— Вы мне не поверите, — ответил Сван. — Вы сочтете, что я сошел с ума.
— А это не так? — с улыбкой спросил Генри. Но вопрос он задал несколько торопливее, чем это было необходимо. Да и сама улыбка получилась у него какая-то вымученная и с примесью зарождающегося беспокойства.
— Не знаю, — честно ответил Сван. — Может быть, это и так, но я не собираюсь проверять — так ли это на самом деле.
— А что все-таки случилось? — попытался выяснить Теодор.
— Дело в том, что эти часы приносят несчастье…
И Сван им все рассказал…
— …Глупости, — уверенно ответил Генри. — Сюжет для дешевого фильма.
Гримски молчал.
— Нет, Генри. Я не думаю, что это глупости, — возразил Сван.
— Давай проверим? — неожиданно предложил Генри. — Поспорим на дюжину пива, что ты не прав. А? Давай?
Сван посмотрел ему в глаза и понял, что Генри Уорвик не верит ему ни на грош. Он понял, что ТЕПЕРЬ-ТО уж точно Генри попытается завести проклятые часы, едва только Сван переступит порог комнаты.
— Нет, — жестко ответил Сван и поднял револьвер, который он все еще сжимал в своей руке.
— Ты что? — перепугался Теодор. — Перестань! Слышишь?
Сван тщательно прицелился, поймав в прицел циферблат часов.
— Отойдите к окну, — приказал он твердым голосом.
Уорвик и Гримски даже и не пытались ему возразить, хотя отлично понимали, что он собирается сейчас сделать. Видимо, они все-таки решили, что Сван сошел с ума, и не хотели, чтобы вместо часов он использовал в качестве мишени кого-нибудь из них двоих.
Сван смотрел на желтоватый циферблат и думал, что теперь-то уже никто в отделе не поверит тому, что он не псих. Он думал о том, что его карьере полицейского пришел конец. Но наплевать на это. Будь что будет…
Сван спустил курок. Пуля вонзилась в самый центр циферблата, вырвав и разбросав в стороны стрелки.
Вторая пуля оборвала какой-то крючок внутри, на котором держался маятник, и тот глухо стукнулся о деревянное дно футляра, немного повернулся, и в свете электрической лампочки блеснула надпись: «Мы идем вместе».
Сван продолжал давить на спуск, и ему казалось, что от часов при каждом выстреле летят во все стороны какие-то окровавленные ошметки плоти…