Кровать с пологом эпохи королевы Анны занимала большую часть комнаты. У стены разместился шифоньер, отполированный до блеска. В углу примостился небольшой английский письменный столик вишневого дерева; на нем стояла ваза с букетом высушенных цветов.
В комнате не было ничего лишнего, каждая вещь дополняла другую, все изящно сочеталось.
Голубые обои были такого же оттенка, что и шторы. Из окна открывался невероятно уютный пейзаж морозного зимнего утра.
– Вы не успеваете, потому что у вас болячка? спросила Эмма, повернувшись к нему и наклонив голову набок.
– Нет, просто слишком много вопросов, – ответил Майкл, рассмеявшись. Вытянув руку, он взъерошил ей волосы.
– Так как тебя зовут?
– Майкл.
– У тебя есть дети?
– Нет, детей у меня нет. И собак, кстати, тоже, – поспешил опередить ее вопрос Майкл.
– Почему? – девочка встревоженно глянула на него. – Тебе не нравятся дети?
– Нет, на самом деле я люблю детей, – ответил он.
Она удивленно пожала плечами.
– Тогда почему у тебя нет ни одного?
Майкл пытался придумать подходящий ответ.
Не мог же он прямо сказать маленькой девочке, что, когда его отца убили и мать осталась одна с кучей ребятишек, он, как старший сын, должен был взять на себя груз ответственности за семью.
Став полицейским, он решил, что никогда не допустит такого в своей жизни. Никогда не позволит своей жене пройти через то, что пришлось пережить его матери. А так как ему постоянно угрожала опасность, гораздо проще было не усложнять себе и другим жизнь и не заводить семью вовсе.
Он наконец придумал подходящее объяснение:
– Перед тем как заводить детей, надо сначала найти жену, ведь детям нужна мама. А у меня пока нет жены.
– Моя мама раньше была женой. Потом она стала моей мамой. Но теперь она уже не жена. Эмму вдруг осенило. – Но она могла бы снова стать женой, – воскликнула она. – И мамой. – Я могла бы спросить у нее, хочет ли она быть вашей женой…
Сбитый с толку, Майкл не знал, что на это ответить. Но необходимо было остановить девочку, так что он поднял руки вверх и сказал:
– Нет, Эмма, не думаю…
– Откуда вы? – вдруг спросила Эмма, перескочив на другую тему. Майкл облегченно вздохнул.
– Чикаго, – ответил он и провел рукой по волосам. – Я из Чикаго, у меня отпуск.
– А я знаю, где это. Мама говорит, что Чикаго очень далеко. Она сказала, что в следующем году, когда я пойду в школу, мы, может быть, сядем на поезд и поедем туда за покупками. Это займет очень, очень много времени, – взволнованно закончила она. И тут же понеслась дальше:
– Ты ходишь в школу?
– Уже нет, – сказал Майкл, засунув руки в карманы.
– А что ты тогда делаешь? – спросила девочка. – У тебя нет детей, нет жены, ты не ходишь в школу. Что ж ты тогда делаешь?
Объяснять маленькой девочке, что он полицейский, да еще работающий под прикрытием, было бессмысленно. Меньше всего он хотел, чтобы кто-то узнал, кто он и где находится.
Так что Майкл улыбнулся девочке и ответил:
– У моей семьи небольшая ирландская закусочная.
Эту легенду он использовал уже два года. По крайней мере, у его семьи действительно была закусочная. Он отнюдь не собирался врать ребенку.
– Что такое закусочная? – спросила Эмма.
– Это что-то вроде ресторана. Мы делаем бутерброды, а люди приходят к нам поесть.
– То есть ты делаешь бутерброды?
Майкл кивнул. Эмма уточнила:
– Какие бутерброды? Я люблю с ореховым маслом и повидлом. Еще мне нравятся бутерброды с ореховым маслом и шоколадом. А у тебя есть братья или сестры?
Майкл утвердительно кивнул. Он начал привыкать к скорости ее мышления.
– Да, у меня пять братьев и одна сестренка.
– Так много? Правда? – девочка была потрясена. – А я хотела бы иметь сестренку. У меня нет ни братьев, ни сестры.