Эрик Фрэнк Рассел НОЧНОЙ МЯТЕЖ Рисунок В. ЧЕРНЕЦОВА
Командующий Круин спустился по выдвижному металлическому трапу и, немного помедлив на нижней ступеньке, важно поставил сначала одну, а затем и другую ногу на землю неизвестной планеты: первый из ему подобных в этом неведомом мире.
Он стоял, ярко освещённый солнцем, огромный человек, облачённый в одежду, каждая мелочь которой была заранее продумана для столь важного события. На безупречно сшитом сине-зелёном, без единого пятнышка кителе сверкали и переливались драгоценные камни орденов.
В тени под козырьком богато разукрашенного шлема светились самодовольством суровые глаза.
Из люка над его головой, покачиваясь, спускался микрофон. Взяв его в громадную левую руку, Круин бросил вперёд холодно-пристальный взгляд, в котором угадывались огромный опыт и прозорливость. И в самом деле, этот момент был не менее фантастичен, чем другие моменты в истории планеты, с которой он прибыл.
«Именем Гульды и её народа я занимаю эту планету». И он отдал честь быстро и чётко, как автомат.
Из носовых отверстий стоящих перед ним двадцати двух длинных чёрных космических кораблей одновременно показались триумфальные красно-чёрно-золотые знамёна Гульды. Семьдесят человек в каждом из двадцати двух кораблей вытянулись в струнку, отсалютовали и стройно запели: «О Гульда, отчизна небесная!»
Когда пение кончилось, командующий Круин снова отсалютовал. Члены команд вторили ему. Круин поднялся по лестнице на флагманский корабль. Закрыты все замки. В боевом строю, безукоризненно прямой колонной, через равные интервалы двадцать два корабля-захватчика двинулись вдоль по долине.
Восточнее, на небольшом холме в миле от колонны что-то горело, и стоял столб густого дыма. Огонь яростно полыхал среди обломков того, что недавно было двадцать третьим космическим кораблём. Это была восьмая по счёту потеря с тех пор, как три года назад армада отправилась в полёт. Сначала их было тридцать. Осталось двадцать два.
Такова цена империи.
Вернувшись в свою кабину, командующий Круин грузно опустился в кресло за столом, снял тяжёлый шлем и поправил ордена.
— Четвёртый этап, — сказал он с удовлетворением.
Помощник командующего Джузик с уважением склонил голову. Он подал Круину какую-то книгу. Открыв её, Круин стал рассуждать вслух:
— Первый этап: «Проверить, пригодна ли данная планета для нашей формы жизни». — Он несколько раз провёл рукой по своим широким скулам. — Мы знаем, что она пригодна.
— Так точно, сэр. Это ваша великая победа.
— Благодарю вас, Джузик. — На одной стороне широкого лица Круина появилась и исчезла кривая улыбка. — Второй этап: «Оставаться за пределами видимости с планеты на расстоянии не менее чем один диаметр планеты до получения сведений от машин-разведчиков о наличии форм высшей жизни». Третий этап: «Выбрать место для посадки вдали от наибольших очагов возможного сопротивления, но вблизи от источника сопротивления, достаточно малого для овладения им». Четвёртый этап: «Торжественно провозгласить планету владением Гульды согласно Наставлению по порядку действия и дисциплине». — Он снова потёр свои скулы. — Мы всё это выполнили.
Круин удовлетворённо посмотрел в маленький иллюминатор над креслом. Он снова увидел столб дыма на холме, нахмурился, и на его скулах обозначились желваки.
— Пройти полный курс подготовки и квалификационную комиссию, — проворчал он с горечью и презрением, — и в результате — катастрофа. Ещё один корабль, и ещё одна команда погибли, и это в тот самый момент, когда цель уже достигнута! Восьмая потеря. Когда я вернусь, учебному центру аргонавтики не избежать чистки.
— Так точно, сэр, — с готовностью подтвердил Джузик, — этому нет оправдания.
— Ничему и ни в чём не должно быть оправдания, — отрезал Круин.
— Так точно, сэр.
Презрительно фыркнув, Круин продолжал изучать книгу.
— Пятый этап: «Выполнить защитную подготовку, как указано в Уставе обороны». — Он взглянул на худощавое, с правильными чертами лицо Джузика. — У всех капитанов есть Устав обороны. Выполняются ли инструкции устава?
— Так точно, сэр. Капитаны уже приступили к их выполнению.
