– Какой информации? – осведомилась разочарованная Катерина.
– Следственной, – лаконично ответил ей Василий Иванович и повернулся к своей ассистентке: – Пойдем, Костикова! Я осмотрел место, где сформировалась личность подозреваемого, и составил для себя его психологический портрет! Теперь осталось только подключить маленькие серые клеточки!
– Привет собаке! – крикнула Ирина в спину следователю.
– Собаке? – Василий Иванович остановился и удивленно оглянулся на нее. – Какой собаке?
– Разве у вас нет собаки? – с невинным видом проговорила Ирина. – Породы бассет-хаунд!
– Нет у меня никакой собаки! – ответил Килькин с неожиданной обидой.
Когда за колоритным следователем захлопнулась дверь, подруги ошеломленно поглядели друг на друга.
– Что это было? – в полном изнеможении спросила Катя. – Что он сказал?
– Что твой муж Валентин Петрович Кряквин прилетел в Санкт-Петербург вовсе не вчера, как сообщил тебе в телеграмме. – Ирина пожала плечами.
– И ты веришь этому человеку? – вскричала Катя.
– Слушай, не начинай сначала, а? – отмахнулась Ирина. – Знаешь, как ни странно, но я ему верю. Не стала бы полиция врать. И их никто обманывать не станет. Это же информация из компьютера, сколько продано билетов, сколько летело пассажиров именно на этом рейсе. Все точно, как в аптеке. Раз сообщают, что профессор твой прилетел не вчера, а позавчера – значит, так оно и есть.
– Ужас какой! – Катерина закрыла лицо руками. – Я уверена, что, если бы мне дали поговорить с Валеком, то все бы разъяснилось.
– Но ведь сказали же тебе – не положено пока свидание! – Ирина против воли повысила голос.
Она была ужасно сердита. У Катьки вечно все шиворот-навыворот. Вот и теперь – мужа нормально встретить не могла! Вместо того, чтобы наводить красоту – ей вздумалось с соседкой ругаться. Топором еще грозилась, Раскольникова вспоминала! Конечно, это преувеличение, ей ли не знать Катерину, она и мухи не способна обидеть, но генеральша-то Недужная все слышала. И не только сделала неправильные выводы, но и успела познакомить с этими выводами сотрудников полиции. А им много не надо, есть подозреваемый, так хватай его – и в кутузку!
Но профессор тоже хорош, тут же опомнилась Ирина. Мало того, что наврал Катьке насчет времени своего приезда, хотя тут возможна путаница. Ну, разминулся с женой, так езжай себе домой, там свидитесь! Но вот какого черта его потянуло в чужую квартиру? Зачем он остановился на четвертом этаже и зашел в открытую дверь? Или у них в Африке так принято – вторгаться в чужое жилище, когда тебя не приглашают? И наконец, когда он увидел, что в прихожей лежит мертвая женщина, почему сразу не вызвал полицию, а стал хватать ее, прыгать вокруг и петь дурным голосом ужасные песни? Нет, поняла Ирина, у профессора Кряквина там, в Африке, поехала крыша из пальмовых листьев. На вид он кажется совершенно невменяемым, и в полиции не станут слушать его оправданий.
– Слушай, Катька! – озарило ее. – Мы же забыли про адвоката!
– Какого еще адвоката? – агрессивно возразила Катя. – Ты считаешь, что Валек в чем-то виновен? Зачем ему адвокат, его же скоро выпустят!
– Не дури! – прикрикнула Ирина, набирая номер Жанны. – Адвокат поговорит с твоим мужем и все выяснит. Это с родными и близкими не дают свиданий, а с адвокатом обязаны дать!
Жанна была занята, говорила сухо, сказала, что сама им перезвонит, когда освободится.
– Так я и знала, – надулась Катя, – подруга называется. Когда нужно, ее не допросишься!
Ирина поняла, что Катька дошла до такого состояния, когда очень себя жалко, и даже хочется, чтобы другие тебя обижали, можно позволить себе страдать в свое удовольствие. Никаких разумных доводов человек в таком состоянии не приемлет, так что Ирина решила не обращать на нее внимания.
Она позвонила домой, узнала, что с Наташкой и кокером все в порядке, и решила малость прибраться в Катькиной квартире. В прихожей жутко натоптали, кого там только не было за вчерашний и за сегодняшний день! Ирина развесила по стенам все африканские маски, расставила копья, которых было в квартире профессора огромное множество, резных африканских божков, а когда наклонилась с веником, то больно ушибла бок о чемодан. Чемодан профессора Кряквина был большой, сильно потертый и ужасно тяжелый.
«Интересно, где профессор болтался целые сутки с этим тяжеленным чемоданом?» – подумала Ирина.
