— Мария Поликарпова за хлебом вышла, — продолжала тараторить моя новая знакомая, — и увидела, что дверь соседская открыта. Она сначала подумала, что Алинка просто забыла ее закрыть — она ж такая ветреная девка. Она звонить ей стала, но никто не ответил. Тогда Мария Поликарпова дверь хотела захлопнуть и уйти, но в щелку увидела чьи-то ноги. Заглянула внутрь, а она там… мертвая! Застрелили ее в упор — прямо в голову.
— Кто — она? — Услышав знакомое имя, я застыла, как громом пораженная. Теперь я ловила каждое слово своей собеседницы.
— Ну, она — Алинка.
— Алина Завьянова? — тихо уточнила я, уже заранее зная ответ.
— Так ты ее знаешь? — ахнула тетка.
Я молча кивнула и поспешила отвернуться. Я медленно поплелась к своей машине, забралась в теплый салон и потянулась к бардачку — за сигаретами. «Что и говорить, веселенькое получается дельце», — угрюмо рассуждала я, щелкая зажигалкой. Сигарета никак не хотела прикуриваться, а когда я наконец сделала одну затяжку, то тут же отшвырнула от себя белую палочку с отравой. Вот черт! Я же решила бросить курить, и вот опять! Каким образом у меня в бардачке вообще оказались сигареты? Я же старательно ликвидировала все запасы! В открытое окошко полетела вся пачка, а я попыталась вернуться к своим размышлениям. «Накануне девушка звонит мне, рассказывает о том, что за ней кто-то следит, и просит разыскать преследователя, а уже сегодня утром ее находят застреленной. И еще эта „аристократочка“ никак не выходит из головы. Зачем она искала Алину? Есть над чем подумать… Хотя, кто знает, возможно, рассуждать не о чем. Вдруг менты уже знают, кто ее убил?»
Я выудила из сумочки телефон и набрала по памяти номер моего тарасовского приятеля и бывшего сослуживца, а ныне — подполковника милиции Володьки Кирьянова. Уж кто-кто, а он точно мне поможет в этом деле. Наконец я услышала далекий знакомый голос старого друга.
— Привет, Киря, — пропела я в трубку. — Как дела?
— Ты звонишь, чтобы узнать, как у меня дела? Это что-то новенькое! — Володька был явно зол и на ностальгический лад вовсе не настроен. — Быстро рассказывай! Опять вляпалась в какую-нибудь историю и тебе нужна моя помощь?
Вот за что я люблю Кирьянова, так это за его проницательность!
— Ну, вообще-то нужна, — замялась я.
— Говори, что у тебя там?
— Скажи, у тебя есть знакомые из уголовного розыска в Налинске? — решила я зайти издалека.
— Ну, есть. А тебя-то за каким чертом туда занесло?
— По делам, — уклонилась я от прямого ответа.
— Знаю я твои дела, — буркнул Володька.
— Так вот. Тут убили одну мою знакомую — Алину Завьянову. Это произошло буквально сегодня утром. Ты не мог бы узнать для меня, что уже успели накопать здешние работника правоохранительных органов? У них есть какая-нибудь версия? Ну, в общем, узнай что-нибудь.
— Это все? — сухо спросил Володька.
— Все.
— Жди, — сказал приятель и отсоединился.
И я принялась ждать. Минуты тянулись медленно, как жевательная резинка, я уже жалела о выкинутой пачке сигарет, а Володька все не звонил. За это время из подъезда вынесли носилки, укрытые непроницаемым черным полиэтиленом, погрузили в «уазик» и увезли. Следом потянулись люди в милицейской форме. Они тоже спешили покинуть дворик. Зеваки, с нетерпением ожидавшие развязки недавней трагедии, еще какое-то время потоптались у подъезда, обсуждая произошедшее, а затем начали расходиться по своим домам. Двор опустел. По стеклам ударили первые капли дождя, и я совсем приуныла. Может, Володька обо мне забыл? А что, если он вообще позвонит только вечером? Я решительно схватила сотовый, с тем чтобы напомнить приятелю о себе, но трубка неожиданно ожила в моей руке. По дисплею побежали знакомые цифры.
— Ну? Тебе удалось что-нибудь узнать? — затараторила я.
— Удалось.
— И что?
— Твоя Алина Завьянова была убита между девятью и десятью часами утра выстрелом в голову. Предположительно, девушка знала убийцу, если так легко открыла ему дверь и впустила в квартиру.
— Ну… — поторопила я Володьку.
— Ну и все.
— Что значит — все?
— Так. Следствие только началось. Никаких улик на месте происшествия не обнаружили. Никто ничего не видел, даже выстрелов не слышали. Очевидно, пистолет был с глушителем.
— Ну, хотя бы предположительная причина убийства у следствия есть?
— Пока что удалось выяснить лишь то, что девушка жила одна. К себе никого не приводила, даже подруг. Нигде не работала. Короче, знакомых у нее раз, два и обчелся. Их всех уже проверили — у всех стопроцентное алиби.
— То есть «висяк»? — констатировала я.
— Он самый, — не стал спорить Володька.
— Ладно, спасибо.
— Обращайся, если что, — подобрел к концу разговора подполковник и, послав мне воздушный поцелуй, отключился.
