Снежное утро - Прашкевич Геннадий Мартович страница 2.

Каменная пластина под руками старика принимала сердцевидную форму. Сидя кружком вокруг старика, охотники вскрикивали, удивляясь смелым сколам. Топоров и ножей требовалось много. Короткие, длинные, узкие, широкие, треугольные, прямые, для охоты и для разрезания прочных предметов, они ложились у ног старика...

ВЕЧЕРОМ появились Чужие. Они не нашли основную тропу и тесной группой стояли на далекой скале, рассматривая берега реки и тонкие струйки дыма, выползающие из пещеры.

Охотники прятались от чужих взглядов и, раздраженно ворча, трогали руками топоры и копья. Река мерцала как серебристая спина растревоженной рыбы. Охотники шли в пещеру, отгребали в сторону от костра горячие угли и приседали над ними — грелись... В долине Чужие. Охотники знали силу Чужих. Одну из женщин охотники отняли у Чужих. Она умела лепить горшки, оставляя на них отпечатки пальцев, и говорила странные вещи. Нельзя брать чужую жену. Нельзя брать чужое оружие. Нельзя покидать свое племя. Нельзя есть ближних. Нельзя наносить раны соплеменникам. Нельзя лишать детей пищи. Нельзя любить перед охотой. Еще она говорила, что у Чужих пещеры сложены из ветвей и коры и их можно перемещать и ставить на любом месте. И что Чужие умеют метать дротики на очень большое расстояние, не прилагая к тому особых усилий...

Мес несколько раз выходил на берег. Его лицо свирепело, но он сдерживался, опускал глаза и возвращался в пещеру. Ему, как и многим, необходимо было время от времени смотреть на суетливые искры...

МОРОЗ выдавил влагу из воздуха и мохнатым белым ковром осадил ее на деревья и камни. Силуэты летучих мышей черными молниями пересекали звездное небо. В кустах всю ночь копался и фыркал карликовый медведь...

МЕС перешел реку вброд. Холодный иней не осыпался с ветки, под которую он скользнул, но трава под ногами потемнела. Ночь, полная отдаленных звуков, не пугала охотника. Он уверенно перебегал от ствола к стволу, спугивая взлаивающих болотных шпицев. Наконец, он добрался до поляны, в центре которой росла гигантская лиственница. Подпрыгнув, Мес уцепился за ветку и с обезьяньей легкостью вскарабкался почти на вершину, раздвигая мелкие веточки, стряхивая сухую хвою. На него дохнуло прохладой. Он увидел звездное небо, а ниже, за смутными ночными горами деревьев, мигающие огни. Определив направление, Мес спустился и подобрал свой топор. Теперь он шел без троп, но это не сбивало его — он слышал легчайший, растворенный в воздухе, запах дыма. Неразличимо, бесшумно Мес раздвинул ветки и увидел костры, у которых, закутавшись в меховые накидки, сидели Чужие. Их было немного, но из смутно различимых за пляшущими кострами деревянных сооружений доносились невнятные голоса. Двое Чужих стояли, опираясь на толстые дубины, и на одном из них Мес рассмотрел головной убор, украшенный ушами рыси. Мес презрительно усмехнулся, но он не испытывал ненависти к Чужим. Он знал, что их присутствие опасно, но и это не раздражало его. Напротив, он испытал чувство, схожее с тем, что появляется у охотников в те дни, когда пещеру заносит снегом и трудно, а то и невозможно, выбраться за берега метельной реки.

Он прокрался на другую сторону поляны, еще не зная — зачем. Он чувствовал желание выйти в свет костров и остановиться, чтобы Чужие увидели его. Одного они бы не испугались. Но что могло быть потом, Мес не знал. Незнакомая речь привлекала его, он следил за лицами говорящих, сравнивая морщины, шрамы, бороды, даже жесты... Мес опять захотел подойти к ним, тронуть за плечо, но вместо этого он пошарил в траве и поднял тяжелый сырой обломок корня. Помедлив, он торжествующе закричал и метнул корень в ближайший костер. Стоящие у костра отшатнулись, ослепленные роем взметнувшихся в небо искр и углей, и, нырнув в заросли, Мес бесшумно понесся к знакомой поляне. Крики и вой Чужих доносились все глуше, терялись, и скоро ночь опять была наполнена только собой. Чип! — одобрительно пискнула летучая мышь, когда Мес остановился под деревом, в ветвях которого испуганно погасли зеленые глаза рыси.

ЧУЖИЕ пришли с рассветом, разыскав затерянную в зарослях тропу. Они шли осторожно, группами, часто останавливаясь и осматривая каменные стены, среди которых чувствовали себя непривычно. Они чувствовали взгляды затаившихся охотников и это тоже сдерживало их.

