- Как вы себя чувствуете? - повторила женщина, заглядывая ему в глаза.
- Прошу прощения, эвгина, - спохватился Кир-Кор. - Я словно после тяжелого сна. Голова... м-м-маракас!..
- Головокружение? - тихо спросил мужчина.
- Нет, не то... Извините, эвандр. - Кир-Кор готов был провалиться сквозь палубу. - Не могу объяснить!..
- И не нужно, не напрягайтесь. - У мужчины был негромкий голос успокаивающего тембра. - Нам приятно будет узнать ваше имя, ювен. Я Матей Карайосифоглу. Друзья называют меня гораздо короче: Матис. - Он поднялся с колен, помог подняться женщине и представил ее с легким полупоклоном: - Марсана.
- Очень приятно. Кирилл. Вы, по-видимому, оба медики?
- С дельфиньей точки зрения, - подкорректировала Марсана.
- Значит, биологи?
- Сегодня - спортсмены.
- Что-нибудь вас тревожит? - спросил Матис.
- Не могу вспомнить, как я попал сюда.
Спортсмены-биологи переглянулись.
- По воздуху, - подсказала Марсана, запихивая пряди зеленых волос под каскетку. - Обычным путем бравого слампера.
Кир-Кор повернулся на локте, узнал отброшенный в сторону гермошлем, и в голове кое-что прояснилось. Был прыжок и этот странный полет на гибриде зонта и надувного матраса. Откуда летел? Куда? Почему?.. Высвободив ноги из мунбутов, он стряхнул с себя останки обесформленного летательного аппарата, поднялся, оправил одежду. У него было такое чувство, будто он нарушил некий запрет. Какой запрет? Чей?.. Сквозь воду виднелось близкое здесь песчаное дно, над которым лениво фланировали скаты и небольшие акулы. Прямо как осетры на выгуле в прикаспийских прудах. Разминая мышцы, он пружинисто повел плечами. Руки и ноги вели себя безукоризненно, чего нельзя было сказать о голове. Ошеломление не проходило. И даже несколько усугубилось после того, как он заметил, что это круглое озеро вовсе не озеро, потому что над полосой берегового песка за частоколом высоких казуарин и кокосовых пальм земли не было - там синела поверхность открытого океана.
Куда ни посмотреть - везде океан. Во всех направлениях - сочный ультрамарин с лиловым оттенком. За кольцевой грядой ничтожного песчаного барьера мимо спокойных вод внутренней лагуны атолла катились ровные океанические валы. В залитой солнцем перспективе - три островка. Шелковисто-зеленые, словно из малахита, они выстроились друг за дружкой три идущие одним фарватером корабля... В той стороне, куда катились валы, под свинцово-сизым днищем большого кучевого облака проступали сквозь полосы ливня контуры Башни погоды. Вглядевшись в нее, Кир-Кор испытал прилив недавно пережитого ужаса. И отлив. Не так уж плохи его дела, если после магнитно-импульсного "поцелуя" дингеров он еще в состоянии осмысленно разглядывать это чудовище. Отсюда Башня мало была похожа на вулканический конус. Уж скорее - на погруженного в океан по уши первослона из первокосмогонического мифа, - над водой - разведенные в стороны богатырские бивни и поднятый к облаку толстый хобот. Слон-Атлант. Один из троицы, которая, стоя на черепахе, держит местную землю. Местные острова. Кстати, как они называются?..
- Значит, я оттуда... и сюда, к вам на палубу? - Кир-Кор, "проследил" в небе воображаемую траекторию.
- На излете вы грохнулись в парус и чуть не перевернули катамаран, ввела поправку Марсана. - Вы что, летаете не разбирая дороги?
Небольшая вмятина на морде геральдического льва давала представление о жестокости элементно-энергетического полотна "румб-электро".
- Шмак-тревер!.. - пробормотал Кир-Кор. Взглянул на Марсану. - Не нахожу слов, чтоб выразить масштабы моего смущения, эвгина. Чем могу загладить свою вину?
- За обедом вы расскажете нам несколько захватывающих историй из жизни слампера.
- Увы, это был мой первый прыжок.
- Минимум одна захватывающая история.
- Но вам известен ее финал. А я, к стыду, забыл начало.
- Лично мне любопытна ее сердцевина.
С борта подошедшего ближе тримарана крикнули:
- Эй, на "Алмазе!" Вам нужна помощь?
- Нужна! - завопила Марсана. - Сервировать обеденный стол!
Экипаж тримарана - трое в белых арабских бурнусах - отреагировал жестами: руки к груди и кверху. Трио белых матрешек - большая, средняя и поменьше. Лиц почти не видно под капюшонами, поверх капюшонов - бурелеты наголовные обручи из серебристых жгутов. Элементное полотно тримарана, добирая энергию на ходу, почернело с подсолнечной стороны и, низко склонившись к вымпелу на корме, стало напоминать сорочий хвост. Суденышко вдруг сбавило ход и, как сорока, шустро развернулось на месте. Юркая посудина носила название "Адмирал".
