Улыбающийся Бойков устремился ко мне с распростертыми объятиями. Как ни странно, это меня очень обрадовало.
Геннадий Александрович выглядел великолепно. Я судила не только по одежде. Как и в день нашего знакомства, мне понравилась его уверенная манера держаться и говорить. Причем именно уверенная, а не самоуверенная, которая зачастую граничит с завышенной самооценкой и банальным хамством.
Встрече мы обрадовались оба, хотя мне показалось, что Геннадий проявляет ко мне чуть больше внимания и заботы, чем этого требуют простые приятельские отношения. Но в данный момент мозги детектива Ивановой были направлены на отдых, и напрягать их по такому пустяку я не собиралась.
Теперь я не сомневалась, что Геннадий занимает очень даже не последнее место у себя в фирме. Догадки подтвердил новехонький «мерс», на котором меня отвезли в гостиницу. Всю дорогу мы весело и непринужденно болтали. Ощущение было таким, что я встретила близкого и очень хорошего человека. Уверена, что Гена обо мне был такого же мнения. А ошибаюсь я редко. Я бы даже сказала, крайне редко. Под смех и шутки мы домчались до гостиничного комплекса — это был именно огромный многоэтажный комплекс. В наличии имелись и корт, и плавательный бассейн, и клумбы с розами, и кипарисовые аллеи. Это только то, что я разглядела снаружи. Попав внутрь гостиницы, я почувствовала себя Золушкой, оказавшейся в волшебной стране. И называлось все это великолепие — «Жемчужный».
Гостиница была, как и обещалось, перворазрядной. Это было только что отстроенное двенадцатиэтажное роскошное здание, сверкающее чистотой и блеском всяческих лакированных и зеркальных поверхностей.
Первый этаж начинался огромным холлом, заставленным тропическими растениями и внушительного размера аквариумом с рыбками. Обитатели аквариума были великолепны — от ярко-рыжих золотых до черно-синих телескопов. Из холла стеклянные двери вели в ресторан. Можно было разглядеть стойку бара и часть эстрады. В противоположной стороне располагались игровые заведения. Туда вели двери из матового стекла, причем они были закрыты. Тем не менее я не сомневалась в наличии там бильярдных столов — спутать звук стука кия по шару я не могла. Центром холла была широкая лестница на верхние этажи. Лифт располагался рядом. На нем мы и доехали до пятого этажа. Кабинет администратора гостиницы располагался именно там.
Администратора комплекса «Жемчужный» звали Светлана Ивановна. Очень колоритная женщина лет сорока. Весь ее внешний облик вполне соответствовал занимаемой Светланой Ивановной должности. Строгий классический костюм, пышно уложенная прическа, ухоженные руки с маникюром. Все выдавало работника-руководителя. Правда, печальная улыбка и частые морщинки у глаз придавали Светлане Ивановне вид озабоченного чем-то человека. Но все это были мои домыслы.
На деле же Светлана Ивановна неустанно одаривала нас улыбками и была сама предупредительность. Мне даже стало несколько неловко: казалось, что любое недовольство президента «Нефтегаза» в момент лишит гостиницу и весь край и нефти, и газа, и воды, и света.
Светлана Ивановна пообещала Бойкову позаботиться о моем комфорте и показать номер. Бойков пожелал мне приятного отдыха с дороги, известил, что объявится завтра, и умчался на совет директоров.
Мой номер находился двумя этажами ниже. Лифт был занят, и Светлана Ивановна предложила спуститься по лестнице, вдоль которой красовались античные скульптуры.
На третьем этаже нас встретила приятная пожилая и очень шустрая тетечка — тетя Настя. Видно было, что вся жизнь ее — это будни курортной гостиницы. Завидев Светлану Ивановну, дежурная по этажу поспешила навстречу с приветствиями и причитаниями на полуукраинский манер:
— День добре, Светлана Ивановна, родненькая, що ж это занависки никак ни поменяют? А дверь в тридцать пятом? А? Ну, у нас нова гостья? Милости просим! Как кличут? Танечка? Ну и добре!
Говорила она почти скороговоркой, и голос был по-домашнему уютным. Мне она понравилась — милая добрая старушка.
Светлана Ивановна просила по всем вопросам обращаться к ней и тете Насте. Пожелав мне хорошего отдыха, она ушла. Я осталась наедине с тетей Настей.
— От беда-то так беда, — сочувственно затараторила ей вслед дежурная третьего этажа.
Я с удивлением уставилась на двери захлопнувшегося лифта.
— Такая женщина добрая, и такое горе.