— Тем лучше для них. Самые медлительные будут понижены в должности. — Лизнув большой палец руки, он перевернул страницу. — Шестой этап: «В случае, если на планете имеются формы жизни, обладающие разумом, следует захватить несколько образцов». — Откинувшись в кремле, Круин с минуту о чём-то размышлял, а затем отрывисто спросил: — Ну, чего же вы ждёте?
— Прошу прощенья, сэр!
— Выполняйте инструкцию, — прорычал Круин.
— Будет исполнено, сэр, — не моргнув, ответил Джузик, отдал честь и вышел из кабины.
За ним автоматически закрылась дверь. Круин посмотрел на неё со злостью.
— Чёрт побери этот учебный центр! — прогремел он. — Плохи там стали дела с тех пор, как я ушёл оттуда.
Положив ноги на стол, он стал ждать, когда ему доставят образцы разумных существ.
Образцы под носом
Три образца явились сами. Когда их заметили, они стояли у носовой части последнего в колонне двадцать второго корабля и с удивлением наблюдали за происходящим. Капитан Сомир лично привёл их к командующему. — На шестом этапе требуется захватить образцы, — доложил он Круину. — Я знаю, что вам требуются более интересные экземпляры, но эти я обнаружил под самым носом.
— Под носом? Совершить посадку и сразу же обнаружить, что чужеродные существа осматривают ваш корабль? Где же ваши защитные меры?
— Меры защиты выполнены ещё не полностью. Для этого требуется время.
— А чем же занимались ваши наблюдатели? Спали?
— Никак нет, сэр, — в отчаянии ответил Сомир. — Они не сочли нужным объявлять всеобщую тревогу из-за таких существ, как эти.
Круин с неохотой согласился с ним. Он с презрением посмотрел на пленников. Трое детей. Один из них — мальчик, ростом по колено Круину, курносый. Он стоял, держа во рту свой кругленький кулачок. Рядом с ним — тонконогая, с косичками девочка — очевидно, постарше мальчика. И, наконец, девушка, ростом почти с Сомира, немного угловатая; тонкая одежда на девушке выдавала намечающиеся женские формы.
Все трое были веснушчаты, с огненно-рыжими волосами.
Высокая девушка обратилась к Круину.
— Я — Марва, Марва Мередит. — Потом, показывая на своих спутников, добавила: — Это Сью, а это — Сэм. Мы живём вон там, в Вильямсвилле. — Она улыбнулась Круину, и тот вдруг заметил её поразительно красивые зелёные глаза. — Мы собирали голубику и увидели, как вы едете.
Круин что-то проворчал и сложил руки на животе. Тот факт, что формы жизни на этой планете были явно такими же, как на его родине, не произвёл на него ровно никакого впечатления. Так же, как и весь учёный мир его планеты, Круин считал, что высшие формы жизни должны быть непременно человекоподобными.
— Я не понимаю, что она говорит, — сказал Круин, обращаясь к Сомиру, — а она не понимает гульдского языка.
— Так точно, сэр, — согласился Сомир. — Прикажете отправить их к нашим воспитателям?
— Нет. Они недостойны этого.
Круин с отвращением разглядывал веснушки на лице мальчугана. Это явление было для него неизвестным.
— На них какие-то пятна. Очевидно, это болезнь. Вы пропустили их через стерилизационно-лучевую камеру?
— Так точно, сэр. Я позаботился об этом.
— В дальнейшем поступайте таким же образом.
Круин перевёл свой повелительный взгляд с мальчика на девочку с косичками. Что-то удерживало его от того, чтобы посмотреть на высокую девушку. Но он знал, что ему придётся это сделать. Их взгляды встретились. Её спокойные зелёные глаза внушали ему чувство какого-то смутного замешательства. Девушка ещё раз улыбнулась ему. На её щеках заиграли весёлые ямочки.
— Вышвырните их отсюда! — проревел Круин.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Сомир.
Сомир стал подталкивать пленников к выходу.
— До свидания! — важно сказал мальчик.
— До свидания! — робко сказала девочка с косичками.
Высокая девушка обернулась в дверях и тоже сказала:
— До свидания.
Когда они ушли, Круин про себя повторил это слово: «До свидания». Судя по тем обстоятельствам, при которых оно было произнесено, оно должно было обозначать что-то прощальное. Теперь он знает по крайней мере одно слово из их языка.
— Седьмой этап. «Установить связь с помощью обучения образцов обитателей планеты гульдскому языку».
Обучать их. Не учиться у них, а их самих обучать. Рабы должны учиться у хозяев, а не наоборот.
— «До свидания», — со злым упрёком самому себе повторил он. — Мелочь, конечно, но всё-таки это нарушение правила. Даже мелочам нет оправдания.