Любаша выругалась замысловато и зло и понесла свои сто сорок килограммов в зал.
– Чего? – наконец-то обратив внимание на мое присутствие, спросила Алена.
– Мужики, что у нас были, в зале сидят. Любашу спрашивают.
– О, господи… – Алена замерла, хмуро меня разглядывая. По коридору прошел Вадим. Заметив его, Алена бросилась следом. – Вадим, что за типы в зале?
– Тебе-то что? – огрызнулся он. – Мой посуду и никуда не лезь.
– Ясное дело, что дело полное дерьмо, – пробормотала Алена, вернувшись. – Как думаешь, они тут из-за тебя?
– Я-то здесь при чем? – возмущенно всплеснула я руками.
– Ну, не знаю… угораздило меня с тобой связаться.
Пока я выслушивала ее нытье, вернулась Любаша.
– Алена, – позвала она громко. – Натаха у тебя?
– Здесь я, – подала я голос. Любаша вошла в моечную, которая сразу стала вдвое меньше. Колыхнула бюстом и начала гневно сверлить меня взглядом. – Чего? – спросила я.
– Чего, чего… о тебе расспрашивали. Кто ты да откуда? Что у тебя за дела с этой шпаной?
– Какие дела? Вы спятили, что ли? Я знать никого не знаю…
– Чего ж тогда они тобой интересуются?
– Вот у них и спроси.
– Марш в зал! – рявкнула она. – Нечего стены подпирать… – Меня как ветром сдуло. Любаша смотрела мне вслед, бормоча: – Ох, чует мое сердце, пожалею я о своей доброте.
Когда я вернулась в зал, стол, за которым ранее располагались визитеры, был пуст. Вадим тер стойку с суровым выражением на физиономии.
– Чего все всполошились? – спросила я, подходя к нему.
– А ты не знаешь?
– Откуда?
– Эти парни работают на Лапикова. Есть такой человек в нашем городе. Редкая сволочь.
– Бандит?
– Бизнесмен, – усмехнулся Вадим. – Перевелись бандиты теперь, только бизнесмены остались. У нас им делать вроде нечего. Но вот пришли.
– И чего теперь?
– Отстань, – отмахнулся Вадим.
До конца смены в кафе сохранялась нервная обстановка, на меня косились и вроде бы даже избегали.
Вечером мы вышли из кафе вчетвером: я, Алена и еще две девчонки. Почти вплотную к служебному входу стоял джип. При нашем появлении переднее стекло опустилось, и я увидела одного из недавних гостей. Он усмехнулся, глядя на меня, и сказал, растягивая слова:
– У тебя подружка появилась? Что, плохо доходит?
Мало того что их присутствие само по себе было неприятно, так этому типу еще пришла фантазия грозить мне при посторонних. Это меня здорово разозлило, но злость уступила место страху, и я сказала, чуть не плача:
– Дядя, чего вы ко мне придолбались?
– «Дядя», – передразнил парень и кивнул приятелю: – Поехали.
Стекло закрылось, машина тронулась с места и вскоре исчезла из поля зрения. Как и две девчонки, которые вышли из кафе вместе со мной. Судя по Ленкиному выражению лица, она мечтала к ним присоединиться.
– Черт меня дернул с тобой связаться, – двадцатый раз за вечер пробормотала она и ходко направилась к дому.
– Да иди ты! – с обидой крикнула я ей в спину и побрела следом.
Дома она молча разделась и легла спать, что было на нее не похоже, поболтать подружка любила. Я заподозрила, что нашей дружбе конец, и в тоске устроилась на своем кресле.
Утром Алена ушла, не сообщив мне, куда отправляется, а я занялась уборкой, надеясь, что так смогу избавиться от тревожных мыслей. Даже окна вымыла и выстирала занавеску. Вернувшаяся Алена, конечно, обратила на это внимание и заметно подобрела.
– Идем обедать, я пельменей купила.
У нас в тот день был выходной. Мы ели пельмени, она взглянула на меня и спросила:
– Ну, что, пойдешь?
– К девке этой? Пойду.
– Я бы не пошла. И так черт знает что творится. Все из-за того, что ты на ту девицу похожа. Это ясно как божий день. Не знаю, чем она им насолила, но тупому понятно, у них к ней большие претензии. А ты еще собралась куда-то идти. Оторвут башку…
– За что оторвут? За то, что я на кого-то похожа?
– Дура ты, Наташка. Дитя безмозглое. Все тебе хихоньки. Идем платье мое примерять. В чем ты в ресторан пойдешь?
Платье мне не подошло, но расстраиваться я не стала, какой прок в платье, если туфель все равно нет? В четыре я вышла из дома, Большая Московская в самом центре, и я решила отправиться туда пораньше. У Вокзального спуска села на троллейбус и доехала до драмтеатра. Улица Большая Московская шла параллельно Центральному проспекту, нужный мне дом оказался новостройкой, втиснутой между двумя пятиэтажными домами. Подъезд был с домофоном. Я набрала 13 и стала ждать.
