– Супер! – возликовала Маришка. И нахмурилась озабоченно: – А этот Митя симпатичный?
– Он был весь синий и в пупырышках, – усмехнулась я. – Так что толком не разглядела. И вообще ему двенадцать лет, а тебе только восемь.
Но дочка тем не менее приготовила на вечер самое нарядное платье. Ворча и пыхтя, сама заплела себе сложную французскую косичку. Подбавила в свой бесцветный блеск для губ моей очень даже красной помады. Да еще и меня отругала – за скромные брючки с футболкой.
– Мам! Ты как Золушка при принцессе! Переоденься сейчас же!
Я чмокнула ее в нос:
– И не подумаю. Пусть меня за твою служанку принимают.
Я прежде никогда не совершала геройских поступков и вообще не люблю привлекать к себе внимание. Сейчас тоже очень надеялась, что за мою храбрость поднимут тост, а дальше разговор перейдет на другие темы.
Но, увы, в «Боруне» мне устроили торжественный прием. Мама спасенного (по имени Елена) встретила меня на пороге с необъятных размеров букетом цветов. Далее настал черед хозяина ресторана. Он (надо же было такое загнуть!) сравнил меня со спасительной Красной армией. А в награду за храбрость вручил бутылку коллекционного вина и карточку вип-клиента. Шеф-повар тоже участвовал в торжестве – лично вынес лучшую местную рыбу лефер, красиво пожаренную на гриле. А сам Митя (принаряженный и чрезвычайно смущенный) подарил шоколадную русалку в изящной упаковке. Пробормотал:
– Вы как явление с небес во мгле пучины стали. Ударив молнией, согрели и спасли. Это, типа, стихи. Мои.
– Спасибо, – улыбнулась мальчику я.
А Маришка немедленно доложила:
– Мама шоколад не ест, бережет фигуру!
Дочка смотрела на Митю с неприкрытым восторгом. А тот, конечно, поглядывал на нее снисходительно, как и подобало двенадцатилетнему – на второклашку. Спрашивал, читала ли она «Волшебника изумрудного города». А после того, как ужин был съеден, заботливым тоном старшего брата предложил:
– Тут рядом с рестораном детская площадка есть, не хочешь сходить?
И совсем не смутился, когда моя дочь метнула в него яростный взгляд.
Спасибо, Митина мама бросилась исправлять оплошность сына:
– Не обижайся. Он неправильно выразился. Это не площадка, а спортивный комплекс, там турники, лазилки всякие. Для школьников и подростков.
– Подожди, Мариша. Я сейчас доем, и сходим вместе, – предложила я.
Но Елена мою идею не одобрила:
– Пусть сама идет. Там за ребятами аниматор присматривает. Специально все сделали, чтобы родители спокойно посидеть могли.
– Может быть, Митя покажет где? – обернулась к мальчику я.
Но тот отчаянно замотал головой, покраснел, забормотал:
– Там все просто! Направо и за угол!
Мария моя разобиделась окончательно. Встала, резко задвинула стул, царственно молвила:
– Разумеется, я во всем разберусь сама.
И удалилась. А Митя с отчаянием взглянул на маму. Та обернулась ко мне:
– Простите. Я понимаю, ваша дочка расстроилась. Но дело в том, что Дмитрий вам кое-что рассказать хочет. По секрету.
Я даже растерялась:
– По секрету от кого? От Маришки?
– Ну да, – простодушно отозвался мальчик. – Она у вас еще маленькая, зачем ее пугать, что вы в Замке Синей Бороды живете?
– Где мы живем? – ахнула я.
– Дмитрий. Ты обещал, что будешь максимально корректен, – укорила Елена. И обратилась ко мне: – Юна, пожалуйста, не волнуйтесь. Нет никакого Замка Синей Бороды. Обычные для маленького городка страшилки. И сплетни.
– Ничего это не сплетни! – горячо начал мальчик, но Елена мягко попросила:
– Не спеши, Митя, сейчас я предоставлю тебе слово. Но сначала дам вводные. Очень кратко, не волнуйся. Мы здесь, в Агатополисе, шестой год. Точнее, шестое лето. Купили квартиру одни из первых – когда только началась мода на болгарские дачи. Конечно, многих в городе знаем, за местными новостями следим – как иначе не погибнуть со скуки? Впрочем, что здесь за новости? Приехал цирк шапито. На причале к началу сезона сделали подсветку. Несерьезно, никакой интриги. То ли дело – дом, который вы снимаете. Он в Агатополисе постоянный раздражитель. Всех горожан интересует чрезвычайно.
– Почему?
