— Ох, я не уверен, — вздохнул Дори, — даже не представляю, как мне себя вести и что делать.
— Поймешь, — заверил его кентавр, обнимая своего сынишку за плечи.
— А где не поймешь, так мы подскажем, — поддержала эльфийка.
На это Дори улыбнулся и подумал, что ему очень повезло. У него отличная, самая лучшая на свете, самая добрая и красивая жена, а еще самые удивительные друзья. Ведь своим другом он мог назвать любого жителя волшебной Кронии!
Когда Лори только забеременела, то сказочные существа, узнавшие об этом, устроили грандиозный праздник. Ночные не спали целый день, а дневные — всю ночь. Они так радовались, пировали и танцевали, что Дори уже не был уверен, что же именно они все отмечают и имеет ли он к этому отношение.
Дори являлся самым почитаемым героем Кронии, но то, что кто-то настолько интересуется их с Лори жизнью, было одновременно и приятно, и немного пугало. Ведь выходило, что Дори не имеет права на ошибку, а не то все-все перестанут его уважать. И пусть Лори, когда он говорил такое вслух, называла его балдой, но сомнения оставались.
— Ни о чем не волнуйся, — сказал один из кузенов, — мы же все родня или друзья, каждый с радостью тебе поможет.
Это было приятно, Дори улыбнулся и набрал воздуха, чтобы сказать, как же ему повезло с родственниками и знакомыми, как с удивлением заметил, что к нему через всю поляну со всех ног мчатся двое маленьких гремлинов. Он знал эту парочку: это были сыновья одного из его кузенов, чей дом находился неподалеку от места, где жили Дори с Лори.
Гремлины добежали до подушки, на которой сидел Дори, и остановились, переводя дыхание. Они размахивали руками и пытались что-то сказать, но речь им пока не давалась, настолько сильно гремлины запыхались.
— В чем дело? — спросил Дори.
Один из его двоюродных племянников набрал воздуха, но сложить слова во что-то осмысленное у него не получилось.
— Это Лори! — пробормотал второй.
Дори уже вскочил на ноги, и его руки сами потянулись потеребить кисточку на нервно подрагивающем хвосте.
— Что с ней? Все в порядке? — волновался герой.
— Она рожает! — хором сказали оба брата.
Глава вторая, в которой Дори очень переживает за Лори, на свет появляются Кори и Йори, а магия вмешивается в спокойную жизнь семейки гремлинов
Дори со всех ног бросился домой, а на поляне осталась сиротливо лежать его подушка. Друзья и знакомые принялись допытываться у братьев-гремлинов, что же так переполошило великого героя. Что до Дори, то он вообще не думал ни о ком другом, кроме своей возлюбленной Лори. Его не беспокоило, что, когда он так вот мчится, не разбирая дороги, то вовсе не похож на умудренного опытом гремлина. И не беспокоило, что подумают те, от кого он сбежал, даже не попрощавшись. Все это казалось таким неважным, ведь там же Лори! Ради нее и их семейного счастья Дори до сих пор был готов пройти тысячу миров и победить сотню злобных колдунов… ну, по крайней мере, именно так он это чувствовал, другое дело, что случая проверить не представлялось. А сейчас, когда Лори рожала, все что Дори мог, так только ее поддерживать.
Когда гремлин добежал до их с Лори двухэтажного дома у звонкого ручья, он увидел, что тут и без него хватает народу. Несколько феечек замахали на него руками и запищали, чтобы не смел входить внутрь, а оставался в саду.
— Но Лори моя жена! — возмутился Дори. — А это мой дом!
— Сказали нельзя! — решительно пискнула феечка в розовом платьице и сложила крошечные ручки на груди, трепеща стрекозиными крылышками.
— Это нарушит стер…стери…стерильность! — все-таки справилась со сложным словом вторая феечка, одетая в синее платьице. Они обе выглядели одинаково сурово.
Дори глянул на дом, окна которого были завешены изнутри, и на собравшихся рядом гремлинов, гремлинш, леших, кикимор, эльфов и других волшебных созданий. Многие из них часто навещали Лори в последние месяцы. Говорили, в основном, о беременности, родах и воспитании детей. Дори на таких встречах тоже старался внимательно слушать, но иногда чувствовал, что его голова вот-вот взорвется от того, сколько всего нужно помнить. Он надеялся, что Лори удается запоминать информацию лучше, потому что сам начинал паниковать каждый раз, как думал о том, что делать с малышами.
Феечка в синем платьице зависла прямо напротив лица Дори.
— Лучше подождать, — сказала она, — тебе все расскажут, когда придет время.
