойно, хотя сердце отчаянно колотилось.
— А из этого следует, что тебе уже все двадцать три, — любезно подсказала Марианна. — Или даже двадцать четыре. В таком возрасте недолго и забыть.
— А как же ваш муж, полковник?
Марианна неопределенно пожала плечами.
Кейт испугалась, что задохнется. Жизнь внезапно предстала в новом свете, с бесконечными неразрешимыми вопросами, о существовании которых она прежде и не подозревала. Да, всего через две недели после похорон матери отец вернулся домой и с порога заявил, что собирается жениться по специальной лицензии.
Мама много лет тяжело болела и все время лежала, а отец изредка заглядывал в комнату и ограничивался несколькими жизнерадостными фразами да иногда посылал от двери воздушный поцелуй. Ни разу не присел возле кровати, не взял мать за руку, не погладил по волосам.
Потому что, как выяснилось, все это время он сидел рядом с Марианной.
— Кажется, я что-то пропустила. — Виктория посмотрела озадаченно. — Ты плачешь, Кейт?
Кейт сдерживалась из последних сил. В последний раз она лила слезы на похоронах отца.
— Разумеется, нет!
В комнате вновь повисла давящая тишина.
— Но почему же вы никогда ничего не рассказывали? — наконец обратилась она к мачехе. — Хотелось бы узнать подробности.
— Подробности тебя не касаются, — отрезала Марианна и посмотрела на дочь. — Помнишь, милочка, как мы встречались с нашим дорогим Виктором еще до того, как переехали жить в этот дом?
Виктор! Кейт никогда и в голову не приходило, что имя сводной сестры непосредственно связано с именем отца.
— Да, — кивнула Виктория, — часто встречались.
— А все потому, что твоя мать была его любовницей, — пояснила Кейт. — Полагаю, отец ездил к вам одиннадцать лет подряд — до тех пор пока не умерла мама. — Она повернулась к Марианне: — А существовал ли вообще полковник? Или Виктория родилась вне брака?
— Какая разница? — отрезала мачеха ледяным тоном. — Я и сама в состоянии обеспечить дочку всем необходимым.
В этом Кейт не сомневалась. Любимый безалаберный отец завещал все свое состояние новой жене, ну а Марианна обратила наследство в щедрое приданое для Виктории. Ей и дела не было до того, что поместье требовало постоянной заботы и вложения средств. Отныне полноправной хозяйкой стала сестра.
Сестра, которая оказалась не только беременной, но к тому же рожденной за рамками закона. Судя по всему, полковника, своего первого мужа, Марианна просто выдумала… чтобы соблюсти видимость приличия.
Мачеха встала и затушила сигарету в пепельнице, уже и без того переполненной окурками.
— Признаюсь, я потрясена. Почему вы не обнимаетесь в порыве сестринской радости? Что ж, раз так, придется расставить точки над i. Ты, Кэтрин, отправишься в замок Поумрой, потому что твоя единокровная сестра ждет ребенка и ей незамедлительно нужно выйти замуж. Наденешь платье Виктории, возьмешь с собой этих нелепых собачонок и сделаешь все, что потребуется. — Марианна выглядела решительной и очень-очень усталой.
— Но в этом случае вы оставите семье Крэбтри их дом, — немедленно парировала Кейт.
Мачеха пожала плечами, и стало ясно, что на самом деле судьба вдовы священника ей глубоко безразлична, а заговорила она об этом всего лишь на тот случай, если бы тема кровного родства не сработала.
— Я пригласила того самого парикмахера, который стриг Викторию, — сообщила она ровным тоном. — Мастер приедет завтра и приведет в порядок твои волосы. А еще придут три портнихи — ведь понадобится ушить не меньше двадцати платьев.
— В замке придется провести дня три-четыре, — пояснила Виктория.
Она встала, и Кейт впервые заметила, что сестра действительно в положении: в движениях появилась медлительность и тяжесть.
— Прости, мне очень жаль, — тихо произнесла она.
— Тебе не о чем жалеть и не за что извиняться! — перебила Марианна.
— Нет, есть, — настойчиво возразила Виктория и снова обратилась к Кейт: — Жаль, что отец оказался таким, каким был. О том, что он женился на моей маме, я, конечно, не жалею, а вот обо всем остальном… представляю, как ты к нему теперь относишься.
Кейт не любила вспоминать отца. Все семь лет, прошедшие со дня смерти, старалась о нем не думать. Было слишком больно представлять, как он смеялся, как стоял возле камина с бокалом в руке и рассказывал забавные истории о Лондоне.
