— Эй, парень! — прохрипел Родни. — Что тебе известно об этой истории с выхватыванием прошлого?
— Не более того, что приходилось слышать, сэр.
— Что ты имеешь в виду?
— В меня вмонтирован блок сбора информации, это, в основном, касается информации, относящейся непосредственно к моей служебной деятельности, однако случается иногда почерпнуть то или иное из разговора пассажиров — это тоже накапливается в памяти…
— Тогда скажи, могут ли люди путешествовать в прошлое?
Они мчались мимо безмолвных и угрюмых зданий. Родни ждал ответа, нетерпеливо постукивая пальцами по сиденью.
— В прошлое путешествуют только машины. Люди не могут жить вспять.
Родни показалось, что прямо под его ногами разверзлась бездна, он сполз с сиденья, обхватил его руками и горько заплакал. Автомат молчал, подобная ситуация не предусматривалась его программой.
Родни, наконец, справился с отчаянием, вытер слезы рукавом — рукавом лучшего своего костюма — и взгромоздился вновь на сиденье. Приказав роботу ехать прямиком к зданию дирекции «Хроноархеологии», он опять погрузился в угрюмые раздумья. Только в дирекции компании, использующей это дьявольское изобретение, могут отыскаться люди, которые сумеют — если захотят — вернуть его в прошлое. Его передернуло при одной мысли о том, что придется говорить с кем-то из людей этого прагматичного, бездушного, насквозь аморального века. Он попытался изгнать ее из головы и сосредоточился на воспоминаниях о мире и спокойствии, царивших в том прошлом, из которого его воскресили. Ах, увидеть бы снова Оксфорд, увидеть Валерию… Милая, дорогая Валерия… Помогут ли ему в «Хроноархеологии»? А ЧТО, ЕСЛИ ЭТИ, НА ЯРМАРКЕ, ОТРЕМОНТИРУЮТ СВОЮ САТАНИНСКУЮ АППАРАТУРУ ДО ТОГО, КАК ОН ПОПАДЕТ В ДИРЕКЦИЮ? Он даже подумать боялся о том, что тогда случится.
— Быстрее! — крикнул Родни.
Редко разбросанные здания слились в сплошную стену.
— Быстрее!
Стена превратилась в серую мглу.
— Мы достигли значения 2, 3 по шкале Маха, — спокойно сообщил робот-водитель.
— Еще быстрее!!!
Мгла обратилась в сплошной рев.
— Сейчас разобьемся, сэр.
И они разбились. Мрак — абсолютный и милосердный.
Взвизгнули и заскрипели пружины кровати, мрак рассеялся, Родни проснулся. Из ванной комнаты доносилось жужжание электробритвы — сын уже встал…