– Хотя бы потому, что местные не имеют к нему ни малейшего отношения. В любом болгарском городе ведь как: есть несколько своих застройщиков, которые работают по полному циклу. Они сами выбирают участки, получают нужные разрешения, возводят дома, облагораживают территорию, потом продают квартиры. Налаженный бизнес, чужих в нем нет. Однако ваш замок – это целиком и полностью проект какого-то бонзы из России. Землю иностранцам в Болгарии не продают, поэтому он специально зарегистрировал фирму с участием местных. Но к своей стройке болгар на пушечный выстрел не подпускал. Строителей из России привозил, с Украины…
– И потом их убивал, а тела закапывал на участке, – вставил Митя.
– Слушай, прекрати свои шуточки! – уже всерьез прикрикнула на него Елена. И продолжила:
– Все материалы, технику русский тоже сам заказывал. И делал многое своими руками. Я лично его не видела, но Митя бегал смотреть: богатый человек, миллионер, а целый день наравне со своей бригадой работает. В спецовке, в кедах старых. Строить не умел, вечно то порежется, то раствором обольется. Но старался. Дом действительно получился красивым. Два года назад все было готово. Хозяин вроде бы сообщил, что переезжает сюда навсегда, вместе с семьей. В Агатополисе затаили дыхание. Но никто так и не приехал. Что случилось – наверняка никто не знал. Одни говорили – арестовали. Другие – сошел с ума, умер, сменил имя, сбежал на Кайманы. В общем, исчез. Имущество пустили с молотка. Дом мечты купила болгарская фирма. И стала его сдавать на лето, зимой-то здесь совсем делать нечего. Прошлым летом были три арендатора, в этом году – вы первые…
– Мам! – возмущенно перебил Митя. – Ты прямо кот Баюн. Обещала ведь: коротко! Сейчас малышка вернется, а ты пока не рассказала ничего!
– Подожди еще ровно одну минуту, – властно молвила Елена. И с прежней неспешностью продолжила: – Вы, Юна, наверное, успели понять, что у меня за сын. Непоседа и егоза. У него каждый год здесь – новая тема, скольких мне нервных клеток стоит! То по заброшенным домам он лазит, то уверяет, что лох-несское чудовище видел.
Митя даже подскочил:
– Ма-ам! Клевета!
Но женщина не обратила на него ровно никакого внимания, продолжала, обращаясь ко мне:
– А в прошлом году – в одиннадцать лет – Митя сделался сыщиком. Преступлений в Агатополисе, правда, не бывает, да и клиентов, чтобы расследование поручить, у него не имелось. Ну, он и взялся – на общественных началах – за вашим домом следить.
– А почему именно за ним?
– Ну, других-то – таинственных! – у нас нет! – с удовольствием включился в беседу мальчик. – Только старый, дощатый, напротив маяка. Но с ним все понятно, и живет в нем скучный дед, если видит русского, сразу начинает спрашивать, читал ли он «Поднятую целину». А про ваш замок миллионы легенд ходили. Вплоть до того, что хозяин на самом деле не в тюрьме и не на Кайманах, а живет под домом. В глубоком бункере.
– Что?! – ахнула я.
– Не обращайте внимания, – попросила Елена. – Это очередная Митина шуточка.
– Ну, может, и не живет, но дух его в доме точно остался, – важно заявил мальчик. – И этот дух чрезвычайно не любит, когда там селятся посторонние.
– Митя. Ты меня пугаешь, – вздохнула я.
А мальчик покровительственно молвил:
– Не волнуйтесь. Вы – нормальная, поэтому вам он ничего плохого не сделает. А вот та тетка, что в прошлом июле жила, сразу после молодоженов… Видели бы вы ее! Тоже русская, но ни с кем никогда ни слова, с ней здороваются – отворачивается. Ходила только в черном – хотя лето, жара, и не мусульманка она никакая ни разу. Даже на пляже в черном платье и в черном платке сидела и не купалась никогда. Конечно, мне стало интересно!
– И Митя начал мне врать, что теперь он будет бегать, готовиться к марафону, – констатировала Елена.
– Но я и правда туда бегал, – пожал плечами мальчик. – А обратно ездил на автобусе.
– Как вы не боитесь? – не выдержала я.
Мать юного исследователя горько вздохнула:
– А чем его удержишь в четырех стенах? Планшетом?! Зрение без того минус четыре. И на пляже просто загорать он не хочет.
– Что я, овощ, что ли? – хмыкнул Митя. – Да и чего бояться? Агатополис – самый мирный городок в Европе.
– А так хотя бы занят человек, – грустно усмехнулась Елена. – Бинокль, одежда маскировочная, что там у тебя еще было? Порошок, чтоб отпечатки пальцев снимать?