— Вы совершенно правы, в милиции вряд ли впечатлятся вашей историей. У них без того дел полно. Хорошо, попробуем что-нибудь узнать об этой девушке. Юлия Бокова? Сколько ей лет? Откуда она приехала?
— Из Екатеринбурга. Ей двадцать лет. Знаете, что я подумала? Может быть, вы сами оцените обстановку? Вдруг я… как бы это сказать… преувеличиваю? Если вы скажете, что ничего подозрительного не заметили… я буду только рада.
— Хорошо, — кивнула я. — Но как вы себе это представляете?
— Да очень просто. Мы сейчас поедем к моей сестре. — Ирина Константиновна взглянула на часы. — Вас я представлю своей знакомой. Сестра не будет задавать вопросов, гостям она всегда рада. Ну что? — улыбнулась она.
— Вы на машине?
— Нет, на такси приехала.
— Тогда прошу со мной. Как выглядел мужчина, с которым вы столкнулись в доме сестры? — спросила я уже по дороге. — Сможете его описать?
— Смогу, — кивнула она. — Лет шестидесяти, невысокий, полный, лицо одутловатое, брови… густые, смешно торчат, глаза светлые и взгляд… колючий. А рот маленький, совсем не подходит такому лицу, я еще подумала, рот у него бабий. Одет был просто, брюки, дешевый свитер и сверху куртка, поношенная. Так выглядят старички на пенсии, но для пенсионера у него был очень властный взгляд. И на дом сестры он смотрел так, точно думал: недолго вам тут жировать осталось. Вы можете решить, что я все выдумываю, но тогда мне казалось, что я читаю его мысли. Понимаете? Настолько откровенен был его взгляд.
* * *Сестра Ирины Константиновны жила в фешенебельном районе у реки, правда, ее дом на фоне других, более напоминавших дворцы чокнутых правителей каких-нибудь африканских республик, выглядел скромно. Двухэтажный, с большой верандой, окруженный низким кованым заборчиком (соседи обнесли себя каменной стеной в два человеческих роста), ворота, калитка и кусты роз. Земля здесь была в дефиците, и дома жались друг к другу.
Я затормозила у ворот. Пока мы выбирались из машины, на крыльце появилась женщина. На первый взгляд никакого сходства с Ириной Константиновной, но когда она приблизилась, стало ясно: это и есть ее сестра, глаза были те же, а еще привычка улыбаться уголками губ.
— Здравствуй, — сказала она, целуя Ирину, и с любопытством посмотрела на меня.
— Ничего, что мы к тебе нагрянули? Это Оля, работает у Игоря Николаевича. Мы встретились в магазине, она присматривает себе дом. Вот я и подумала, может, для начала стоит поговорить с тобой?
— Что ж, район хороший, соседи солидные, если цены здесь вас не пугают, смело покупайте, — улыбнулась Нина. Мы успели подняться по лестнице и вошли в просторный холл. Я огляделась и подумала: что может заставить людей жить в таком доме? То есть дом-то, конечно, отличный, но для трех человек места явно многовато. В своей нелепой двухуровневой квартире я с трудом обжила лишь кухню и гостиную, ночевала по большей части тоже в гостиной, потому что спальня у меня на втором этаже, а мой пес ненавидит лестницы. В квартире Деда на второй этаж я тоже практически никогда не поднимаюсь.
Дурацкие мысли пришлось оставить, мы прошли в столовую, и Нина Константиновна поинтересовалась, что я буду пить, чай или кофе. Получив чашку чая, я принялась вяло врать о том, как жажду поселиться по соседству. Инициативу перехватила Ирина Константиновна, и я по большей части кивала.
Послышались шаги, и в столовой появилась девушка лет двадцати в едва различимой мини-юбке и топе, расшитом блестками. Она неуловимо напоминала цирковую наездницу. Короткая стрижка, вздернутый нос и удручающее количество косметики, которое не скрывало прыщи на щеках и лбу, взгляд одновременно нахальный и испуганный, точно девица в любой момент ожидает, что ее выставят отсюда без объяснений. По тому, как нахмурилась Ирина Константиновна, стало ясно — это и есть Юлия.
— Скоро будем ужинать, — с улыбкой взглянув на нее, сказала Нина и повернулась ко мне:
— Это моя племянница, Юля. Учится в нашем университете. Это Ольга Сергеевна.
— Я ее вчера по телику видела, — неожиданно низким голосом сообщила девица. — Вы какая-то шишка в администрации?
— Совершенно незначительная, — кивнула я. — Так что и не шишка даже, просто небольшой прыщ.
При упоминании прыщей девицу перекосило, и я дала себе слово выбирать выражения.
— Я ужинать не буду, — буркнула Юля. — Прогуляюсь.
— Одна? — мягко спросила Нина, ее нежный взгляд, обращенный к девушке, вряд ли был притворством.
— Я что, должна отчитываться? — вздернув губу, спросила Юля.
— Разумеется, нет. Просто я беспокоюсь.
