Малина был не только изобретательным любовником. Он интересовался всеми делами Киры, расспрашивал ее о детстве, юности, семейной жизни. Короче говоря, через две недели Кира поняла: она больше не может существовать без Эдуарда. Именно он ее вторая половина. И от этого ей было некомфортно, ведь половина эта официально ей не принадлежала.
Совсем плохо ей стало, когда вернулся Борис. Ночью он полез к жене, быстренько выполнил супружеский долг и со спокойной душой заснул носом к стенке. Кира же до утра пролежала, кусая подушку, пытаясь разобраться в себе. В юности Борис ей нравился, потом любовь угасла, превратившись в дружбу. Нифонтова считала себя счастливой женой, она была достаточно умна для того, чтобы понять: брак не может всегда существовать на пике чувств. Но сейчас у нее появилось отвращение к Борису и горячее желание, схватив сумочку, удрать прямо в чем мать родила к Эдуарду.
Поскольку дома у Киры теперь сидел муж, следующее свидание любовники наметили в кафе.
– На данном этапе нам остается лишь чай пить, – грустно констатировал Эдик, – во всяком случае, сегодня. Потерпи, любимая, мне на днях должны заплатить деньги за проект, я сниму квартиру.
– Мы не можем пойти к тебе? – робко предложила Кира.
Эдик вздохнул:
– Увы! Нет.
– Но почему? Ты живешь не один?
Тот кивнул:
– Да.
– С мамой?
Малина завздыхал, потом вытащил из сумки паспорт и положил на столик.
– Вот, смотри! Надо было сразу тебе сказать, да я смалодушничал!
Кира начала перелистывать странички, нашла штамп московской прописки, машинально запомнила адрес и ахнула. Глаза наткнулись на отметку о бракосочетании с женщиной по имени Ванда Львовна.
– Ты женат? – прошептала Кира.
– Да, – вздохнул Эдик.
– Ужасно! – вскричала Кира и осеклась.
Ну какое право она имела упрекать Эдика, сама ведь была замужней дамой.
Малина грустно улыбнулся.
– Понимаешь, я полюбил тебя сразу, как только увидел тогда на дороге. С женой у меня давно нет никаких отношений, она очень больной человек, инвалид. Детей у нас не случилось, но уйти от супруги я не могу, подло бросать почти беспомощного человека.
– Что же нам делать? – прошептала Кира. – Как жить?
Эдик обнял ее и зашептал:
– Дорогая, ну погоди чуть-чуть, Ванда умирает, врачи дают ей год или даже меньше. Пойми, я не могу сейчас уйти, она погибнет. Я не люблю ее, я вообще никого не любил до тебя. Но строить наше счастье на крови Ванды не стану.
Кира кивнула.
– Да, конечно, но мне что делать?
– Потерпеть.
– И жить с Борей?
Эдуард схватил со стола салфетку, скомкал ее и отбросил в сторону.
– Извини, извини. Но Ванда не переживет скандала, я отношусь к ней, как к своей сестре, не надо ревновать. Потом, твои дети, они окажутся в эпицентре бури. Надо поступить не так! Не столь скоропалительно!
– А как? – наивно спросила Кира.
– Мы стиснем зубы, сожмем кулаки и будем вести двойной образ жизни. Ни твой Борис, ни моя Ванда не должны ничего заподозрить. Скорей всего, осенью бедняжка умрет. И тогда я быстро продам нашу старую квартиру, куплю новую, сделаю там ремонт, и к зиме мы сможем въехать туда. Там и начнется наша счастливая жизнь. Ты, ничего не объясняя мужу, просто исчезнешь, прихватив с собой ребят. Не волнуйся, я быстро сумею наладить контакт с детьми. С Борисом тебе не придется более встречаться, все формальности решит нанятый мною адвокат!..
– И ты ему поверила? – подскочила я.
Кира кивнула.
– Да.
– О боже!
Нифонтова нахмурилась.
– Все нормально, мы жили прекрасно. Ни Борька, ни дети ничего не заподозрили. Ванда тоже пребывала в неведении, Эдик очень осторожен.
– Тогда в чем проблема? – слегка успокоилась я.
Конечно, Кирка наделала много глупостей, но если Боря не в курсе, то ничего особенно страшного не случилось. Многие жены изменяют мужьям, а те и не замечают, что стали рогоносцами. Наверное, скоро страсти начнут остывать. Кирка с Эдиком разбегутся. Надеюсь, в дальнейшем подруга станет умней и поймет: мужа на любовника не меняют, синица в руках лучше журавля в небе.
– В ожерелье, – вдруг выпалила Нифонтова, – в том, которое Борька мне на годовщину свадьбы подарил.
– А что с ним?
Кирка замялась:
– Ну… понимаешь…
– Говори.
– Я дала его Эдику.
– Зачем?
