– Почему ваша студия называется «Лолита»? – задала я невинный вопрос. – Логичнее было бы именовать ее «Ольга». Ну, или «Оленька». Или вы ее выкупили уже с названием, оставшимся от прежних хозяев?
– Нет, это моя студия, – ответила Метлицкая. – Но «Ольга» – это как-то слишком банально. А меня с детства близкие зовут Леля. И мне показалось, что это имя перекликается с Лолитой. И получается более звучно – Лолита. Кстати, вы можете называть меня Лелей. Ольга – это для меня совсем непривычно. А Ольга Николаевна – слишком официально.
– Что ж, Леля мне нравится больше, чем Лолита, – призналась я и, поднявшись, подошла к окну.
Дождь перестал, на черном мокром асфальте виднелись лужи. Под окнами дома Лели Метлицкой не было никого. Совсем никого.
– Что там? – с легкой тревогой спросила Леля.
– Абсолютно ничего, – сказала я. – Кстати, ваш друг не должен сегодня прийти?
– Какой друг? – Леля круто повернулась ко мне. – Вы кого имеете в виду? У меня нет никакого друга.
– Да? Странно, – невинным голосом отозвалась я. – Молодая, привлекательная женщина, живете одна... Вот я и подумала, что у вас должен быть близкий друг.
– Нет, у меня на это нет времени, – проговорила Леля в сторону. – Я на работе обычно пропадаю с утра до вечера.
– Угу, – хмыкнула я. – И вообще никто не должен прийти?
– Нет, – тихо сказала она.
– Ну что ж, раз так, предлагаю провести приятный совместный вечер – каждому заняться своими делами. Я, например, с удовольствием посмотрела бы какой-нибудь фильм.
В гостиной я видела тумбочку со стеклянными дверцами, доверху набитую коробочками с дисками, а DVD находились в обеих комнатах плюс еще и в кухне. Взяв с Лелиного разрешения в спальню стопку дисков, я улеглась на кровать и включила DVD. Увы, сделать вечер приятным мне не удалось: записи представляли собой в основном мелодраматические сериалы, к которым я совершено равнодушна, а некоторые, особо слюнявые, даже вызывают у меня раздражение. Плюнув, я откопала среди дисков один со старыми комедиями и включила его, скрасив тем самым свой досуг.
Леля тихонько сидела в своей комнате, вздыхала, потом погасила свет и зажгла бра над диваном. Проходя в туалет, я увидела в ее руках какой-то женский журнал, который она вяло листала.
Уснула я спокойно и быстро. Разбудил же меня какой-то шум. Открыв глаза, я поняла, что это бабахнула створка форточки, потревоженная порывом ветра. Поднявшись и повернув ручку, зафиксировав форточку в закрытом положении, я ощутила, что мне ужасно хочется есть – так как мы с Лелей легкомысленно пренебрегли ужином, спать я легла на голодный желудок. Сунув ноги в тапочки на каблучках, из которых мои пятки свисали сантиметра на три, я отправилась в кухню в поисках съестного. Даже если там ничего не обнаружится, можно достать из морозилки крабовые палочки и слегка подогреть в микроволновке. То, что Леля Метлицкая не бог весть какая кулинарка, я уже поняла. К тому же по причине стресса у нее сейчас нет аппетита. Но у меня-то с этим все в порядке! Так что из-за проблем хозяйки я не собиралась голодать с ней за компанию.
Приблизившись к кухне, я явственно услышала какое-то шебуршение. В кухне определенно кто-то был, и этот кто-то старался остаться незамеченным. Я осторожно нащупала ствол за поясом и прижалась к стене.
Резко ударив левой рукой по выключателю, а правую с пистолетом направив в упор на незнакомца, я громко и четко произнесла:
– Стоять, руки на голову!
– И-и-и! – Послышался визг, а следом – оглушительный звон.
Под ноги мне метнулись брызгами осколки, и я быстро отступила назад, не опуская руки с пистолетом. На меня смотрели расширившиеся от страха круглые глаза Лели Метлицкой. Пальцы правой ее руки неуклюже разжались, на полу растекалась лужа с характерным спиртовым запахом, а на столике, возле которого стояла Леля, я увидела откупоренную бутылку коньяка.
– Господи, это вы! – досадливо произнесла я, убирая пистолет.
Разозлившись на Лелю за то, что она поставила меня в такое дурацкое положение, я набросилась на нее:
– Почему вам не спится-то? Что вы тут шуршите? Я думала, забрался кто-то посторонний!
– Я просто... Мне просто не спалось, – оправдываясь и с жалостью глядя на хрустальные осколки, вздохнула Леля и пошла в ванную за веником, опасливо покосившись на мой пояс, куда я спрятала пистолет.
– Может быть, вы достанете какую-нибудь закуску, раз уж решили напиться в три часа ночи? – ворчливо проговорила я.