- Это семья из Турина, - сказал Матис. Он ушел в каюту и вернулся с каскеткой в руке: - Вот вам, ювен.
- Спасибо, Матис. Вы не держите в секрете свой возраст?
- Мне тридцать девять.
- Мы ровесники, не стоит называть меня ювеном.
- Вы замечательно сохранились, эвандр, - сказала Марсана. - Уж не дигеец ли достался нам на обед? - предположила она, заправляя волосы под каскетку. - Матис, а может, он даже близко знаком с кем-нибудь из грагалов? - Она хотела добавить что-то еще, но не успела.
- К берегу и купаться! - отрезал Матис, убивая дигейскую тему в зародыше.
Возле берега состоялось шумное объединение с семьей из Турина. Было купание. Кир-Кору пришлось пережить акустический стресс, когда вся семья в составе эвандра Этторе Тромбетти, эвгины Джинестры Тромбетти и одиннадцатилетнего эвпедона Пио Тромбетти, сбросив бурнусы, прыгнула в воду между судами. Вода была настолько прозрачной, что стоя в ней по грудь, Кир-Кор совершенно четко видел на белом песке свои ноги.
Визуально членов семьи из Турина было трое, наслух - вдвое больше. Восторженные визги Пио Тромбетти временами вторгались в область ультразвуковых частот, но совсем заглушить голоса Тромбетти-отца и Тромбетти-матери были не в силах. Этторе шутки ради продемонстрировал, как нападает акула. Талантливая демонстрация взволновала женщин, Матису пришлось бросить на дно универсальный импульсный отпугиватель - уззун, и эта штука в содружестве с голосовыми данными эвпедона быстро вымела из лагуны все живое. Кир-Кор тоже вышел на берег. Обойдя неподвижные под солнцем заросли сцеволы, пересек песчаную полосу и нырнул в воду со стороны океана. Погрузился и четверть часа провел в подводной тени коралловых бастионов барьерного рифа в обществе морских ежей, голотурий и разноцветных тропических рыбок. Здесь сравнительно тихо. Гулкие залпы и шипение разбивающихся о рифы волн не могли соперничать с акустической обстановкой в лагуне. Ему этого было достаточно. Застигнутый врасплох нечаянной ренатурацией, здесь он мог наконец свалить с себя стрессовый груз ошеломительного свидания с неузнаваемо пестрой, но такой желанной Землей. Рыбки забавно щекотали его плавниками и все норовили куснуть за голую кожу спины и пальцы ног. Кир-Кор с удовольствием ощущал, как постепенно ослабевает то специфически многослойное напряжение, которое охватило каждую мышцу, едва он определился на палубе катамарана. Вдруг он почувствовал: где-то рядом возбужденно раздвигает воду чье-то крупное тело. Это могло быть опасное для человека животное. Кир-Кор выглянул поверх кораллового куста и не мешкая поплыл к берегу на мелководье. Барьерный риф "угостил" его драматическим зрелищем: морскую черепаху настигала со стороны океана акула. Черепаха была большая, акула громадная. Он отродясь не видывал таких чудовищных рыб. Под мясистым карнизом рыла скалилась полуоткрытая пасть, и было совершенно ясно, что черепаха поместится в ней целиком. Всплывая, услышал, как ему показалось, хруст черепашьего панциря. Он вспомнил о своем намерении сесть на воду в конце полета.
Еще под водой его настиг объединенный хор воплей Этторе, Джинестры, Марсаны. Он поспешил выбраться на песок. Женщины замолчали, и Тромбетти-старший, экспансивно размахивая одеждой и тараща глаза, произнес очень трудную для перевода сольную речь. Кир-Кор уловил всего четыре слова: риф, ферроньер, акулы, катамаран. Джинестра плакала под капюшоном, у Марсаны было испуганное лицо.
- Что случилось? - встревожился он.
Этторе издал сиплый звук - слов у него уже не было, - ткнул пальцем в сторону рифа. Кир-Кор обернулся. Гладь воды за кипящими бурунами взрезал черный плавник. Исчез. Появился снова и очертил траекторию полукружья.
- Аттол, на котором, по счастью, уже стоят ваши ноги, Кирилл, называется Ферроньер, - сказала Марсана, уводя пловца в тень кокосовой рощи. - Ферроньер - заповедник Финшельского архипелага, и правила купания здесь вам придется все-таки соблюдать.
Название архипелага одним рывком высвободило память из-под гнета магнитной контузии. Будто вспышка озарила мозг: фестиваль на Финшелах, Вината, программа транзита на Лавонгай... Голова слегка закружилась.
- Барьерный риф Ферроньера - табу для туристов, выговаривал голос. Марсаны. - Его акваторию систематически навещают акулы длиной с туристский катамаран.