И папаша, не услышав ответа на свои слова, обернулся и, увидев, как напряженно Амон смотрит в кусты, тоже взглянул туда. Он не сразу понял, что происходило, а когда до него дошло, что идет угон, что вскрывают машину, он не раздумывая, оставив малыша на дорожке, бросился к машине.
- Елки-моталки! - успел крикнуть он Амону. - Машину угоняют!
Когда он подбежал к машине, Юрик уже сидел за рулем, а Сынок справа от него. Парень рванул дверь на себя и с какой-то необыкновенной ловкостью выволок Юрика из машины. Тот не успел ничего сообразить, как получил сокрушительный удар в челюсть и тут же рухнул в желтую листву. После этого парень с той же легкостью выволок из машины и Сынка. К ним бросился из кустов Боксер, но, получив сильный удар ногой в живот, не успел ничего предпринять. Парень действительно оказался бойцом. Пока Боксер сипел, согнувшись пополам, пока медленно поднимался приходя в себя Юрик, пока дергался Сынок в сильных руках парня, со скамейки раздумчиво поднялся Амон и неторопливой, тягучей походкой направился к месту схватки. Какая-то замедленность, если не ленность была во всех его движениях.
Ухватив покрепче вырывающегося Сынка, парень обернулся и увидел Амона.
- Видал, ловкачи! - весело крикнул он. - У соседа решили "девятку" угнать. Сейчас мы с ними разберемся!
- Разберемся, - проговорил Амон чуть слышно, скорее про себя и приблизившись к парню сзади, крякнув, всадил ему нож в спину чуть повыше пояса. Для верности он еще и провернул его там, во внутренностях, и выдернул. Подхватив Сынка из слабеющих рук парня, Амон швырнул его к машине. Сынок упал прямо на сидение и тут же начал возиться с ключом зажигания. Приковылял к машине и бухнулся на заднее сидение все еще согнутый пополам Боксер, неуверенно сел рядом с Сынком Юрик.
Парень умирал на глазах. Известково-серая бледность покрыла лицо, жизнь из него уходила в какие-то секунды. Амон чуть сонно взглянул на него, хотел было нанести еще один удар, но передумал, в этом уже не было надобности. Он лишь наклонился, поднял полу куртки и тщательно вытер свой нож. Еще раз обернувшись на умирающего, он все с той же ленцой подошел к машине, уселся на заднее сидение и захлопнул дверцу. В зеркало он видел, как к мертвому подошел сынишка и улыбчиво начал дергать его за куртку, решив, что отец хочет поиграть с ним.
- Спокойнее, Сынок, - сказал Амон, откидываясь на спинку и закрывая глаза. - Не надо так сильно волноваться, - весь его вид производил впечатление страшно уставшего человека. - А то машина не заведется.
- Ты свое сделал? - оскалился Юрик, сидевший рядом с Сынком. - Вот и сиди. И не воняй!
- Воняешь ты, - чуть раздвинулись в улыбке губы Амона. - Из штанов вонь идет... Не забудь сменить, когда приедем...
- Знаешь что?!
- Скорость превышать не надо, - Амон так и не открыл глаз. - В городе скорость не должна превышать шестьдесят километров в час.
- Заткнись, Амон.
- Откуда появился этот тип в куртке? - спросил, молчавший до сих пор. Боксер. Он, наконец; отдышался и смог заговорить.
- Сосед, - ответил Амон. - Он не должен был появиться.
- А ты зачем? - спросил Юрик, остывая. Машина к этому времени выехала на проезжую часть, влилась в общий поток и уже не вызывала подозрений.
- - Если я появляюсь, значит, подготовка была плохая, - сказал Амон. Значит, кто-то плохо сделал свое дело. Время выбрано не правильное, много выпили вечером, много мяса кушали, много девочек щупали... Дело сделай потом щупай, - он опять улыбнулся, показав редковатые зубы.
- Мы бы и сами справились... Ты не должен был появляться... А теперь мокруха... С шефом будешь разговаривать сам.
- Моя плохо говорит, - улыбнулся Амон, сознательно коверкая слова. Моя молчать будет. Твоя будет говорить с шефом.