Только старик, Мес и хромой помощник старика вышли на гребень скалы, внимательно следя за Чужими, скапливающимися под скалой. Они не боялись Чужих, зная, что дротик не может взлететь на такую высоту, оставаясь опасным. Но хромой помощник старика, пронзенный сразу двумя дротиками, с криком упал вниз, и Мес со стариком испуганно отступили, пораженные силой Чужих, вопли которых победно донеслись снизу. Повинуясь знаку старика, охотники с недружными криками, обливаясь потом, столкнули несколько каменных глыб, подпиравших осыпь, и масса обломков, камня, песка, с грохотом и гулом, оставляя плывущие по ветру клубы бурой пыли, ринулась вниз, наводя ужас и смятение на Чужих. Камни настигали бегущих и какое-то время над ущельем царили вопли и смятение, перебиваемые только грохотом камней и зловещим шипением сползающих масс песка.

Когда пыль рассеялась, Чужих в ущелье не оказалось. Охотники торжествующе спустились вниз. Убитых сбросили в овраг, и туда же опустили сломанное оружие: неровен час — Чужие встанут... Один из найденных луков принесли старику, но он не понял его назначения и, покачав головой, бросил его туда же...

Женщины, вооружившись обожженными палками, спустились на берега, раскапывая коренья, ящериц, личинки. Кое-кто ловил рыбу, другие ее коптили, но это занятие было лишено спокойствия. Охотники собирались группами и смотрели на далекую синеву лесов. В лесах было мясо. Но в лесах были Чужие... Самые нетерпеливые поднимались на скалы. Их не привлекали поиски личинок, грибов, поздних ягод. Они не говорили друг с другом, но каждый сжимал в руках копье или топор. Мес отошел в сторону. Его тяготила пещера, он хотел в лес, коснуться мхов, веток, услышать ручьи, почувствовать силу ног... Но ему не хотелось участвовать в общей охоте и он ждал ночи. Он думал о Чужих, смутно понимая, что они должны вернуться. Но их возвращение страшило его.

ОН УШЕЛ один, взяв топор и кинжал, сделанный из верхнего плоского клыка неизвестного зверя. Как древний хищник вспарывал клыком толстокожих, так Мес вспарывал им шкуры... Он ушел из ущелья так тихо, что его не заметил охотник, притаившийся у входа. Небо зеленело, как нефрит, но сумерки пригасили сияние. Мес хотел увидеть Чужих. Он шел долго, прислушиваясь к уханью сыча и далекому вою волков. Однажды он наступил на спящую крысу и она с отчаянным писком бросилась в сторону. Теплый ветерок разносил сырость, хвоинки путались в волосах.

Сооружения Чужих стояли на том же месте и Мес боялся постов, которые могли быть выставлены Чужими после неудачного нападения на охотников. Он ожидал увидеть встревоженную стоянку, возбужденных мужчин, но Чужие редкими группами сидели у костров, ели мясо, запах которого резко плыл над поляной, и не обращали внимания даже на хруст ветвей. Они были в лесу. Они были дома.

Мес по-волчьи морщил нос; после тяжелых запахов пещеры он с наслаждением ощущал хвою, дым, испарения леса. Чужие не дышали сырым дымом пещер, у них не болели, не слезились глаза, они привыкли к запаху сухих шкур, смолы, леса, у них не болели ноги, и мясо никогда не теряло для них вкуса... Мес смутно ощущал превосходство Чужих. Он всматривался и запоминал. У него была хорошая память. Например, он помнил, как обледенел камень у входа в пещеру в тот день, когда он убил первого оленя. Он всегда потом смотрел на этот камень, а когда рассказал Раму, Рам тоже стал смотреть на камень, но Рам убил своего оленя раньше...

Чужие перекликались. Месу были непонятны их краткие слова. Он знал, что Чужие пришли оттуда, куда плывут, собираясь в тучи, водяные пары, чтобы разразиться над краем ледника снежными бурями или ливневыми дождями. Он знал, что они пришли с края ледника, который всегда окутан туманом. Они — Чужие. Они не живут в пещерах и не вдыхают зимой спертый воздух, наполненный сырым дымом. Они уводят женщин, но не берут чужого оружия. Они идут за зверями, когда опадает листва, а хвойные леса становятся синими. Одна из женщин охотников была из Чужих и она знала лес, как лучшие охотники, хотя боялась пещерных коридоров и скальных троп.

Мес вздрогнул.

Странный звук прозвучал над поляной, напомнив флейту охотника, сделанную из оленьего рога.

Второй звук вырос и растворил в себе окружающее. Он был холоден, этот звук, резче первого, но так же растянут во времени. Чужие шевелились, прислушиваясь, и застывали, как глыбы песчаника. Мес видел лица, улыбки, глаза... Чужие сидели на связках еловых ветвей и только двое, длинноволосые и худые, стояли над костром. Время от времени они трогали пальцами натянутые на плоские обломки болотных деревьев сухожилия оленя, извлекая звуки резкие или приглушенные, короткие или долгие. В звуках не было гармонии, но взлеты и падения в тишину трогали.