Меня тут же вытолкнули обратно к Рине на передний план. Я оторвала взгляд от собственных рук и тут же наткнулась на стальной взгляд преподавателя.
– Адептка Кастодия Серас, третий курс, факультет алхимии и целительства, – четко отрапортовала я, подавляя желание вытянуться по струнке и по-офицерски щелкнуть каблуками.
– Ну что ж, адептка Серас. Позвольте поинтересоваться, к чему подобные вопросы? Вы сомневаетесь в собственной компетенции и способностях своих коллег? – приподнял он бровь.
– Сомневаюсь, – кивнула я, старательно отводя взгляд.
– Неправильный ответ, адептка, – прозвенел металлом жесткий голос. – Вы не следователь, вы криминалист. Это следователь имеет право сомневаться в полученных сведениях и собственных домыслах. В конце концов, большинство этих сведений он получает при допросах от обычных людей, которые могут и ошибиться, и забыть что-то, и солгать. А вы криминалист. Вы не должны строить призрачные версии. Вы обязаны представить точные факты. Вам понятно?
– Понятно, – пробормотала я, краснея под ехидными взглядами красавиц в кожаных комбинезонах. Злорадствуют, стервы.
– А вы бы не улыбались так, адептка Вегерос, – одернул он единственную длинноволосую девушку. – Вы тоже были непозволительно категоричны, когда вынесли приговор человеку, основываясь на непроверенных сплетнях. Страшно подумать, что бы происходило в этом городе, если бы мы все решения принимали, основываясь на ваших домыслах, – усмехнулся он, снова поворачиваясь ко мне. – Так что не переживайте, адептка Серас, из-за ваших ошибок никого не казнят. А теперь поделитесь, какие же факты заставили вас усомниться в общей версии?
Догадливый. Понял, что это не простые переживания жалостливой девушки.
– Охотник не мог отравиться аконитом. Откровенно говоря, в нашей области почти никто не может отравиться аконитом. Во всяком случае, не при такой малой дозе и тем более не в вине, – выдала я, глядя прямо в глаза магистру.
Лицо осталось непроницаемым, а вот глубоко в глазах промелькнула искра удовлетворения.
– Обоснуйте.
Я глубоко вдохнула и начала вольный пересказ абзаца из книги о местной флоре и фауне:
– Как уже говорили, в наших лесах аконит – распространенное растение. Предпочитает тенистую местность, поэтому размножается чаще всего в дальних областях. А также является любимым лекарством большинства лесных жителей. Чаще всего для прочистки желудка. А еще в крови здешних животных есть слабая доза аконита. А так как дичь тут едят все, у местных жителей есть иммунитет к действию этого яда. Возможны некоторые последствия, вроде галлюцинаций или рвоты, но смертельный исход невозможен. Для этого необходимо выпить вот такой стакан чистого аконита. Та же доза, которая была в вине, не могла доставить даже головной боли. Тем более вино является противоядием. При легком отравлении оно снимает все недомогания, – выдала я первую часть сведений, рушащих теорию виновности заместителя.
– Тогда что произошло с убитым? – удовлетворенно подгонял меня преподаватель, понимая, что это не вся добытая мной информация.
– В процессе осмотра, – продолжила отчитываться я, – в приправе к мясу я обнаружила растение, крайне резко реагирующее на присутствие аконита в крови. В результате взаимодействия с этим растением выделяется вещество, поражающее нервную систему и вызывающее мгновенную остановку сердца.
– Растение?.. – заинтересованно взглянул на меня наставник.
– Растение, – подчеркнула я свое нежелание его называть. Магистр Бриар внимательно посмотрел на меня, нахмурился и кивнул:
– И что же? Несчастный случай?
– Нет, – уверенно отвергла предположение я. – Данное растение не используется как приправа, в наших краях не произрастает и крайне редко встречается на рынке. – И про себя добавила, что не буду уточнять, на каком именно.
– Крайне интересная картина у нас вырисовывается, не правда ли? – обратился он к нахмурившимся адептам. – Но ведь и это еще не конец, не правда ли, адептка Серас?
– Боюсь, что сведения о счастливой семейной паре тоже недостоверны, – вздохнула я, выдавая последний козырь.
– А на чем основано данное заключение? – уже с нескрываемым интересом слушал меня преподаватель.
– Благоцвет, – ткнула я пальцем в связки цветов. – Растение не просто так получило название. Крайне чувствительно к словам и эмоциональной атмосфере. Если рядом с благоцветом, даже срезанным и засушенным, часто ругаются, он чернеет. Если же все тихо, спокойно и мирно, то листы остаются белыми. Букет, висящий на стене, весь почернел, а кое-где даже поползла плесень. Здесь часто ссорились, возможно, даже произносили проклятия, – закончила я свою доказательную базу. И выводы получались противоположными тем, что сделала остальная группа.
