Пора сматываться. Скоро тут появятся приятели убитых громил, обеспокоенные тем, почему до сих пор лорду Триады не доставили мою живую, хоть и несколько покалеченную тушку.
Пару сотен метров я пробежал, а потом перешел на ковыляние. Бегущий упругим шагом старикан вызывает такое же недоумение, как распевающая соловьиные песни змея.
До жути хотелось идти быстро, но я сдерживался.
Было время, когда люди, ударяясь в бегство, отправлялись в безлюдные, дикие места. Потом таких почти не осталось, зато выросли города, чудовищные муравейники, стало проще затеряться в них, среди сотен тысяч людей.
Сейчас, более чем через два с половиной тысячелетия после смерти Иисуса Христа, спрятаться в крупном городе не легче, чем в лесу. В любой гостинице с тебя потребуют идентификационную карточку.
Снять квартиру можно, но только не в моем случае. Сейчас, когда по всем информационным каналам Бураков-сити с частотой, достойной разве что рекламы противозачаточных средств, демонстрируют физиономию убийцы, то есть мою, мало кто отважится сдать жилье незнакомцу.
А если и отважится, то тут же донесет в полицию. На всякий случай.
А мне, кровь из носу, нужно было укромное место, где я смогу отлежаться, не попадаясь никому на глаза. Но прежде чем пускаться на поиски, я выбрался из трущоб и зашел в первый попавшийся маленький продуктовый магазин.
В крупном не выйдет расплатиться наличными.
Охранник с подозрением посмотрел на грязный комбинезон и потасканную рожу, и торчал за спиной, пока я набивал корзинку продуктами. Отстал он, только когда в моих руках зашелестели банкноты.
С охапкой пакетов, которые не всякому под силу утащить, я выглядел довольно подозрительно, но приходилось рисковать. Вполне вероятно, что возможности пополнить запасы у меня не будет.
Бродя по городу, я высматривал заброшенные здания, дома с большими подвалами и чердаками. Долго искать не пришлось, через полчаса я набрел на обнесенную забором площадку, в центре которой высилось что-то большое и недостроенное.
Обычное дело – денег не хватило, вот и бросили.
Перевалив через забор, я оказался на пустыре, заваленном строительным мусором. Бетонные блоки валялись вперемешку с кусками арматуры, под ногами хрустел битый кирпич.
Проемы первого этажа оказались заделаны железными решетками, но над ними кто-то поработал до меня. Металлические полосы были безжалостно погнуты, изнутри тянуло кислой вонью.
Я шагнул в проем и получил удар в лоб. Только и успел, что немного смягчить падение, но несмотря на это, зашипел от боли, как проткнутая шина. Голова гудела, перед глазами все кружилось. – О, гля, кто к нам пришел! – из разрушенного дома выбралось существо, некогда бывшее человеком. Теперь оно больше походило на обвешенное лохмотьями пугало. – Не знал, что это наша территория?
Вслед за первым бомжом вылезли второй и третий. Они походили на бородатых обезьян, принимавших ванны в мусорном баке, причем не снимая одежды. На грязных лицах блестели злые глаза. – Мне… только… переночевать! – выдавил я, тряся головой. – Знаем мы таких! – первый бомж оскалил гнилые зубы и потряс толстой доской, которой мне, похоже, и досталось. – Сначала переночевать, а потом остаются тут и хрен их выгонишь! Вали отсюда!
К этому моменту я достаточно оправился, чтобы перейти к более активной форме беседы. Резко выброшенная нога угодила типу с доской прямо в колено, он согнулся и завопил.
Один из его приятелей рискнул броситься на меня и получил удар в пах.
Грязные ругательства оборвались, сменившись выразительным мычанием.
Третий бомж отскочил и прижался к стене, в руке его блеснул нож. – Ну вот что, – сказал я, вставая, – брось эту штуку, а то порежешься ненароком. Ты понял?
Вынимать оружие не хотелось. Особой необходимости не было, да и начни я размахивать пистолетом или излучателем, тут же рухнет и так шитая белыми нитками легенда о том, что я потерявший работу и дом неудачник. – А ты шустр, старичок, – пробормотал первый бомж, бросая доску. Судя по этому поступку, он был в троице самым умным. – Убери нож, Прыщ, ты слышал? – Не убери, а отдай, – поправил я. – Мне вовсе не хочется неожиданно обнаружить лезвие в спине…
Финка брякнулась на кирпичи. – Отлично, – я подобрал ее и спрятал в карман. – Мне придется провести у вас пару ночей. Так что сейчас вы будете сидеть тихо, а я пока осмотрю здание. Ваши никчемные жизни и жалкие шмотки мне не к чему. Понятно? – Еще бы не понять, – пробормотал тот, которого называли Прыщом.
