Таргитай исчез в полутьме, Олег и Мрак шагнули и очутились словно на дне круглого колодца. Узкая каменная лестница без перил лепилась к стене, взбиралась по спирали вверх, куда не достигал свет из дверного проема. Колодец был заполнен запахами гари, ароматом смолы, словно наверху, не довольствуясь солнцем, жгли факелы.
— Хозяева на самой крыше, — проговорил Таргитай стонуще. — А ежели бы мы свалились на крышу, то те оказались бы в подвале… Почему так всегда?
Он поставил раненую ногу на первую ступеньку, с тоской глядел вверх. Мрак высвободился из рук волхва, уперся в шероховатый камень стены.
— Таргитай у нас просто герой.
— Здорово дрался, — кивнул Олег. — С мечом бога войны!
— Да нет, просто чем ленивее человек, тем больше каждый его шаг похож на подвиг…
Он медленно потащился наверх, цепляясь за стену и подтягивая себя со ступеньки на ступеньку. Олег побелел, зеленые глаза не отрывались от узкой, всего в длину меча лестницы.
— Тарху тяжко взбираться, только на печь влезает в охотку, но я — волхв, мне надлежит зреть грядущее… Каково катиться с самого верха?
Оба оставались теми же, кого изгнали из Леса: одного — за лень, другого — за трусость, и Мрак буркнул, не поворачивая головы:
— Для этого надо еще получить в зубы.
Таргитай и Олег волоклись следом, как две козы на веревках. Таргитай спотыкался и падал на четвереньки: подводили раненые ноги. Олег пугливо бормотал заклятия. Мрак раздраженно бросил:
— Нишкни! Вдруг вся башня провалится до преисподней?
Сзади звучно хрястнуло — Таргитай дотесывает лбом выступы стены, а голос волхва был жалобный, как у придавленной деревом козы:
— Мрак… что проку от моих заклятий?
— Тогда молчал бы.
— Боязно…
Остановившись отдышаться, Мрак повернул залитое кровью и потом лицо, жгучие черные глаза пронзили волхва насквозь.
— Земля лопнула?.. Лопнула. А во второй раз стены рухнули.
— Я при чем? Земля и без заклятий в жару идет трещинами! А при пожаре стены всегда рушатся.
Сверху донесся приближающийся топот, лязг металла. Олег и Таргитай друг за дружкой выползли вперед, заслонили Мрака. Таргитай нехотя потащил из ножен страшный меч, а Олег взял палицу обеими руками. Мрак тяжело дышал, перед глазами качались, иногда раздваиваясь и расплываясь в тумане, широкие спины невров. Оба сбросили волчьи душегрейки. Мрак смутно успел подивиться, насколько же молодые парни окрепли, раздались в плечах, обросли тугим мясом. У обоих уже появились белые и сизые полоски и валики шрамов, но оба оставались теми же: один старается исчезнуть при любом намеке на драку, но, прижатый к стене, уже дерется как загнанная в угол кошка, а другой, что раньше умер бы от одной мысли, что надо работать, ныне таскает, копает, рубит, на нем даже можно возить мешки. Правда, всегда выбирает поменьше.
Из тьмы выбежали трое рослых и еще более худых стражей. В шлемах, панцирях, голени закрыты металлом, круглые щиты, мечи хищно загнутые, а сами стражи похожи на странные сухие деревца, какие видели среди жарких песков, пока летели на ковре.
— Слава богам, — прошептал Мрак в спины Олегу и Таргитаю. — Люди, как люди… Никакого тебе подлого колдовства.
Олег оглянулся, лицо было изнуренное и жалкое.
— Воротиться бы?
Мрака качнуло, он уперся плечом и лбом в стену, прохрипел:
— С дор-р-роги… Усех пор-р-р-решим…
Воины остановились в трех шагах от Таргитая и Олега. Взгляды их устремились через их головы. Мрак с рычанием пытался поднять секиру. Темные сгустки засохшей крови покраснели, алые струйки сбегали на пол. Его шатнуло, но с невероятными усилиями он перетаскивал себя со ступеньки на ступеньку. Воины, не сводя с него вытаращенных глаз, начали отступать вверх. Таргитай с облегчением опустил меч.
— Пошли за подкреплением, — сказал Олег встревожено.
— Засаду устроят, — прохрипел Мрак.
Ступени становились круче. Мрак все чаще впадал в забытье. Олег тащил, подставив плечо, весь побелел: правая ступня иногда зависала над пропастью. Таргитай шел впереди с обнаженным мечом.
Ступени вывели на широкую площадку. Стены башни блестели все так же золотом, глазам больно. В узкие зарешеченные окна падали оранжевые лучи. На площадку выходили две двери.
— Обе… не заперты, — выдавил Таргитай. — В ка…кую?