– Ну что же, вполне убедительно. Вам есть что добавить? – доброжелательно улыбнулся мне магистр Бриар.
– Нет, – улыбнулась я в ответ, – только спросить. А кто открывал вино? – Последняя догадка и заключительный гвоздь в обвинение.
В ответ мне лишь одобрительно кивнули и повернулись к остальной аудитории.
– Ну что ж, господа, делаем выводы и благодарим госпожу Серас: за просвещение неразумных, а также за то, что до вечера все свободны. Финал истории расскажу вам в следующий раз. В общем, это занятие у вас сегодня последнее, так что марш все в город. До комендантского часа все должны вернуться на территорию академии. Всем спасибо.
Толпа адептов радостно загудела и хлынула к двери. В стае однокурсников меня выловила Рина, шепнула на ушко, что убегает на свидание с одним из боевиков. Обещалась заглянуть вечером с чем-нибудь вкусненьким, отпраздновать, что ночи за учебниками не прошли для меня даром, немного подуться, что я не выложила ей свои догадки, а еще попенять, что собиралась отмолчаться в уголке. Вот поэтому и не поделилась. Она бы меня тотчас вперед выпихнула. Но вот адепты разбежались, оставив меня наедине с господином следователем и незнакомцем, который контролировал наш осмотр.
– Ну что, адептка, делитесь, что это за чудо-трава, которую вы не пожелали называть? – пристально вглядываясь в меня, потребовал ответа магистр.
И вот тут начиналось самое страшное.
– Голубой лотос, – произнесла я название одного из самых опасных и запрещенных наркотических растений.
Лица моих собеседников потемнели.
– Вы уверены? – скрипнул зубами представитель стражи.
– Уверена.
– И как вы определили? – нахмурившись, сверлил меня взглядом Бриар.
Что поделать, пришлось признаваться, а то решат еще, что я его пробовала.
– Личное свойство дара. Определяю на вид любое растение или экстракт, если видела его или про него читала.
Магистр сухо кивнул и задумался. И было над чем. Дело в том, что в нашей империи с распространением страшного наркотика боролись давно и очень успешно. Последний случай употребления был зарегистрирован более десятилетия назад. А тут вдруг голубой лотос в обеде главы Гильдии охотников. Это может значить только одно: кто-то обошел магические проверки на границе и, возможно, начал распространение, а значит, грядут большие неприятности. Именно поэтому я не стала называть растение. Молодые адепты слишком любят приключения и все запретное.
– Вы правильно сделали, что не стали говорить при всех, – вздохнул магистр. – Я надеюсь, что и дальше не будете распространяться. До следующего занятия! – хмуро бросил он в мою сторону и скрылся в другой комнате. На несколько минут воцарилась тишина.
– Я Аларик, – вдруг протянул мне руку для знакомства темноволосый мужчина.
– Кастодия, – слабо улыбнулась я и пожала его ладонь, размышляя над масштабами катастрофы. Может, я ошиблась и все не так уж плохо? Наш случай ведь еще не означает, что наркотик начнут массово распространять.
– Ну что, тебя можно поздравить? Или лучше посочувствовать? – подмигнул мне новый знакомый.
– Почему? – наконец очнулась я.
– Ты проявила себя. Бриар это оценил. Теперь на каждом занятии он будет спрашивать тебя первой, а потом уже разбираться с остальными, – порадовал меня офицер стражи. – Парень от тебя не отстанет, пока не сделает лучшим специалистом. Нам сейчас таких не хватает.
– Демоны безмирья! – простонала я. – Да уж, мне крупно повезло.
Аларик лишь посмеялся и, попрощавшись, скрылся в соседней комнате вслед за магистром.
Ну что мне стоило просто помолчать?! И без меня бы потом разобрались. Правильно говорят: инициатива наказуема. Вот теперь буду расплачиваться.
В академию я брела медленно и печально. Решила даже не задерживаться в городе, несмотря на выданное разрешение на прогулку. Масштабы возможной катастрофы просто пугали. Причем помимо имперской катастрофы – увеличения преступности, смертности и болезней, – развивалась и моя маленькая личная катастрофа. Если горожан будет особенно угнетать страх перед злоумышленниками, лично мне больше помешает усиление патрулей. Вот как теперь нам с Храном продолжать поиски в архивах? А на работу я как буду ходить? Меня ведь завтра ждут. Ясно одно, знаменитый наркотик грозит бедами всем. И на тот момент я даже не подозревала, какие проблемы он мне уже создал.