— Беги в кафе! — рявкнула я ему.
Хотела добавить, чтобы позвал Нежного, но Юра уже побежал. И не в кафе, а в бой. Наверно, вообразил себя рыцарем, меня — прекрасной дамой, а агрессивных студентов — трёхглавым драконом, этаким Змеем Горынычем с неоконченным высшим образованием. Совсем ещё ребёнок, что с него взять? В пятнадцать лет можно было уже немножко повзрослеть.
Главарь даже драться с ним не стал. Просто оттолкнул, и Юра упал на клумбу, хорошо хоть, не на асфальт и не в колючие кусты. Лежал там, и смотрел на меня с недоумением, мол, как же так, ведь рыцарь обязательно должен победить, а вышло наоборот, и что же теперь дракон сделает с прекрасной дамой?
Прекрасной даме, в моём лице, совсем не хотелось проверять на своей шкуре намерения Змея Горыныча. Бежать — невозможно, драться — безнадёжно, значит, надо звать на помощь, даже если никто не услышит. В конце концов, можно обратиться к Высшим Силам, хоть я в них почти не верила. Рифмованное заклинание сложилось как-то само, без моего участия, и я выкрикнула скороговоркой:
— Силы Высшие, придите, своей ведьме помогите! Выручайте из беды! Дайте им скорей…
Юра, лёжа на клумбе, смотрел на меня с ужасом, и последнее слово я при нём произнести так и не смогла.
— Ведьма, да? — главарь заржал, левой рукой ухватил меня за ворот блузки, а правую, сжатую в кулак, поднёс мне к лицу. — Никто тебе не поможет, ни Высшие Силы, ни даже твой дорогой папочка! Потому что за всё надо платить, поняла?
Я не поняла, но переспрашивать не стала. Кулак у него был так себе, особо не впечатлял, но мне с избытком хватало. К тому же рядом стояли двое его приятелей, тоже с кулаками и готовые пустить их в ход. Больше всего мне сейчас хотелось плакать, визжать и вообще упасть в обморок, но при Юре я стеснялась.
Предводитель студентов, не прекращая улыбаться, отвёл правую руку назад, явно собираясь ударить, и тут выяснилось, что Высшие Силы всё-таки снизошли к моему незавершённому заклинанию и решили вмешаться. Лицо хулигана вдруг перекосилось от боли, он издал невнятный стон и рухнул на асфальт. Левую руку, которой держал ворот моей блузки, он не разжал, так что потянул меня за собой. Падать я не захотела, осталась стоять, и тонкая ткань с треском разорвалась. Весь перёд оказался в кулаке мерзавца, и я осталась с голым животом, хорошо хоть, что несмотря на жару, надела бюстгальтер.
Посланцем Высших Сил выступил Нежный. Это он выдал хулигану великолепный пинок по рёбрам, а потом, уже лежащему, добавил ещё. Выглядело это жутко, но майор щеголял в сандалиях, а не туфлях, так что жертве избиения досталось не так уж и сильно. Второй студент нанёс Нежному какой-то очень уж замысловатый удар ногой в лицо, что-то из арсенала восточных единоборств. Полицейский шагнул в сторону, легко уйдя от удара, и слегка ткнул рукой в зубы противнику. Но это мне показалось, что слегка, а тот отлетел на пару метров и упал с окровавленным ртом. Драка на этом и закончилась. Третий, не вступая в бой, рванул наутёк. Нежный сделал ему подножку, тот упал, но сразу же перекатился, вскочил и мгновенно удрал.
— Вы что, не могли его задержать? — обиженно поинтересовался Нежный.
Я сперва подумала, что он обращается ко мне, и очень удивилась, но тут увидела вокруг себя множество полицейских в форме, наверно, тех, что праздновали в кафе. Я сразу поняла, почему они не задержали сбежавшего хулигана. Нежный тоже легко догадался.
— Ну, взрослые же дядьки, женатые все, а вылупились на неё, как пацаны малые, — поморщился он. — Да и лифчик у неё вполне пристойный. Ладно, пакуйте этих. Елена Михайловна, вы, я смотрю, не пострадали, в отличие от вашей одежды, а как ты, тёзка?
— Нормально, Юрий Николаевич, — Юра уже стоял, отряхивая с одежды налипшую землю.
— Кретин, ты слышал? — заорал один из студентов, на которого уже надели наручники и собрались уводить. — Елена, понял? Говорил я тебе, не она, а ты? И что теперь будет, а?
— Ему ничего не будет, — откликнулся Нежный. — Пятнадцать суток самое большее. Мелкое хулиганство, без пострадавших. Заплатит за порванную кофточку, извинится, и всё. Предъявить ему больше нечего. Может, даже штрафом отделается, до тысячи рублей. А вот ты, парень, попал по серьёзному. Нападение на сотрудника полиции, статья триста восемнадцать, часть первая, от полугода до пяти лет.