Катерине надоело страдать в одиночестве, и она притащилась в прихожую, чтобы узнать, чем это Ирина тут занимается.
– Давай пока разберем вещи твоего мужа! – предложила Ирина с тайной мыслью, что, открыв чемодан, они могут узнать о профессоре кое-что интересное.
Катя оживилась. Чемодан открыли без труда – ключи профессор оставил на столике под зеркалом. Чемодан был просто набит разными диковинными вещами. Сверху лежал запакованный сверток, и когда нетерпеливая Катерина развернула его, то оказалось, что там кости. Кости напоминали человеческие, были очень белые и хорошо сохранившиеся.
– Вот это, кажется, рука… – протянула Ирина, – а вот это ребра… Интересно, зачем они профессору? Ну да ладно, он сам разберется.
– Кстати, – проговорила Катя, задумчиво разглядывая загадочные кости, – что ты такое говорила следователю про какую-то собаку? С чего ты взяла, что у него есть бассет?
– Ну как же, – Ирина усмехнулась. – Он ведь изображает комиссара Коломбо, а у того был замечательный бассет, так что я считала, что Килькин себе тоже завел такого же пса!
Катя пожала плечами и снова склонилась над чемоданом.
Далее из него были извлечены по очереди: два широких ножа с костяными рукоятками, красивый нагрудник из разноцветных кусочков кожи неизвестного животного, осколок каменной плиты с сохранившимися письменами, две статуэтки черного дерева, изображающие мужчину и женщину, плеть из буйволовой кожи и резная шкатулка, инкрустированная перламутром.
Завидев каждый предмет, Катерина радостно вскрикивала, что это Валек привез для нее подарок, но каждый раз ее поджидало разочарование. При виде шкатулки она гордо поглядела на Ирину и сказала, что уж это-то точно для нее, но когда шкатулку открыли, она оказалась заполненной каким-то подозрительным бурым порошком, который так вонял, что Ирина тут же зажала нос рукой, но все равно глаза слезились и хотелось чихать без перерыва. Катя поскорее захлопнула шкатулку и совсем расстроилась.
Ирина пожала плечами и склонилась над чемоданом. Были там несколько толстых тетрадей с записями и рабочими дневниками, в самом углу притулился пакет с грязным бельем. Еще было кое-что, завернутое во французскую газету. Катя нехотя развернула это что-то, она не ждала уже никаких подарков. И оказалась права, потому что в газете оказалась завернута огромная челюсть. Подруги удивленно переглянулись. Катька машинально примерила челюсть к себе.
– У человека не может быть такой огромной челюсти, – поняла Ирина. – Интересно, где твой профессор ее взял?
– Ай, да какая разница, – Катя махнула рукой и выронила челюсть на пол. Она наклонилась поднять, и челюсть вдруг, как живая, щелкнула зубами и чуть не укусила ее за палец.
– Да оставь ты ее в покое! – раздраженно крикнула Ирина.
Катя с большой осторожностью запихнула челюсть обратно в чемодан. Ирина пошарила в боковом кармашке и вытащила тоненькую папочку с документами. Какая-то бумага с гербовой печатью на совершенно непонятном языке, рядом приложен французский перевод. И куча билетов на самолет, по которым можно было изучать географию. Профессор из столицы африканского государства летел на перекладных. Последний рейс был «Марсель – Санкт-Петербург».
– И что характерно, таких билетов тут два, – заметила Ирина, – на одном написано «Кряквин», а на другом… фамилия-то женская…
Катя вырвала из ее рук билет, чуть не разорвав его пополам.
– Что это такое? Тот же рейс, то же время, прибытие позавчера, то есть они летели одним рейсом? Мой Валек и какая-то…
– Нурмуралиева Забейда, – с удивившим саму себя злорадством сказала Ирина и добавила строго: – Только не вздумай падать в обморок!
– С чего это вдруг? – возмутилась Катерина. – Не дождутся они все!
Ирина поглядела на подругу с опаской – а ну как это истерика, и сейчас Катька упадет на пол и забьется в припадке? Но нет, глядит сердито, щеки пылают, глаза сверкают, настроена по-боевому.
– Значит, вот оно как, – постепенно накаляясь, произнесла Катерина, – значит, я его жду тут, как последняя дура, целых полтора года, ни на кого не смотрю, терплю насмешки и издевательства от его соседей – одна генеральша чего стоит – а он в это время там в Африке… Я волнуюсь, ночей не сплю, ах, мой Валек, как он там, не съели ли его тигры…
– Тигры в Африке не водятся, – вставила Ирина.
– Это совершенно не важно! – закричала Катя в полный голос. – Важно, что мой муж оказался обманщиком!