Зов Халидона - Роберт Ладлэм

Роберт Ладлэм Зов Халидона

Часть первая Порт-Антонио — Лондон

Глава 1

Порт-Антонио, Ямайка

Белоснежная стена брызг разбившейся о коралловый риф волны зависла над темно-голубыми водами Карибского моря. Через мгновение она рухнула вперед, накрыв испещренную трещинами и расщелинами поверхность рифа, и снова стала водой, слившись с родившим ее океаном.

Тимоти Дарелл шел по дальнему краю гигантского, причудливой формы бассейна, вписанного в коралловый риф, и наблюдал усиливающееся единоборство воды и камня. На этом уединенном участке северного побережья Ямайки человек постарался сохранить гармонию природы. Курортный комплекс «Трезубец» располагался на коралловом плато, с трех сторон окруженном зубчатыми рифами. Единственная дорога соединяла его с остальными транспортными артериями острова. Форма каждой виллы, фасадом обращенной к морю, копировала в миниатюре окружающий ландшафт. Виллы были совершенно изолированы одна от другой, а весь комплекс полностью обособлен от прилегающей территории Порт-Антонио.

Дарелл, управляющий «Трезубцем», был молодым англичанином, выпускником лондонского колледжа гостиничного управления. Его многочисленные рекомендации свидетельствовали о редком для двадцатипятилетнего человека опыте и мастерстве. Да, Дарелл был первоклассным специалистом — он сам это знал, и владельцы «Трезубца» не отрицали этого. Помимо всего прочего, его отличало удивительное чутье на непредвиденные ситуации, что в сочетании с качественным ведением текущих дел и составляло суть превосходного управления.

Сейчас он чувствовал, что наступает именно такая ситуация. И это его тревожило.

То, что происходило, не поддавалось никакому логическому объяснению. По крайней мере, было почти невероятным.

Просто абсурдным.

— Мистер Дарелл!

Он обернулся. Его темнокожая секретарша, цвет и черты лица которой напоминали о вековом присутствии Британской империи в Африке, поднималась к нему с запиской в руке.

— Слушаю вас.

— Рейс шестнадцать «Люфтганзы» из Мюнхена опаздывает с прибытием в Монтего.

— Вы имеете в виду Кеплера?

— Да. Он не успеет на пересадку.

— Лучше бы ему лететь через Кингстон...

— Но он этого не сделал, — произнесла девушка с той же ноткой неодобрения, что и Дарелл, но не так резко. — Очевидно, ему не хочется ночевать в Монтего, поэтому он и послал радиограмму-с просьбой заказать для него чартерный рейс...

— За три часа до приземления? Пускай немцы заказывают! В конце концов, это их самолет опаздывает.

— Они пытались. Но в Мо-Бей ничего нет.

— Разумеется... Я попрошу Хэнли. Он вернется из Кингстона с семейством Уорфилд в пять часов.

— Он может не согласиться...

— Согласится! У нас нет выхода. Надеюсь, не вся неделя окажется такой же.

— Вы чем-то обеспокоены?

Дарелл повернулся лицом к перилам, отделявшим помост от коралловых пиков и плато, и закурил, прикрывая пламя зажигалки от порывов теплого бриза.

— Я чувствую, что здесь что-то не так. Не уверен, что мне удастся объяснить, но дело вот в чем. — Он смотрел на девушку, но мыслями был далеко. — Первые заявки на эту неделю начали поступать год назад. И меньше чем через месяц все виллы оказались забронированы... но только на эту неделю.

— "Трезубец" — популярный курорт. Что в этом необычного?

— Вы не поняли. Вот уже одиннадцать месяцев все заказы остаются в силе. Никаких изменений, ни малейшего переноса сроков. Ни на один день!

— Тем меньше проблем для вас. Думаю, вас это должно радовать.

— Ну как же! Мягко говоря, это не поддается никакой логике. У нас двадцать вилл. В основном к нам приезжают семейные пары, значит — примерно сорок человек. Все они — чьи-то отцы, матери, тетки, дяди, двоюродные братья, сестры... За год ничто не нарушило их планов. Не умер никто из глав семейств — а ведь наши цены рассчитаны не на молодоженов. Никакого неудачного стечения обстоятельств, ни элементарной срочной деловой встречи, ни кори или свинки, ни свадеб или похорон, ни обострения хронической болезни — ничего! А ведь это не церемония коронации Ее Величества, а всего лишь недельный отдых на Ямайке!

Девушка рассмеялась.

— Вы преувеличиваете, мистер Дарелл. А все потому, что предусмотренная вами замечательная система страховки отказов от брони не используется.