— Тетя Настя, а в чем горе-то? — осторожно полюбопытствовала я.
— Ох, Танюша. Мне-то вот бог ребятеночков не послал, да я уж и свыклась, а у Светочки нашей дивчина ой больная.
— Так, может, врача нужно найти толкового?
— Да неизлечима дочка-то ее, не разумеет ничего с рождения, ни ходить, ни говорить толком-то не может, а уж ей семнадцатый годок пошел. Все в мячик играет целыми днями — вот несчастье-то. Ведь и не отказалась Светланочка от ребеночка, и в роддоме не оставила, а ведь знала про болезнь-то. Ой не знаю, шо бы я с таким дитяткой делала, не знаю. Мне вот теперь Светочка за дочку — я уж с ней давненько работаю. Каждый день видимся. Гляжу — и сердце аж защемляет.
Такой монолог слегка подпортил мое радужное настроение в предвкушении отдыха. Отвлеклась я после того, как тетя Настя открыла дверь в номер 31. «Оля-ля!» Это все, что я произнесла тогда. Номер был очень просторный и шикарно обставленный. Я всегда считала, что такие апартаменты существуют исключительно в заграничных пятизвездочных отелях. Значит, я ошибалась.
С тетей Настей мы еще немного поболтали — точнее, тетя Настя рассказала о своей сестре, о том, что муж от Светланы Ивановны ушел, о теплом море и еще о чем-то подобном.
По-моему, она и удалялась от меня по коридору, не переставая говорить. После ее ухода представилась возможность осмотреть номер, куда уже принесли мои вещи.
Посреди комнаты размещалась кровать необъятных размеров. Мне пришла в голову мысль, что одной спать на такой огромной кровати даже как-то неприлично. Но я собиралась именно спать и именно одна. Конечно, можно было прибегнуть к методу релаксации и восстановить силы организма за считаные минуты. Однако за время своей профессиональной деятельности я слишком часто отказывала себе в нормальном человеческом сне. Да и кровать располагала к продолжительному отдыху…
И после того как вещи были распакованы, платья и кофты развешаны по шкафам, я приняла душ и с наслаждением нырнула в подушки и перины чудо-кровати. А проснувшись, я решила прогуляться и посмотреть на море.
* * *До гостиницы мы добрались довольно быстро. И тут же нос к носу столкнулись с администратором.
Светлана Ивановна заохала и запричитала, что мы такие мокрые и замерзшие.
— Что же это вы в такую погоду купаться надумали, дорогие вы наши!
— Характер вырабатываем, Светлана Ивановна! — отрапортовала я.
— Танечка, не зря Геннадий Александрович мне по телефону говорил, что вы отчаянная женщина.
— Он звонил?
— Он пытался дозвониться до вашего номера, но никто не брал трубку, просил узнать, все ли в порядке, и обещал позвонить еще.
— Все в порядке, Светлана Ивановна, все в полном порядке, а трубку никто не брал, потому что в номере меня не было. Да, огромное спасибо за мои апартаменты!
— Не за что, Танечка, мы будем очень рады, если вам у нас понравится.
Разговор, похоже, был закончен, и мы вежливо распрощались. К этому моменту наша верхняя одежда стала совсем мокрой от неснятых купальников — пришлось поторопиться.
Мы зашли в номер. Девушка несколько минут стояла молча, переводя взгляд с предмета на предмет. Было видно, что роскошный номер произвел на нее впечатление и на миг отвлек от грустных мыслей.
— Вы здесь одна живете?
— Временно отдыхаю.
— Вот это номер!
В ее голосе промелькнула нотка восхищения, но тут же пропала. Взгляд также потускнел, и лицо стало непроницаемым.
Да, не позавидуешь профессиональным психологам. Разговаривать с «маской» дело заведомо проигрышное. А как поступать профессиональным детективам, которым в силу специфики работы приходится становиться такими вот психологами?
Ведь это равносильно разговору с подушкой с моей кровати. Можно даже поколотить ее — ноль эмоций.
Очень хотелось есть. Издеваться над собственным желудком дальше было выше моих сил. Я громко обратилась, причем не знаю, к кому больше — к разглядываемой подушке или к гостье:
— Я чертовски хочу есть. Можешь составить мне компанию. Ну как?
Малопонятным жестом спасенная дала понять, что ей все равно.
— Тогда я закажу на свое усмотрение, а ты отдохни пока, а еще лучше прими ванну. В штормовом море всегда полно всякой гадости.
Ужин я заказала по полной программе: тосты, мясо, салаты, напитки, фрукты. Не успела трубка лечь на рычаг телефона, она задребезжала от звонка.