— Ближнюю, — сказал Олег, сам едва услышал свой голос. — В другую… не доползем…
Таргитай как шел, его уже качало, как Мрака, так и грянулся о дубовую дверь. Хрястнуло, доски разнесло в щепы, а Таргитай ввалился в дыру. Олег, торопясь из последних сил, дотащил Мрака, ногой выбил остатки, расширяя проход.
В неширокой комнате, темной и странной, вскочил испуганный старик в расшитом звездами халате. Седые волосы падали на плечи, старика била крупная дрожь. Олег не сразу понял, что хозяина трясет не от страха, а от гнева. За спиной старика был стол, заваленный свитками папируса, рулонами телячьей кожи, высились горки медных, бронзовых и даже глиняных табличек.
— Кто послал? — завопил старик страшным голосом.
Вокруг его седой головы заблистали багровые, как глаза оборотней, искры. Воздух стал накаляться как в печи. Олег опустил Мрака на пол, тот прохрипел с закрытыми глазами:
— Сами зашли… По дороге было…
— Сами? — грянул старик еще страшнее. Он стал выше ростом, с грохотом отшвырнул с дороги стул. — Сами?.. Вас послал этот ублюдок Мардух!.. Или подлый Вашандра… Сейчас я вас в жаб!..
Он взмахнул костлявыми руками. Багровые искры, как злые осы, устремились на незваных гостей. Таргитай ощутил болезненные уколы, кожа сразу покраснела, волдыри не вздувались, а подпрыгивали и застывали мутными шляпками грибов. За спиной изменившийся голос Мрака прохрипел:
— Спешите, дурни… Он же нас за людей не чтет… Вам все одно, вы и так… а мне жабой как-то не по себе…
Олег трясся, белый как мел, распластался по стене, стараясь вжаться в щель. Таргитай вытянул меч, почти касаясь концом тощей груди старика.
— Видишь, еле удерживаю?.. Еще миг, он выпьет твою кровь!..
Старик опустил глаза на меч. Разъяренное устрашающе красное лицо пожелтело, челюсть отвисла.
— Не знаю, что за меч, но в нем странная и страшная мощь… Кто вы?
— Люди, — сказал Таргитай торопливо. — Помоги, наш друг умирает. Мы все трое ранены, нас били и топтали все кто хотел.
Старик смотрел уже растерянно.
— Как может быть такое?.. Мардух, я признаю твою силу. Ты создал такое, что мне не остановить… Ежели только вас не создал другой маг, мне неведомый… но это невозможно.
Мрак сказал затихающим голосом:
— Под старость ума лишился… Живые мы… Люди…
Голос прервался, голова откинулась. Из глубоких порезов на лбу все еще сочилась кровь, но лицо странного человека было смертельно бледным, словно вся жизнь уже вытекла. Гольш все еще смотрел со страхом и недоумением. Солнце и ветер вытапливают лишнюю плоть, оставляя лишь кости и сухие жилы, туго обтянутые смуглой кожей, а эти трое словно вышли из подземного мира: непривычно широкие, светлокожие, со вздутыми, как обцелованные ветром валуны, мышцами. Таких людей просто не могло существовать в знойном прокаленном мире Песков! Но они стояли перед Гольшем. А самым невероятным были их глаза.
Глава 2
У варвара с красными, как пламя вечернего костра, волосами глаза ярко-зеленые, как молодая трава весной, как драгоценные изумруды в пещерах маленького народца. Лицо варвара широкое, с высокими скулами и тяжелой нижней челюстью. Он был могуч и высок, но Гольш не мог оторвать взгляда от странных глаз, каких не могло быть у людей.
Варвар с мечом мощи, чародейским мечом, еще выше, в плечах шире, но Гольш забыл о могучих мышцах пришельца, когда встретился с ним взглядом. Волосы подобно солнечному свету падают на плечи, глаза как синее-синее небо. Таких глаз не могло быть у человека, разве что у джинна или ифрита, но бессмертных джиннов невозможно ранить…
Третий варвар, самый могучий, лежал в луже своей крови на полу. Он весь был словно с содранной кожей. Гольш уловил запах горелого мяса. Человек почти не дышал, жизнь собиралась покинуть покрытое струпьями тело.
— Как же… — сказал старик потрясенно. — Ежели равных нам с Мардухом нет на свете магов…
Мрак сказал в забытьи:
— Он думает, только он ест сено, остальные — солому…
Таргитай опустил меч.
— Что нам маги! Принимай нас как гостей, а то разнесем всю посуду.
Олег сказал просительно:
— Я вижу, ты — маг. Помоги! Нашему другу нужны целебные отвары, мази… Он умрет, если не поспешить!
Старик хлопнул в ладони. В дверном проеме возник худой человек, голый до пояса, недружелюбно взглянул на гостей. Старик бросил несколько слов на странном квакающем языке. Человек исчез, полоснув по чужакам острым как бритва взглядом. Старик присел возле Мрака. Сухие костлявые пальцы осторожно коснулись могучих пластин груди, пробежали по обожженному лицу.