Осмотр не занял много времени. Комнату за проемом, в который я влез, занимали мои недавние противники. Тут воняло, как в сортире, грудой лежали какие-то тряпки да чернело пятно от костра. Вдоль стены шеренгой стояли пластиковые бутылки.
Явно не из-под кефира.
На втором этаже я нашел небольшую и сравнительно чистую комнатку. Благодаря сваленным у входа кускам железной арматуры проникнуть в нее бесшумно можно было только по воздуху. Такой вариант, учитывая наличие агрессивных и не совсем здоровых на голову соседей, меня вполне устраивал.
С номером в отеле такое жилище, конечно, и рядом не стояло. Но отсутствие душа, туалета и стереовизора с лихвой искупалось тем, что вряд ли сюда заявятся громилы Змеиной Триады или полицейские.
Сняв для начала модификаторы, я перекусил, растянулся на полу и принялся размышлять. Что нужно от меня полицейским – понятно, они считают, что я пришиб Фробениуса. Но что за "молния", ради которой руководители мощной преступной организации проявили прыть, оправданную разве что при ловле блох?
Или это блоха золотая? Да еще подкованная?
Воспоминаний о "молнии" в пустом котелке, заменяющем мне голову, не имелось. Все вещи при мне были самыми обычными. Вряд ли лордов Триады заинтересовал универсатор или костюм-трансформер…
Стоп! А та штуковина, которую я забрал у дохлого негуманоида?
Я вытащил ее из кармана и еще раз осмотрел. Назначение чудного прибора после этого понятнее не стало. Рукоятка в нем была от малого армейского излучателя, каким вооружены офицеры штурмовой пехоты Федерации. А вместо энергетического узла и дула на ней крепился прямоугольный блок. В задней его части имелись многочисленные сенсоры разного цвета, посередке располагался крошечный экран, а на месте дула – овальная сеточка на толстом металлическом стержне.
И все, никаких надписей.
Пожав плечами, я потыкал в разные сенсоры. Включалась хреновина самым большим из них, красным, как кровь. Когда я нажал на него, экран осветился. Свечение его оказалось равномерно белым, и только в нижней части виднелась надпись "Параметры".
Все смотрелось сделанным топорно, наспех. Для привыкшего к изящным электронным игрушкам жителя Земли или любой высокоразвитой планеты такая штука выглядела корявой поделкой!
И вот из-за нее за мной гоняются мафиози?
Тогда остается предположить, что их боссы дружно сошли с ума!
Да, жалко, что я не выяснил у того лохматого типа в каре побольше. Может быть, он знал, кто я такой, чего забыл на этой планете, и что представляет из себя "молния"…
Хотя вряд ли – исполнителям не сообщают лишнего.
После повторного нажатия прибор отключился. Я сунул его в карман и попробовал улечься поудобнее. Делать пока было нечего и я собирался восстановить силы самым древним из известных способов – выспаться.
Ставший убежищем недостроенный дом я покинул в вечерних сумерках. Соседи, два дня назад активно возражавшие против моего вселения, а вчера ночью попытавшиеся прирезать меня сонного, сегодня добыли где-то бутылку хмельного и моего отбытия не заметили.
С помощью спиртного они занялись обезболиванием полученных синяков и обезболились до полной отключки.
Оно и к лучшему – завтра решат, что я им померещился.
За двое суток пребывания в схроне у меня на лице выросла короткая и русая щетина, совсем не подходящая по цвету к седым волосам, усам и бороде. В универсаторе нашлась бритва, но довольно некачественная. Пришлось немало помучиться, прежде чем я смог убрать ненужную поросль.
Перебравшись через забор, я запустил программу трансформации костюма. Спустя пару минут от заброшенной стройки удалялся благообразный седой джентльмен в безупречной тройке.
Таксист оказался настолько сражен моим респектабельным видом, что даже не стал брать задаток. Космопорт, насколько я помнил карту, располагался на другой стороне города, так что поездка предстояла длительная.
Вообще, план Бураков-сити я видел один раз, не больше десяти минут, и все же он засел у меня в голове, словно кривой гвоздь в доске. Я помнил все, вплоть до малейших деталей.
Либо у меня от рождения отличная память, либо ее хорошо тренировали.
Таксист оказался болтливым. От него я узнал, что вся полиция города ищет убийцу профессора Фробениуса по фамилии Мак-Лот (не зря я тогда соврал), но пока безуспешно, и что в последние дни совершено несколько непонятных нападений на стариков.