"Закатная авиация" располагает собственным ангаром, где разместилась и контора. Макс развернул Р-38, радиосигналом открыл ворота ангара и вкатил крылатую машину внутрь. Там стояли еще два самолета, над которыми сейчас трудилась компания: Норт-Американ Р-51 "Мустанг", предназначавшийся для Смитсоновского института, и Рипаблик Р-47 "Удар грома", принадлежащий аризонскому телевизионщику.
Заглушив мотор. Макс выбрался из кабины и ухмыльнулся, вообразив, как удивится механик поутру, когда увидит "Молнию" на прежнем месте. Через минуту он уже был в кабинете. Стелла оставила кофеварку включенной, так что Макс нацедил себе кофе и уселся за стол.
Автоответчик записал пару звонков — один от поставщика запчастей, а второй от Джинни Ласкер.
— Макс, — произнес записанный голос, — пожалуйста, позвони, как только сможешь.
В голосе ощущалось напряжение, чуть ли не испуг. Макс уже было снял трубку, но тут же отложил ее, услышав, что входная дверь открылась.
— Привет, Макс! — с порога улыбнулась Сейл Брэддок и с любопытством взглянула на него. — В чем дело? Сделка сорвалась?
Сейл — хозяйка и единственный пилот компании воздушных грузоперевозок "Тор", тоже расквартированной в Челлисе, обладательница чарующих синих глаз, пышной копны каштановых волос, задумчивой улыбки и штурмана компании "Ти-Дабл-ю-Эй" из Сент-Пола. У Макса были поползновения на ее счет, но Сейл держала его на расстоянии вытянутой руки. Порой они даже перешучивались на эту тему.
— Ты любишь не меня, а "Бетси", — утверждала Сейл. "Бетси" — так окрестили транспортник модели С-47, который она три года назад купила у "Закатной авиации". Самолет стал флагманом компании "Тор", перевозящим грузы по Соединенным Штатам и Канаде. За это время парк "Тора" пополнился еще двумя самолетами, а теперь Сейл договорилась о покупке четвертого.
Время от времени Сейл участвовала на "Бетси" в воздушных парадах, а однажды они с Максом даже воспользовались самолетом ради доброго дела. В прошлый Новый год Фарго замело, медицинские вертолеты не справлялись с экстренными вызовами, а на дальней ферме в критическом состоянии ждал помощи парнишка, почти отхвативший себе руку циркулярной пилой. Они навесили на С-47 лыжи и слетали на нем в Пеликан-Рэпидс. Приземлившись восточное городка на льду озера, они захватили парнишку и доставили его в Фарго, где врачи благополучно пришили руку на место.
— Он не заслуживает такой машины, — криво усмехнулся Макс.
Похоже, новость порадовала Сеид. Макс знал, что заботливое отношение к самолетам — одна из тех его черт, которые нравятся ей больше всего.
— И в чем же дело?
— Мне он пришелся не по нутру.
Взяв чашку, она налила себе кофе.
— Не темни. Речь шла о большущих деньгах, так что одной антипатии мало.
— Нет, правда. Слушай, вокруг куча людей, готовых глотки друг другу перегрызть ради обладания этим самолетом. Я не хочу хвататься за первое попавшееся предложение.
— Сомневаюсь, что у многих из них столько же денег, сколько у Керра, они не станут швыряться ими направо и налево.
Порой Максу начинало казаться, что у него есть шансы завоевать сердце Сейл, но он оставил подобные попытки больше года назад.
— Может, и так. — Он пожал плечами. — Пожалуй, что так.
Сев напротив него, Сейл попробовала кофе и поморщилась:
— Пора заварить новый.
— Что-то ты припозднилась, — посмотрел на нее Макс.
— Лечу завтра в Джексонвилль.
Чтобы участвовать в ежегодном параде на аэродроме Сесил, подумал Макс. Значит, она осматривала свой С-47.
— Все ли в порядке? — осведомился Макс.
— На все сто. — Она поставила чашку и встала. — Пора мне.
— Увидимся как-нибудь, — кивнул он.
Сейл поглядела на него долгим взглядом и удалилась. Входная дверь скрипнула, открываясь, затем захлопнулась.
Проклятие!
Нажав кнопку автоматического набора номера Ласкеров, он услышал гудок, и почти тотчас же Джинни сняла трубку:
— Алло!
— Привет, Джинни. Что стряслось? Ты в порядке?
— Да. Спасибо, что позвонил, Макс, — с тревогой в голосе отозвалась она. — Я в полном порядке. — Джинни на миг замялась. — Но у нас происходит нечто странное.
— Что?
— Я бы не стала тебя беспокоить, но Том отправился в Титусвилль, и я не смогла с ним связаться.
— А зачем он тебе? В чем дело?