— И обратите внимание, как они все прибывают, — продолжил молодой управляющий. — Ведь только у этого Кеплера возникла какая-то проблема, и как он ее решает? Радиограммой с борта самолета над Атлантикой. Согласитесь, это уж слишком... А другие? Никто не заказывает машину встретить их в аэропорту, не просит подтвердить стыковку с внутренними рейсами, не требует организовать доставку багажа. Ничего. Они просто будут здесь, вот и все.

— За исключением Уорфилдов. Капитан Хэнли полетел за ними в Кингстон.

— Но мы-то об этом не знали. Хэнли думал, что нам это известно, и зря. Из Лондона поступило конфиденциальное распоряжение. Он решил, что мы подкинули ему работенку, но мы к этому не имеем никакого отношения. По крайней мере, я.

— И никто из наших, это точно... — Девушка на секунду умолкла. — Но они же... со всего света...

— Да, и почти в равной пропорции. Штаты, Англия, Франция, Германия и... Гаити.

— Так в чем же дело, как вы думаете? — произнесла она, проникнувшись озабоченностью управляющего.

— У меня странное ощущение, что все наши гости этой недели знакомы между собой. Но они не хотят, чтобы мы об этом знали.

Лондон, Англия

Высокий светловолосый американец в расстегнутом плаще свободного покроя вышел из отеля «Савой». Остановившись на мгновение, он поднял глаза к небу, квадратик которого виднелся в обрамлении высоких зданий. Это было вполне естественно — посмотреть на небо, оказавшись вне помещения. Привычка.

Он огляделся, но отметил для себя только одно: холодно.

Любой геолог, зарабатывающий на жизнь составлением геофизических обзоров для правительства, компаний и научных организаций, знает важность фактора погоды — именно она определяет возможность продолжения исследований или их приостановку.

Над его ясными, серыми, глубоко посаженными глазами выделялись широкие брови, более темные, чем русые волосы, то и дело спадавшие на лоб. Цвет лица, не обожженного, но задубевшего на солнце, подсказывал, что он много времени проводит на открытом воздухе. Морщинки вокруг глаз говорили скорее о характере деятельности, чем о возрасте: это было лицо человека, привыкшего противостоять любым капризам погоды. Высокие скулы, крупный рот, неожиданно мягкие очертания подбородка создавали впечатление какой-то расслабленности, контрастирующей с жестким взглядом профессионала.

Эта расслабленность была особого рода. Не слабость, а скорее любопытство, свойственное человеку, испытавшему многое в своей жизни, но не успокоившемуся на этом.

События... Происшествия... Сколько их уже за плечами.

Завершив беглый осмотр, он улыбкой приветствовал швейцара, обратившегося к нему:

— Вам не нужно такси, мистер Маколиф?

Он покачал головой.

— Нет, Джек, спасибо. Я пройдусь пешком.

— Немного прохладно, сэр.

— Освежает. Мне всего-то пару кварталов.

Швейцар прикоснулся к фуражке кончиками пальцев и переключил свое внимание на подъезжающий «ягуар-седан». Александр Маколиф пошел вниз по Савой-Корт, мимо театра и офиса компании «Америкэн экспресс» по направлению к Стрэнду. Он пересек улицу и слился с людским потоком, текущим на север к мосту Ватерлоо. Застегнув плащ, он поднял воротник, укрываясь от зябкого лондонского февраля.

Было почти час дня. У моста Ватерлоо ему надо быть ровно в час. Есть несколько минут в запасе.

Он согласился встретиться с представителем компании «Данстон» в таком месте, но в разговоре постарался дать понять, что недоволен этим. Он был готов заказать такси, взять напрокат машину, нанять лимузин с шофером... если бы это было необходимо; но если «Данстон» посылает за ним автомобиль, почему бы не прислать его прямо к «Савою»? Не то чтобы он возражал против прогулки — просто он терпеть не мог встречаться с людьми в автомобилях на улицах с интенсивным движением. Это ему казалось чертовски неудобным.

Представитель «Данстона» кратко объяснил, что господин Джулиан Уорфилд настаивает, чтобы встреча произошла именно таким образом.

Автомобиль он узнал незамедлительно. Такой мог принадлежать только компании «Данстон» или господину Уорфилду лично. «Роллс-ройс» модели «сент-джеймс» ручной сборки, во всем блеске своего черного отполированного корпуса, величественным мастодонтом рассекал пространство, заполненное малолитражными «остинами», «эм-джи» и прочей мелочью. Он ждал на краю тротуара, в десяти футах от пешеходного перехода к мосту Ватерлоо. Он не пытался жестом или как-либо иначе дать о себе знать медленно приближавшемуся «роллс-ройсу». Автомобиль остановился так, что задняя дверца салона с опущенным стеклом оказалось прямо перед ним.