Затем полковник Бахрушин сам все осмотрел и сделал вывод, что двое преступников скорее всего простые угонщики, которые даже и не подозревали, что находится в багажнике похищенного автомобиля. В кармане куртки Дмитрия Якушева нашли страшно потертую прошлогоднюю квитанцию об оплате квартирного телефона.
Тут же по компьютеру проверили и поняли: ранее судимый Якушев, причем судимый именно за угон автомобиля, сегодня закончил свой жизненный путь, так и не исправившись. Тут же быстро подняли архив. Подельником Якушева в прошлом угоне являлся его одноклассник Сергей Фрольцов.
И Бахрушин подсказал милиции:
– Скорее всего, второй преступник уже дома, так что поторопитесь.
Группа захвата взяла Сергея Фрольцова в подъезде, когда тот с рюкзаком на плече и в ботинках на толстой рифленой подошве выходил из лифта. Его сбили с ног, положили на пол, защелкнули наручники на запястьях. Сработали эффектно, хотя, попадись им сейчас в руки любой мужчина, которому пришло в голову в половине пятого утра выйти из дома, с ним произошло бы то же самое.
Момент истины для Фрольцова наступил быстро. После минутного раздумья он решил не препираться, поняв, что большую часть вины сможет свалить на своего подельника. Тому терять нечего, с Якушева взятки гладки, ему срок не мотать.
Фрольцов сделал вид, что о гибели приятеля ему ничего не известно, мол, считает, что Дмитрий Якушев ранен, даже поинтересовался его здоровьем. Его не стали разочаровывать, хотя прекрасно понимали, что угонщик блефует.
Фрольцов представлял себе всю процедуру, благо один раз в жизни уже прошел ее от начала до конца. Но начались «непонятки», как определил для себя любитель угонять чужие машины. Его усадили не в милицейский «воронок», а в солидную черную «волгу» с затемненными стеклами, в которой пахло хорошим дезодорантом и дорогими сигаретами.
По бокам от угонщика уселись совсем не милиционеры: матом не ругались, по почкам не били, сгноить в тюрьме не обещали, между делом не пугали тем, что оторвут яйца и выбьют зубы. Мужчины были облачены в длинные черные плащи, добротные и дорогие. Они не суетились, были предельно вежливы, и это напугало несчастного Фрольцова еще больше.
. – Мужики, что-то не так? – выдавил из себя Фрольцов. – Я же все сказал!
Попутчики переглянулись, каменные выражения их лиц не смягчились. И Фрольцов понял – с покойным приятелем они учудили что-то сверхъестественное.
«Не менты! Не менты! – повторял он как заклинание в мыслях. – Кто же тогда? Фээсбэшники!»
То, что у мужиков под мышками пистолеты, чувствовалось даже на расстоянии. Вооруженный человек ведет себя куда более уверенно, чем безоружный.
Привезли Фрольцова в самый центр Москвы. Машина въехала в ворота, открывшиеся перед ней, как по мановению волшебной палочки, и створки тут же бесшумно закрылись.
Во дворе старого идеально отреставрированного особняка стояло еще четыре машины-близнеца, все черные, с тонированными стеклами, ощетинившиеся антеннами спецсвязи.
– Выходите, – абсолютно нейтрально сказал один из мужчин, становясь возле машины.
Фрольцов чуть замешкался, и тогда мужчина молча расстегнул две пуговицы плаща, остановив ладонь на третьей. Фрольцов пулей выскочил из машины, и хоть его никто не просил об этом, стал лицом к автомобилю и произнес волшебное слово, известное ему с детства:
– Извините, пожалуйста.
– Идите, – властно прозвучало у него за спиной, и мороз пробежал вдоль позвоночника.
По узкой лестнице Фрольцова провели в большой просторный кабинет. В таких сдержанно-дорогих интерьерах угонщику еще не приходилось бывать. Он заходил иногда в «крутые» фирмы, но там все было сделано на показуху – из картона и пластика.