– Я не хотела напиваться, просто чуть-чуть, для успокоения, – ответила Леля, но все-таки прошла к холодильнику.
Вскоре я смогла перекусить нарезанным сервелатом и сыром. Леля к еде не притронулась, только налила себе в другую рюмку граммов пятьдесят. Когда она выпила их, я решительно выдернула бутылку с коньяком у нее из рук и, легким толчком направив девушку в сторону ее комнаты, сказала:
– А теперь – спать! Мне еще вашего похмелья с утра не хватало! И нечего шататься по ночам!
Леля вздохнула, но покорно залезла под одеяло. Остаток ночи прошел без эксцессов, и наутро, ровно в шесть часов, я проснулась совершенно бодрой и сразу же проследовала в ванную принимать душ. Леля, проколобродившая полночи и утомленная бессонницей, сладко сопела под одеялом. Я не стала ее тормошить, так как полагала, что она человек взрослый и наверняка позаботилась о будильнике. Ну а если нет, то это ее право – опаздывать на работу. В конце концов, хозяин – барин.
После душа я решительно дернула дверцу холодильника, поскольку отправляться куда-то с пустым желудком на целый день мне совершенно не улыбалось. Сервелат и сыр вчера были вполне приличными, вот ими-то я и вооружилась, не заморачиваясь приготовлением хотя бы яичницы: в дверце холодильника лежало несколько яиц.
Леля вскоре поднялась и выползла в кухню бледная, с голубоватыми полукружьями под глазами.
– Вы в порядке? – скосилась я на нее, беззастенчиво уплетая бутерброды.
Леля кивнула и, присев рядом, сказала:
– Вы так среагировали на мое появление в кухне... Я даже не ожидала, что женщина на такое способна!
– Зачем же вы вообще нанимали меня? – воззрилась я на нее. – Наняли бы мужчину!
Моя реакция на появление Лели в кухне была сущим пустяком по сравнению с другими навыками, которые мне пока что не пришлось проявить. И впечатлить она могла только такого далекого от боевых искусств человека, как Ольга Метлицкая.
– Нет-нет, мужчина меня совершенно не устраивает! – тут же запротестовала Леля. – Как это будет выглядеть? Посторонний мужчина живет со мной в одной квартире! А при вас я совершенно спокойно могу ходить в домашней одежде, и вообще... Женщины же гораздо лучше понимают друг друга, верно?
– Угу, – промычала я, не собираясь развивать этот вопрос, который для меня лично не был столь однозначным.
После завтрака мы вышли из квартиры, и, пока мы обе находились в подъезде, я выглянула в окно.
– Ну вот, видите, нет вашего преследователя! – нарочито оптимистичным тоном подбодрила я свою клиентку, но из подъезда вышла первой.
Леля опасливо последовала за мной. Однако стоило мне вывести «Фольксваген» со двора, как я сразу поняла, что поспешила с выводами. Эту черную «Ауди» я приметила сразу, она даже не пыталась маскироваться. Просто спокойно следовала за нами на не слишком большом расстоянии.
– Леля, – не повышая голоса, ровно произнесла я. – Постарайтесь увидеть: за рулем вон той «Ауди» сидит не ваш ли таинственный преследователь?
Леля уставилась в зеркало, и через пару секунд в ее глазах отразился ужас.
– Да, это он! – почему-то шепотом сказала она и вскричала: – Вот видите, я же говорила, говорила!
– Сидите спокойно и помалкивайте! – оборвала я е сквозь зубы. – Пока еще рано паниковать.
До Лелиной студии мы доехали быстро и без приключений. Припарковав машину, я вышла и боковым зрением стала наблюдать, как поведет себя черная «Ауди». Она повела себя очень обыденно: доехала до угла и свернула за него. Но в том, что водитель ехал прямо за нами, сомнений не было. Только вот слежка все равно была какой-то странной: человек вроде бы и не собирался скрывать, что он следит, и в то же время не обнаруживал себя. Почему, например, он спокойно уехал? Убедился, что мы прибыли именно в «Лолиту», а не куда-то в другое место?
– Разберемся... – задумчиво проговорила я, беря Лелю под руку и проходя с ней в здание.
Студия-арт «Лолита» на поверку оказалась обычной парикмахерской. И располагалась она в обычном двухэтажном доме, который прежде принадлежал какому-нибудь зажиточному горожанину.
Внутри было два помещения, не очень просторных: зал и кабинет. В кабинете уже сидела дородная женщина под пятьдесят. Она вежливо поприветствовала Лелю по имени-отчеству и внимательно посмотрела на меня.
– Тамара Евгеньевна, познакомьтесь, это мой новый личный водитель, Евгения Максимовна! – сообщила Леля, как я ей советовала. – Она теперь будет привозить меня на работу. А как у вас обстоят дела с квартальным отчетом?