– Ему очень срочно понадобились деньги, Ванде пообещали сделать операцию в Германии, – заныла Кира. – Конечно, толку от нее не будет, баба одной ногой в могиле, но доктор, вот идиот, в присутствии жены сообщил Эдику: «Это ее последний шанс».
Я только хлопала глазами, слушая Киру.
Ванда стала умолять супруга отправить ее в заграничную клинику. Малина начал занимать деньги, но необходимой суммы не наскреб и попросил Киру:
– Не могла бы ты одолжить мне ожерелье, что подарил тебе муж? Я заложу его в ломбарде, отправлю Ванду в госпиталь, а сам раздобуду денег, выкуплю украшение и верну его тебе.
– И ты вручила ему баснословно дорогую вещь?
– Ага.
– Поверила, что твой Эдик найдет средства на его выкуп?
– Ему должны были заплатить гигантскую сумму за выполненный заказ, – ответила Кира, – он постоянно только об этом и говорил.
– Ты не побоялась, что Боря заметит отсутствие украшения?
– Муж не проверяет наличие драгоценностей, – вздохнула Кира, – он мне верит. Вещь слишком дорогая, чтобы ее просто так надевать. Ожерелье лежало в сейфе, дома, но сейчас…
– Что?!
– Через месяц фирма, где Боря служит замом управляющего, будет праздновать десятилетие, – мрачно ответила Кира, – мужа предупредили, что его начальник уходит на пенсию. Во время торжества зачитают приказ о назначении Бориса главным по фирме. Это очень хорошо оплачиваемая, престижная работа. Вопрос хозяином решен, отчего он задумал устроить такое шоу, я не знаю. Но Бориска ажитирован сверх меры, желает предстать перед барином во всей красе, под ручку с шикарной супругой. Он шьет себе белый смокинг, мне – нежно-зеленое платье с ручной вышивкой.
– Тебе пойдет, – кивнула я.
– Да, и еще к вечернему наряду Боря велел непременно надеть то ожерелье с изумрудом, – прошептала Кира. – Но его нет! И что я Боре скажу?
– Правду.
– Ой, не могу, – испугалась Кира, – я хотела поступить так, как предложил Эдик, попросту убежать тайком. Я ненавижу скандалы, выяснения отношений. Но, знаешь, возникли проблемы…
– Какие?
– Ну, – стала запинаться Кира, – тут несколько моментов. Конечно, Эдик замечательный, просто необыкновенный, но ведь у меня дети. Какой из Эдика отец получится, я не знаю. Скорей всего, он захочет, чтобы я родила ему ребенка, Ванда-то не сумела. Ну и начнутся скандалы – я ведь не хочу ребенка! Потом, Машка с Ванькой отца обожают, им без него плохо будет. Опять же, у нас налаженная жизнь, шикарная квартира, машины… Борис после повышения начнет очень большие деньги получать, мы решили загородный дом строить. Понимаешь, с таким папой, как Борис, у Маши и Вани вполне обеспеченное будущее, а с Эдиком? Нет, он работает, но живет напряженно, денег больших не имеет, каково нам придется? Только не считай меня корыстной!
– И в мыслях такого не было, – вздохнула я, – я точно знаю, с милым рай в шалаше первые полгода, потом захочется мягкой постели, комфорта, вкусной еды, хорошей одежды и материальной стабильности.
– Дай объясню свою позицию, – затараторила Кира, – я люблю Эдика, очень! Очень! Но ради детей…
Несколько минут я слушала ее сбивчивую речь, потом обняла Киру.
– Послушай! Нет никакой надобности оправдываться. С тобой случилась самая обычная вещь: мужик вскружил тебе голову, проявил внимание и заботу, вот ты и попалась на старый крючок. А сейчас дурман проходит и ты начинаешь понимать: прежний муж вовсе не так плох. Уютные, старые, слегка потерявшие вид домашние тапочки бывают намного комфортней шикарных вечерних туфель.
– Я сволочь? – прошептала Кира. – Мерзавка, да? Эдик меня любит, строит планы на новую жизнь, а я…
– Вовсе нет. Ты самая обычная женщина, и переживания твои не оригинальны. Сделай правильные выводы из случившегося и живи дальше с Борей, только упаси тебя бог ему хоть взглядом намекнуть на свою измену, мужчины такого не прощают. Успокойся, с каждой женщиной рано или поздно случается подобное, главное, не ставить адюльтер на «поток». А одноразовый загул даже полезен. Знаешь, есть поговорка: «Здоровый левак укрепляет брак». Сбегала на сторону, сообразила, что свой собственный муж вполне даже ничего, и живи себе дальше. Насколько я понимаю, с Эдиком вас связывала лишь постель, – на одном дыхании выпалила я.
Кира вздохнула.
– В последнее время нам практически было негде встречаться, ходили по каким-то трущобам, ну, знаешь, такие жуткие квартиры, которые хозяева на пару часов парочкам сдают. Нет, я попала в отвратительное положение! Сначала мне было Борю жаль, теперь Эдика! Ну как он без меня жить станет!