— А пока лучше не мешать, — поддержала вторая феечка.
Дори оглянулся на собравшихся. Все смотрели в сторону Дори, но никто, кроме феечек, не решился с ним заговорить.
Это выглядело немного подозрительно, но думать о чем-либо сейчас было не в силах будущего отца семейства. Так что Дори, тяжело вздохнув и взмахнув хвостом, ответил:
— Хорошо, я подожду.
Он отошел к скамейке, что примостилась между двух пушистых кустов боярышника, которые гремлин посадил пару лет назад по просьбе Лори, и сел, откинувшись на резную спинку. Дори собирался терпеливо ждать новостей. Он же в самом деле ничегошеньки не понимал в беременности и родах.
Стоило Дори отойти от дверей, как тут же началась жуткая суматоха: от колодца пробежал леший с полным ведром воды, потом в дом влетели те самые феечки, а после этого эльфийка с двумя рыжими косами, ругаясь вполголоса, закрыла дверь изнутри. Спустя еще пару минут с другой стороны дома хлопнуло окно, чей-то голос прокричал о той самой «стерильности», второй спросил, где простыни…
То и дело внутрь дома заходили и забегали создания, что крутились поблизости, потом они выбегали, часто с такими обеспокоенными лицами, что Дори постоянно порывался вскочить и с боем прорваться внутрь, к Лори. Но, когда он только попытался это сделать, его мягко остановили.
— Ты ничем не сможешь помочь, — сказала пожилая кикимора с крючковатым носом, похожим на старый корень. — Не добавляй еще больше суматохи, ее и так достаточно.
— Но мне говорили, что я могу быть рядом, — неуверенно ответил Дори.
— Многое меняется, — загадочно сказала кикимора.
Сгущались сумерки, как всегда летом, это происходило очень неспешно. Ночь не торопилась вступать в свои права, время шло, и ничего возле дома Дори и Лори не менялось — все те же суматоха и беготня. Иногда раздавались громкие звуки, стук и звон, пару раз кто-то вскрикнул, но непонятно на кого-то, просто так или от боли, но на этом все.
Дори беспокоился, он теребил кисточку на хвосте, бегал по дорожке рядом с домом, даже пытался заглянуть в окна, которые изнутри мало того, что закрыли шторами, еще и простынями завесили.
Когда совсем стемнело, и в траве запели цикады, то Дори все же пустили внутрь, но строго-настрого наказали сидеть в гостиной, чтобы не мешать никому и не путаться под ногами. И, конечно же, это было выше его сил. Ведь рожала Лори, не кто-нибудь еще, а Дори держали в неведении!
Он, несмотря на попытки его прогнать, бродил по коридору и нервно размахивал хвостом, напряженно вслушиваясь в тишину. А она оказалась такой плотной, что легко было понять — без магии не обошлось. Дори сам пару месяцев назад покупал специальные шарики, которые словно вытягивали все звуки из комнаты и не давали другим, звучащим снаружи, просачиваться внутрь. Он сделал это ради Лори, которая жаловалась на слишком громкое пение птиц поутру. Сейчас становилось обидно из-за того, что шарики так и остались на полках и их могли использовать, чтобы не дать гремлину услышать что-то дурное.
— Да что происходит-то? — спросил Дори, перехватывая бегущую из кухни кикимору, в руках у которой был целый ворох полотенец.
— Я не знаю, — ответила та, теперь она уже не казалась такой спокойной и загадочной, как до этого.
— Что с Лори? — спросил Дори, чувствуя, как его сердце принялось колотиться быстро-быстро, как будто хотело выскочить из груди и запрыгать по деревянному полу коридора.
Кикимора прижала полотенце к животу и вздохнула.
— Лори… Лори никак не может разродиться, — сказала она неуверенно, — мы позвали ведьм. Они скоро будут, главное — не волнуйся.
Но какой там! Дори только что узнал, что его любимая жена и их еще не рожденные малыши в опасности, он не мог оставаться спокойным.
— Что значит «не волнуйся»?! — запричитал он, расставив ноги и со свистом рассекая хвостом воздух. — Почему Лори не может родить?!
— Ну… это почти нормально, — неуверенно ответила кикимора. — Она же в первый раз…
Дори чуть было не зарычал: все знали, что в отличие от тех же грифонов или кентавров, которым с трудом удается рожать котят и жеребят, для гремлинш это всегда оказывалось легко. Именно потому, как подшучивали другие дневные жители, в их семьях полно детишек.
— Когда придут ведьмы? — схватился за голову Дори. — Почему вы ждали так долго? А вдруг случится что-то плохое?!