Лишь сильный духом может выдержать подобное, и это лучшее испытание.
Боль принесла с собой ясность. Я вытерла кровь с пола, забрала с собой окровавленный бич и отправилась к бассейну, укрыв бедра мягкой тканью из тайла. В Главном Зале все еще сражались братья, я слышала их дыхание и звук рвущегося под быстрыми ударами воздуха. Прошлепав босыми ногами по галерее, я спустилась вниз и нырнула под лестницу, где скрывался бассейн, питающийся горячим ключом. Эта комната не так аскетична, как каморка, в которой осуществляется Искупление, но для всего свое время и место. Прямо от двери начинается спуск в воду, окруженную темно-зеленым каменным ограждением, выполненным в виде переплетенных ветвей каори. Я взяла тюбик с мазью и втерла в раны на спине, ногах, бедрах и руках, из которых сочилась кровь. Это должно было помочь. Кожу саднило — шипы вырвали ее, обнажив глубокие слои, зато мысли потекли свободно, их ход был прозрачен, словно течение воды.
Что бы ни оставил мне неведомый пришелец, о визите никто не должен знать, иначе любой будет думать, что ко мне можно проникнуть безнаказанно. Это повлечет за собой массу неприятностей — конечно, больше для тех, кто поверит в это, чем для меня, но мне не хотелось тратить силы на глупых юнцов, жаждущих славы. Кроме того, моя репутация не оставляла возможности для незнакомца выбраться из Алого Призрака живым, и она далась мне не просто так. Натерев волосы ароматным мылом, я думала о том, почему незнакомец взывал к Таготу и что значили неведомые строки. Это вполне могло оказаться заклинанием, скорописью магов, каким-то проклятьем, однако я не ощущала ничего, что сумело бы мне повредить. Я не могла прочитать загадочную запись, а раз не могла я, то из Детей Лезвий текст поддался бы только Сэтру и Наставнику. Может быть, кто-то желал выманить меня, рассчитывая на любопытство, подстеречь и убить, а может, кто-то хотел сообщить важную весть. Не знаю ни одного существа, у которого могла бы возникнуть подобная нужда. В любом случае, теперь я была гораздо более бдительна, чем обычно, — даже сдувая пену с волос, я внимательно слушала, что происходит вокруг. Вряд ли мошка смогла бы пролететь незамеченной. А может, это была шутка, за которую некто поплатится головой. Я уже придумала, как он умрет.
Смыв мыло, я подождала, пока вода высохнет, бросила бич в очаг и, слегка морщась от боли, поднялась за одеждой. Проникнуть в Алый Призрак можно только магическим способом, причем колдующий должен быть, по меньшей мере, не намного слабее меня, а это уже подразумевает приличный уровень. Я сразу чувствую нарушителя, словно инородное тело в организме, и караю. Никакие магические пассы и шепоточки людской магии не могут удержать меня, когда в душе кипит месть. Значит, это был маг… Насколько мне известно, совершить перемещение в Ущелье Раздора извне до сих пор было невозможно, а значит, маг где-то рядом, если еще не успел сбежать. Найти его нетрудно. Наверняка кто-то его уже поймал, и хорошо, если не прикончил.
Мой шкаф вряд ли можно назвать хранилищем сотен нарядов, потому что одежда меня интересует только с функциональной точки зрения. Набросив на плечи свободную рубашку из темной ткани, я направилась прямо в Главный Зал. Эйлос увидел неровные раны на ногах и отвел глаза. Среди даройя не было подобных нашей троице, и братья никогда не приходили к зэн. Кровью отвечала только я.
— Ра… — Тарен повернулся, подбирая с пола плащ, и черные крылья на спине пошевелились. — Адепт звал нас на Танец Лезвий. Ты просила напомнить.
Мое имя — Тизраэль, но обычно меня зовут Ра. Ра — боевая кличка, удобное сокращение, которым меня может называть каждый, а родовое (полное) имя произносить запрещается. Это приравнивается к оскорблению, а я особенно щепетильна в данном вопросе.