— Ты знаешь про судно, что мы нашли?
— Судно? Нет. Где нашли?
— Здесь, на ферме.
Макс представил себе многие и многие акры пахоты, раскинувшиеся на бескрайней, плоской как блин равнине.
— Извини, Джинни, но, по-моему, я что-то недопонял.
— Мы нашли судно, Макс. Откопали. Оно было зарыто. Спрятано.
— Ты шутишь?
— Макс, речь идет не о весельной лодке. Это _яхта_. Про нее рассказывали по телевидению.
— Боюсь, я как-то проглядел.
— Я, собственно, почему позвонила — нынче вечером я выглянула из окна и увидела в амбаре свет. От яхты.
— Она горит?
— Нет. Светится.
— Значит, кто-то забрался туда и включил свет? Ты это хочешь сказать?
— Амбар заперт. Вряд ли ее кто-либо трогал. По-моему, свет включился сам по себе. Это габаритные огни, длинные зеленые лампы на носу.
Макс все еще не мог взять в толк, о чем речь:
— А кто ее зарыл?
— Макс, мы не знаем. Мы ничего не знаем — кто зарыл и когда... — Голос ее дрожал.
— Ты хочешь, чтоб я приехал? — Джинни замялась, и эта пауза оказалась красноречивее слов. — Ладно, уже выхожу.
— Спасибо. — В ее голосе прозвучало облегчение. — Я отправлю Уилла встретить тебя в аэропорту.
3
Ну по крайней мере хотя бы есть повод снова вывести "Молнию" на взлетную полосу.
Лететь от Фарго до Форт-Мокси и границы миль сто пятьдесят на север. Ночь стояла беззвездная, земля была погружена во тьму, изредка разбавляемую огоньками уединенных ферм и одиноких автомобилей, катящих по проселочным дорогам.
В кабине самолета Макс всякий раз чувствовал себя обновленным, славно оставил повседневные хлопоты на земле. Мерный рокот двух моторов наполнил ночь, и Макс попытался вообразить, каково было лететь бок о бок с В-17 над Германией. Потом представил, как выпускает очередь в поединке с двумя "Мессерами-109", и впереди вспухает огненный смерч.
Заходя на посадку в Международном аэропорту Форт-Мокси, он широко улыбался. Уилл Ласкер дожидался его рядом с черным пикапом марки "форд". Одетый в куртку с футбольным номером, парнишка выглядел смущенным.
— Вы уж простите, что мы вас вытащили в такую даль, — сказал он. — В общем, мы не боимся какого-то света, но вы же знаете женщин...
Макс кивнул и забросил сумку в кузов.
Уилл обрушил на него целую лавину сведений, рассказав, как они нашли яхту, как та выглядит, как их до сих пор донимают ежедневные посетители.
— Многие считают, что это мы сунули ее в яму.
— Могу понять, откуда у них такое мнение.
Уилл сосредоточенно всматривался вперед. Машина оставила огни Форт-М оке и позади, выкатившись на темные просторы прерии.
— Только сумасшедшему придет в голову такое, — продолжал парнишка, словно не слышал реплики Макса. — Будь у нас такая яхта, мы спустили бы ее в озеро, а не в яму.
Макс даже не представлял, что за судно можно найти посреди пашни. В его воображении сложился образ прогнившего корыта с фонарями, свисающими с планшира, и он оказался совершенно не готов к зрелищу, ждавшему в амбаре, куда привела его Джинни.
— Боже мой! — выдохнул он. — Вы меня разыгрываете!
Изящная яхта сверкала яркими красками даже в свете голых ламп накаливания. Уилл оказался прав: подобному судну место в озере Виннипег, а не в обшарпанном амбаре в окрестностях Форт-Мокси.
— Мы не имеем представления, откуда она взялась, — сказала Джинни, угадав его мысли по выражению лица. — Ни малейшего.
Яхта стояла на прицепе. Снабженный шарниром грот был сложен. У стены высилось несколько свертков белого холста.
— Это паруса, — пояснила Джинни, проследив направление взгляда Макса.
По влажной духоте и запаху конюшни Макс догадывался, что в глубине амбара расположены стойла лошадей. Потом разглядел лампу на носу судна, длинную и каплевидную, но та не горела. На всем судне не было ни огонька. Широкий, длинный киль шел от носа до кормы. Штурвал виднелся на корме, но вполне вероятно, что его дубликат имелся и в рубке, установленной чуть впереди от кокпита. На носу, под лампой, были начертаны черные угловатые письмена, не похожие ни на какие известные Максу.
— Ты их выключила? — спросил он. — Лампы, я имею в виду.
— Не совсем. — Джинни щелкнула выключателем.
Амбар погрузился во тьму — непроглядную, вязкую, чуть ли не осязаемую. Лошади забеспокоились.