Так как я к тому же являюсь и бухгалтером, то могу подсчитать, что в 1957 году
кухня и Фриц стоили немногим меньше, чем переполненные орхидеями оранжереи на крыше.
Итак, когда Хэвит разъяснил, что «Десятка», несмотря на неумение выбирать названия, является настоящим и заслуживающим уважения гурманом, и что
обед будет происходить в доме Бенниамина Шривера, судостроительного магната, который каждый год первого сентября пишет письмо в «Таймс»,
предрекая пользу хрена для устриц, а также то, что повару будет обеспечена полная свобода действий в выборе меню и «Десятка» доставит все, что
он пожелает, Вулф нажал кнопку, чтобы вызвать Фрица.
Небольшая заминка произошла, когда Фриц отказался принимать на себя обязательства, пока не посмотрит кухню Шривера, но Хэвит решил эту проблему,
посадив Фрица в свой «герон» и отвезя его на Одиннадцатую улицу для осмотра кухни.
Вот где я находился во вторник вечером, первого апреля, собирая номера телефонов, в кухне четырехэтажного дома Шривера на Одиннадцатой улице, к
Западу от Пятой авеню. Вулф и я были приглашены Шривером, и хотя Вулф не очень любил есть с посторонними людьми и считает, что когда за столом
больше, чем шесть человек, то это портит еду, он знал, что если он не пойдет, то это ущемит чувства Фрица, и к тому же, если он останется дома,
кто ему будет готовить обед?
Но даже при всем этом он бы, вероятно, отказался, если бы узнал об одной детали, о которой знали Фриц и я, но тщательно ее скрывали: что стол
должен обслуживаться двенадцатью молодыми женщинами, по одной на каждого гостя.
Когда Хэвит об этом сказал мне, я торжественно заявил, что не собираюсь быть ответственным за появление Вулфа, когда оргия будет в разгаре и
девушки начнут визжать.
«Боже праведный, – сказал Хэвит, – ничего подобного не будет, идея совсем не в этом. Просто „Десятка“ позаимствовала у древних греков не только
название, но и еще несколько других вещей. Так богиня юности была виночерпием у богов, поэтому у „Десятки“ существует обычай, чтобы им
прислуживали девушки в соответствующей одежде».
Когда я спросил, где они взяли девушек, он ответил, что через театральное агентство, и добавил, что в это время года всегда есть сотни
безработных молодых актрис, которые рады шансу получить пятьдесят долларов и хорошую еду, проведя один вечер, разнося еду. Сначала они наняли
через агентство опытных официанток, но те спотыкались о свои шлейфы.
Вулф и я приехали ровно в семь. После встречи с хозяином и остальными из «Десятки» мы выбрали устриц и остановились на одном из предложенных
пяти белых вин, а потом я отправился на кухню посмотреть, как там справляется Фриц. Он что то пробовал из горшка, стоящего на плите, и не
обнаруживал волнения больше, чем если бы он был дома и готовил обед для Вулфа и меня.
Там находились Феликс и Золтан от Рустермана, чтобы помогать ему, поэтому я не спросил, нужна ли моя помощь. И там были Гебы, виночерпии богов,
их было двенадцать, со шлейфами насыщенного пурпурного цвета, струящимися до пола. Очень красиво? Это дало мне идею, Фриц любит притворяться,
будто у него есть причина полагать, что ни одна девушка на расстоянии мили от меня не находится в безопасности. Подобное не имеет смысла,
поскольку вы не можете много сказать о ней на расстоянии больше мили, и я подумал, что для него будет полезно увидеть меня в работе на близком
расстоянии. Это был и вызов, и интересный социологический эксперимент.
Первые две все окончательно решили: одну звали, как она сказала, Фэри Фабор. Это была высокая натуральная блондинка с большим ленивым ртом, а
второй была Нора Ярет с большими карими глазами и ямочками на щеках.