Я бросила трубку в сумочку и, запустив пальцы в волосы, взлохматила свою шевелюру. Ну и что мне со всем этим делать? Конечно, я могла бы сию же минуту собрать вещички и отправиться в родной город Тарасов. А дома — валяться на диване, смотреть телевизор и не думать ни о каких трупах и загадочных преследователях. Но нечто именуемое «профессиональным долгом» просто не могло мне позволить так поступить. Ведь деньги за работу я уже получила. Пусть изначально предполагалось, что работа эта будет несколько иного плана… Решено, я остаюсь! Я просто не могу вот так взять и уехать! Следствие явно повесило на дело ярлык «висяка» и не будет им заниматься. А у меня есть шансы его раскрыть. Ну, во-первых, потому, что я знаю о том, что за девушкой шпионили, а во-вторых, говоря о преследователях, Алина упоминала имя некоего Глеба Графского. Возможно, причисляя его к своим предполагаемым недоброжелателям, девушка не ошиблась. Я должна в этом разобраться!
Я решительно выбралась из салона своей «девяточки» и, позабыв прихватить зонтик, побежала к нужному подъезду. Юркнув в маленький коридорчик, я стряхнула с ветровки капли дождя и заспешила вверх по лестнице. Нужная квартира обнаружилась на четвертом этаже. Дверь, разумеется, была опечатана. Пару минут я стояла в нерешительности, не зная: стоит ли преступать черту и вламываться незаконным образом в квартиру? «А законно меня сюда никто и не пустит», — подсказал мой внутренний голос, и больше я не колебалась. Ловко поддев ленточку ногтем, я осторожно отклеила ее. Еще пару минут поколдовав над замком, я с помощью отмычки отперла дверь. С тоненьким скрипом она приоткрылась. Я бросила быстрый взгляд налево, потом направо, коварно улыбнулась и проскользнула в щелку. Автоматический замок тихонько щелкнул за моей спиной, я сделала пару шагов вперед, наступила на полоску белого мела на полу и остановилась. Медленно опустила глаза вниз и поморщилась — я стояла как раз рядом с тем местом, где полчаса тому назад лежало тело девушки, а теперь остался только меловой абрис, дающий представление о положении трупа. Я обошла контур стороной и заглянула в кухню, затем в ванную. Последней осмотру подверглась комната. Что ж, надо отдать должное представителям правоохранительных органов — они выгребли из квартиры все мало-мальски значимые бумажки и квитанции, не учтя тот момент, что следом за милицией может явиться любознательная Танечка Иванова. И это, надо заметить, было крайне печально.
Я присела на краешек кресла и стала бессмысленно разглядывать окружающие меня предметы, тщетно пыталась собрать мысли в кучу. Несколько репродукций картин Ван Гога… Полка с книгами — исключительно зарубежная классика… Разлапистый цветок в углу… Телефон на низком столике… Музыкальный центр и стопка дисков рядом… Нет, мысли никак не желают собираться… Стоп! Мой взгляд метнулся в сторону. Музыкальный центр, телефон — навороченное творение фирмы «PANASONIC». Вот что мне нужно! Я тут же вскочила с места и кинулась к нему. Насколько мне известно, это последняя модель телефона, только что представленная российским потребителям, и в нем, конечно же, заложено множество функций. Правда, меня сейчас интересовала только одна — воспроизведение последних исходящих и входящих звонков. Благо мои познания в технике не ограничиваются уроками физики в школе, так что через пару минут у меня уже была сводка последних звонков. Правда, она оказалась достаточно однообразной. Пожалуй, даже более однообразной, чем я могла ожидать, — за последние две недели Алина звонила только одному человеку и только с его номера поступали звонки на ее телефон.
— Вот черт! — проворчала я.
И тут произошло то, чего я никак не ожидала, — в квартиру позвонили.
От неожиданности я выронила трубку, потом схватила ее с пола и быстро шлепнула на рычаг. Трубка тихонько пиликнула, а я затаила дыхание. Надеюсь, тот, кто стоит за дверью, ничего не слышал. Звонок снова затрезвонил, на этот раз более настойчиво. И кого же так не вовремя принесло? Осторожно ступая, я прокралась из комнаты в коридор, но заглянуть в «глазок» не решилась — незачем выдавать свое присутствие. Лучше дождусь, когда этот нежданный гость поймет, что дома никого нет, и уйдет, и только после этого выгляну. Скорее всего, тот, кто решил навестить Алину, еще не знает о ее смерти, иначе он не стал бы звонить в дверь. А сорванной ленточки, которая опечатывала квартиру, он просто не заметил… «А ведь соседи в один голос твердили, что девушку никто не навещает», — пронеслось в моей голове, но это меня сейчас интересовало меньше всего. Звонки прекратились, но теперь на дверь обрушился шквал ударов. Мне пришлось собрать всю силу воли в кулак, чтобы не заглянуть в «глазок» и не посмотреть на столь эксцентричного в своей настойчивости гостя. «Вот кретин, — подумала я, опускаясь на пол рядом с дверью. — Если шум привлечет соседей, то, скорее всего, они вызовут милицию. А тут я…»