— За что пять лет? Я понятия не имел, что вы мент! И эту девку даже пальцем не тронул!
— Ты и меня пальцем не тронул, хотя пытался. Ладно, разберёмся. Оформляйте этих гопников, я их через полчаса допрошу.
Полицейские увели задержанных, а Нежный набросил мне на плечи свой пиджак, и я закуталась в него, спрятав выставленное на обозрение нижнее бельё.
— Спасибо, Юрий Николаевич, — искренне поблагодарила я. — На самом деле они не меня хотели избить.
— Я понял. Думаю, ребята за что-то злятся на вашу сестру, Диану. Я выясню, за что. Они всё скажут, таких колоть — одно удовольствие. И третьего своего сдадут, никуда не денутся. Я его отлично рассмотрел, фоторобот составить — плёвое дело. Совсем оборзели, уже возле нашего управления безобразничают. А вы поосторожнее будьте, может, эти — не последние. Вызывайте такси, езжайте домой, пиджак потом отдадите.
Майор ушёл, а мы с Юрой вернулись в кафе. Соня отвела нас в отдельный кабинет, оказалось, тут и такие были, и принесла, не спрашивая, чай и вишнёвый сок. Юра захотел сам вызвать такси, раз уж у меня плохо получается. Но я попросила его не спешить.
— Если я всё поняла правильно, дело Карины уже почти раскрыто, — похвасталась я. — Осталось сделать всего один телефонный звонок. Вот скажи мне, Юра, много ли у нас в городе женщин-водителей?
— Не знаю. В Лондоне — много.
— Здесь их значительно меньше, чем в Англии. И сколько из них окажется ночью за рулём в гордом одиночестве? При этом таксистки не считаются, полицейские — тоже.
— Почему, тётя Лена?
— Таксист обязательно попытался бы получить деньги, так или иначе. И от пола это не зависит. А полицейская не перепугалась бы насмерть красной косметической маски. Остаются те, кто работает до поздней ночи. Стриптизёрши, проститутки, певицы и танцовщицы ночных клубов, ну, и подобные им. Их у нас не так много, и они вряд ли станут кого-то подвозить. Тем более, женщину в странной одежде и без денег.
— И что?
— Месяц назад какая-то женщина привезла Светлану домой к Карине. И месяц назад начались кое-какие странные дела со студентами, из тех, что сегодня на нас напали. Я думаю, это связано одно с другим. Итак, звоним, — я набрала номер и дождалась ответа. — Привет, Дина. Скажи мне честно одну вещь. Примерно месяц назад ты никого не подвозила куда-нибудь глубокой ночью?
* * *Моя догадка вовсе не была результатом ясновидения. Обычная логика. Дина идеально подходила на роль доброго ангела для несчастной женщины, волей судьбы оказавшейся практически голой на улицах ночного города. Она не раз говорила, что любит ездить по ночам — почти нет машин, можно не ограничивать скорость. Какой же русский не любит быстрой езды? Она не побоится влезть в чужие разборки — с таким отцом ей мало что грозит. Но вот окровавленного лица, а именно так выглядит в полумраке та косметическая маска, вполне может испугаться и удрать. И уж точно плата за то, что подвезла, её совершенно не интересует.
Но теперь она стала свидетелем, а свидетелей частенько заставляют молчать. Как? Подкупить Дину невозможно, она не знает цену деньгам, и потому ими не интересуется. Прикончить — себе дороже выйдет, Каретников убийц любимой дочери из-под земли достанет. Угрожать, запугивать? Она сразу же пожалуется отцу, и запугивать придётся уже его, а это мало кому удавалось.
Вот они и избрали окольный путь. Кому-то заплатили, чтобы на неё регулярно нападали. Но при этом не били. Она ведь ни разу всерьёз не пострадала. Её парень — в больнице с переломами, а она? Но рано или поздно нервы у девушки не выдержат, и она удерёт из города куда-нибудь подальше. Что и случилось. Значит, к сентябрю, когда Дина вернётся в свой университет, она уже будет не опасна.
Дина всё отрицала и ловко сменила тему. Мы поговорили о прелестях предстоящего ей курортного отдыха. После этого — о том, что хотя у неё есть кто-то вроде постоянного парня, поехала она одна, а раз так, расслабляться ей придётся с кем-то другим, найденным на месте. О том, где именно она собирается отдыхать, Дина категорически говорить отказалась, мол, это страшный секрет. И даже какая там стоит погода, тоже сказать не решилась, чтобы я по погоде не определила страну. Я не настаивала, секрет, так секрет. Если понадобится, узнаю страну, где она отдыхает, у своего мобильного оператора, они же в курсе роуминга своих клиентов.
— Сестричка, а с чего ты взяла, что я иногда по ночам таксую? — неожиданно вернулась она к моему вопросу.
— Пытаюсь понять, почему на тебя нападают гопники.