Презрительная улыбка на лице Юли стала еще явственнее. Она налила себе чаю, села в кресло, закинув ногу на ногу, и нахмурилась.
— А где Лена? — спросила хозяйка.
— Понятия не имею.
— Я думала, вы пойдете вместе.
— Она считает, что я не подхожу их компании.
— Чепуха.
— Не считайте меня дурой, — очень резко ответила девица. — Ее друзья нарочно начинают болтать по-английски, чтобы показать, что я полнейшее ничтожество. Конечно, они закончили спецшколу, а я, по их мнению, явилась сюда из дикой глуши.
— Не преувеличивай. Уверена, ничего подобного им в голову не приходит, — очень мягко возразила Нина.
— Все равно я их терпеть не могу. Строят из себя не пойми что… золотая молодежь, блин.
— Кажется, я тебя просила, — начала Нина, девушка поднялась и, вздернув подбородок, быстро покинула столовую. — Извините, — вздохнула хозяйка.
— Не понимаю, почему ты это терпишь, — не удержалась ее сестра.
— Перестань. Они все такие в этом возрасте. У нее умерла мать, она переживает… Чужой город, чужие люди…
— Вот именно, чужие. Не мешало бы вести себя по-человечески, раз уж она живет в твоем доме.
— Пройдет время, и все наладится. И с Леночкой они подружатся.
У меня создалось впечатление, что эти слова она произносит для себя, а вовсе не для нас, Нина вздохнула и, точно опомнившись, улыбнулась. Я прошла к окну и, желая разрядить обстановку, заметила:
— Прекрасный вид.
— Да, места здесь красивые.
Вот тут мое внимание и привлекла одинокая фигура, возникшая на пустынной улице. Молодой человек, в котором я без труда узнала Влада, быстро шел к дому Зотовых, но вдруг замер, пару секунд смотрел на мою машину и слегка попятился, а потом весьма поспешно свернул в переулок. "Интересно", — едва не произнесла я вслух и чуть переместилась вправо, чтобы не потерять юношу из вида. Ирина Константиновна с увлечением расхваливала местные красоты, так что я могла продолжать наблюдение. Влад звонил по телефону с хмурым выражением на физиономии. Не успел он сунуть мобильник в карман, как из калитки дома Зотовых вышла девушка, невысокая, худенькая блондинка в узких брючках. Влад шагнул ей навстречу и стал что-то говорить, кивнул на мою тачку и нахмурился. Девушка стояла ко мне спиной, опустив голову и не глядя на Влада. Потом пожала плечами и пошла к калитке, вдруг подняла голову и посмотрела в мою сторону. Взгляды наши встретились, она тут же отвернулась и через мгновение исчезла из моего поля зрения.
— Это моя дочь, — услышала я над ухом, Нина стояла рядом и с легкой усмешкой смотрела на меня.
— Красавица, — ответила я, широко улыбаясь. — Учится в школе?
— Да. В одиннадцатом классе. Хотите посмотреть дом? — предложила она и повернулась к сестре:
— Ира, будь добра, скажи Екатерине Владимировне, чтобы накрывала на стол.
— Хорошо, — кивнула Ирина Константиновна в некотором замешательстве.
— Вот здесь гостиная, — пересекая холл, сообщила Нина. — Окна выходят в сад. Правда, он так мал, что назвать его садом можно разве что с большой натяжкой.
Мы вошли в гостиную с белым роялем у окна, и Нина продолжила:
— Я музыкант по образованию. Правда, теперь редко сажусь за инструмент. Вы ведь пресс-секретарь Кондратьева? Мы с вами встречались, вы, должно быть, не помните. Пока был жив муж, нас приглашали на все приемы. А теперь про меня вроде бы все забыли.
— Это легко поправимо, — выдала я дежурную улыбку.
— Не трудитесь. Вы живете вместе с Кондратьевым? Уверена, сестра об этом знает. Он что, действительно собрался купить здесь дом?
— Почему бы и нет? — пожала я плечами.
— Бросьте, зачем ему это?
— Неплохое вложение денег.
— Ольга… Сергеевна, кажется? Не знаю, что вам наговорила моя сестра, только у меня все в порядке. И я не желаю, чтобы кто-нибудь совал нос в мои дела.
— Я даже еще не пыталась, — как можно мягче ответила я, она покачала головой.
— И я не нуждаюсь в помощи. Вы поняли? Сестра не взлюбила Юлю. И выдумывает бог знает что. Видите ли. Юля — дочь сестры моего мужа. Когда-то они здорово поссорились и долгое время не общались. Такое бывает между родственниками. Несколько раз муж пытался наладить с ней отношения, но в последний момент отступал, боялся, что она не захочет иметь с ним дело. Она жила очень скромно, воспитывала дочь одна, муж ее умер, Гриша мог бы помочь ей, но… наверное, это трудно объяснить, я и сама не очень хорошо его понимала. Теперь, когда ни Гриши, ни его сестры уже нет в живых, моя обязанность помочь ее ребенку. Я считаю, какая-то часть денег мужа по праву принадлежит ей. Уверена, он бы поддержал меня.