И вот внезапно появилась новая причина для боли.
Она вежливо ответила на объятие Виктории, но при первой же возможности отстранилась и посмотрела на мачеху.
— С поездкой все понятно, но зачем мне сегодня выходить к обеду?
— Лорд Димсдейл сомневается, что вы похожи настолько, что удастся обмануть кого-нибудь из тех, кто уже видел твою сестру.
— А как же волосы?
— Дело не в волосах. Как только наденешь приличное платье, сразу сама увидишь сходство. Виктория известна своей красотой, собаками и хрустальными туфельками. Если не пустишь в ход свой ядовитый язык, то вполне за нее сойдешь.
— Что еще за хрустальные туфельки? — удивилась Кейт.
— О, это просто чудо! — Виктория забыла о слезах и восторженно захлопала в ладоши. — Это я ввела их в моду, и в этом сезоне все начали носить такие!
— У вас один и тот же размер, — заметила Марианна. — Должны подойти.
Кейт посмотрела сначала на свое старое серое платье, а потом на мачеху.
— А что бы вы делали, если бы отец был жив? В этом случае я дебютировала бы в свете, как собиралась, и все сразу заметили бы наше с Викторией сходство.
— Это обстоятельство нисколько меня не тревожило, — отмахнулась Марианна.
— Но почему же? Вдруг кто-нибудь увидел бы нас вместе и догадался?
— Девочка моложе тебя на целых пять лет! До твоего замужества вполне можно было держать ее в классной комнате.
— А что, если бы никто не сделал мне предложение? Если бы мужа не нашлось?
Марианна криво усмехнулась:
— Еще чего! Тебе никогда не приходило в голову посмотреть в зеркало?
Кейт вздохнула. Разумеется, в зеркало она смотрела. И видела скучные, абсолютно правильные черты лица. Ни волшебных глаз Виктории, ни ее восхитительных локонов, ни очаровательной улыбки. Ничего этого просто не было.
— Ты просто дурочка. — Марианна потянулась к портсигару, но передумала. — Слишком много курю, а все из-за тебя. Ради всего святого, постарайся к восьми часам надеть что-нибудь приличное: посоветуйся с горничной Виктории, она подскажет. В твоей ужасной тряпке даже камины чистить стыдно.
— Не хочу, чтобы Элджи видел мою губу, — заныла Виктория.
— Не волнуйся. Прикажу Черридерри поставить на стол одну-единственную свечу, — успокоила мать. — Твой Димсдейл не заметит, даже если крыса прыгнет к нему в тарелку.
Таким образом, круг замкнулся, потому что именно с крыс вся история и началась.
Глава 4
Кейт ясно сознавала, что все домашние на ее стороне. Слуги давным-давно жили в Ярроу-Хаусе, а многие из молодых лакеев и горничных здесь родились и выросли. Все они привыкли прислуживать аристократам — истинным леди и джентльменам, — а не нахальным амбициозным выскочкам. Низкое происхождение Марианны сразу бросалось в глаза. Сама Кейт раньше считала, что мачеха — дочь торговца, которой посчастливилось выйти замуж за полковника. Разве можно было представить, что она…
Она — это она.
Падшая женщина. Любовница отца. Одним словом, распутница.
Стоило ли удивляться, что бедняжка Виктория, едва выйдя в свет, сразу себя потеряла? Мать не сумела достойно провести дочь даже через первый сезон. Честно говоря, Кейт и сама не очень ясно представляла, как следует вести себя в обществе. Когда мать окончательно слегла, ей едва исполнилось двенадцать. В шестнадцать Кейт осталась сиротой, а отец тут же женился снова. Конечно, она привыкла пользоваться столовыми приборами и умела делать изящный реверанс, однако с тонкостями бомонда была не знакома.
Правда, целый год продолжались регулярные уроки танцев, но было это давно… можно сказать, в другой жизни. Наверное, существовали какие-то особые правила беседы с принцами. Может быть, к особам королевской крови нельзя поворачиваться спиной, а чтобы выйти из комнаты, нужно пятиться? Или этот закон относится исключительно к королям и королевам?
Горничную Розали удалось отыскать в гардеробной Виктории. Когда-то эта комната предназначалась для гостей, но со временем платьев накопилось невероятное множество, а посетители, напротив, иссякли, и спальня постепенно превратилась в склад одежды.