– Кто? – спросил женский голос.
– Это Наташа.
– Поднимайся на пятый этаж.
Дверь в квартиру была открыта, хозяйка ждала меня на пороге.
– Привет, – буркнула я, решив, что если она мне «тыкает», то и мне ни к чему церемониться. Я очутилась в просторном холле, прямо кухня-гостиная, справа дверь в спальню, она была открыта, я увидела большую кровать с балдахином и присвистнула. – Ни фига себе хоромы.
– Хоромы? – усмехнулась она. – Хоромов ты, похоже, не видела.
– Куда мне…
Еще одна дверь, на которую я поначалу не обратила внимания, открылась, и в холле появился приятель Светланы, тот самый Владимир, что сунул мне в кафе бумажку со своим телефоном. Не поздоровавшись, он начал меня разглядывать, обходя по кругу, и заявил:
– Ты права, глаза у меня на затылке.
– Думаешь, ничего не выйдет? – нахмурилась Светлана.
– А ты что думаешь?
– Давай попробуем, если уж решили.
– Я вам не мешаю? – поинтересовалась я.
Парень улыбнулся, словно извиняясь.
– Понимаешь, Наташа, когда я тебя увидел, то решил, что ты – это она. Вы очень похожи, то есть мне тогда так показалось. Но теперь я вижу… вы совсем разные… Она была очень красивая, – с грустью добавил он.
– А я что, уродина?
– Нет, нет, что ты. Ты тоже красавица. Только другая…
– Они похожи, – заговорила Светлана. – Проблема в том, что… Инга выглядела королевой… Если эта девушка будет молчать, то, может, и…
– Будете делать из меня королеву? – хмыкнула я.
– Попытаемся, – серьезно ответила Светлана. – Идем в ванную.
Ванная у нее была просторная, отделана с шиком. Я постаралась прикрыть рот и не глазеть по сторонам. Володя принес стул и поставил его напротив умывальника.
– Придется перекрасить тебе волосы, – деловито сообщила хозяйка. – Инга была блондинкой.
– Ага, – сказала я, направляясь к двери. – Всего доброго.
– Куда ты? – растерялась девица.
Володя сделал ей знак молчать и пошел за мной.
– Подожди. Не хочешь перекрашивать волосы, не надо. – Он повернулся к Светлане. – Так даже лучше. Он решит, что они не похожи из-за того, что теперь она брюнетка. Сделай что-нибудь с ее волосами, они должны выглядеть прилично.
– Сейчас придет стилист, – сказала Светлана.
– Что, настоящий стилист? – заинтересовалась я.
– Настоящий. – Девушка ушла в спальню и вернулась оттуда с фотографией. – Вот, посмотри.
Я взяла в руки фото в рамке. На нем молодой парень с довольно длинными темными волосами, зачесанными назад, обнимал двух девушек-блондинок. Одна была точной моей копией, другая чем-то похожа на Светлану, хотя глаза, нос и подбородок вроде были другими.
– Кто это? – Я ткнула пальцем в девицу справа.
– Моя сестра, – ответила Светлана. – А это Инга.
– Подумаешь, ничего особенного, – хмыкнула я.
– Ты ее просто не знала. Когда она шла по улице, мужчины…
– Придурков полно, – перебила я. – Красить волосы я не буду, остальное – пожалуйста.
Стилист появился через десять минут, молодой парень со стрижкой ежиком и круглой румяной физиономией. Стилистов я себе представляла иначе и усомнилась, что он таковым является. Оказалось, напрасно. Свое дело он знал. Некоторое время внимательно разглядывал фото, потом уставился на меня.
– Без проблем, – сказал он весело и приступил к работе.
Меня посадили на стул спиной к зеркалу, и час, что стилист трудился, я изнывала от любопытства, пытаясь представить, что получится. Светлану с Володей он выгнал, чтобы не мешали.
Сначала парень занялся моими волосами, потом стал накладывать макияж. Через час он позвал хозяйку и мне разрешил взглянуть в зеркало. Володя пожал плечами, Светлана вздохнула.
– Ну? – растерялся парень, не ожидавший такой реакции. – Вы только посмотрите: одно лицо.
– Да, они здорово похожи. Точно сестры-близнецы, – кивнул Володя.
– Все дело в выражении лица, – заговорила Светлана. – Просто… они очень разные… по характеру, я имею в виду.
– Ну, уж я и не знаю, – обиделся парень и ушел.
Светлана принесла мне платье. Выставив за дверь Володю, я переоделась и сказала удовлетворенно:
– Обалдеть.
Платье было из тонкого черного трикотажа, короткие рукава и большой вырез. Я почувствовала себя королевой и довольно усмехнулась. То, что у меня не фигура, а загляденье, я и так знала, но теперь в этом не смог бы усомниться даже самый привередливый ценитель женской красоты.