Спала я ужасно. Мучили кошмары. К тому же жутко болели порезы. Из-за этого я всю ночь ворочалась с боку на бок, не могла принять удобное положение. Вся спина, бедра, ноги были изрезаны осколками. Но все-таки глубоких ран не было, это я знала точно, поэтому мне казалось странным, что я испытываю такую сильную боль. Утром я проснулась и ощутила, что у меня жар. Измерив температуру, ужаснулась. Термометр показывал почти 39. Я развела шипучий аспирин, выпила две чашки чая с травами. Температура через какое-то время немного спала, но все равно я чувствовала себя плохо. Однако распускаться было нельзя. Мой самолет улетал из Внукова в 17.40, и я должна быть на месте вовремя.
Собрав дорожную сумку, я позвонила Тину. Он ответил сразу, и его голос показался мне очень довольным. Несмотря на то что Тин был оборотнем, он отличался крайне уравновешенным благожелательным характером, поэтому я особо не удивилась.
— Все в порядке? — после приветствия спросил он. — Ничего не меняется?
— Нет, я прилечу вовремя, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и спокойно. — В Благовещенске мы должны сесть в семь утра по местному времени.
— Я уже буду на месте и обязательно тебя встречу! — жизнерадостно сказал Тин.
— Как там с погодой? — поинтересовалась я, стараясь не обращать внимания на боль.
— Холодно! Но приятно! — радостно сообщил он. — Около минус пятнадцати.
— Отлично, — вяло ответила я.
— Лада, с тобой точно все в порядке? — уточнил Тин. — Что-то голос мне твой не нравится.
— Не обращай внимания, — быстро проговорила я. — Спала плохо, кошмары мучили.
— Это от волнения, — уверенно сказал он. — Но все будет хорошо! Вот увидишь! От Грега нет никаких вестей?
— Да какие могут быть от него вести? — устало ответила я. — Там, в своем времени, он совершенно беспомощен и не имеет возможности со мной связаться. Ты представь: начало прошлого века, он обычный восемнадцатилетний парень, работает на заводе, живет в бараке с родителями. И кто он? Что может?
— Н-да, — протянул Тин, как мне показалось, с жалостью. — Ему остается только ждать!
— Я хотела тебя спросить… — начала я и замолчала.
На самом деле меня пугало то, что завтра полнолуние. А я знала, насколько сильно оно действует именно на оборотней. Нужны специальные средства, чтобы они не принимали звериный облик. Тин как-то рассказывал мне, что у каждого племени свои способы держать в узде «зверя» на пике полной луны. Но ведь завтра полнолуние совпадает с наступлением Нового года. То есть оно совсем особенное.
— И что ты хотела спросить? — подтолкнул меня Тин.
— Нет, так… это неважно, — после паузы сказала я, подумав, что не очень-то корректно выяснять у оборотня, насколько люди-звери могут быть опасны.
К тому же славы произвели на меня самое благоприятное впечатление. Они показались благородными, рассудительными, выдержанными и вежливыми.
— И все-таки? — забеспокоился Тин.
«Как хорошо, что оборотни не умеют читать мысли, в отличие от вампиров», — с облегчением подумала я, а вслух сказала: — Просто не знаю, нужно ли мне что-нибудь покупать в подарок славам. Они ведь любезно разрешили мне воспользоваться их священной реликвией, да и Новый год…
Я не договорила, так как Тин расхохотался.
— Удивила ты меня, Лада, — сказал он, когда успокоился, — ничего не нужно! Не вздумай ничего покупать!
Когда мы попрощались, я кинула телефон на диван и застонала. Все тело горело, места порезов ныли. Я отодрала пластырь от длинной царапины на плече и с испугом увидела выступивший гной.
— Черт! Черт! — закричала я, соскакивая. — Вот почему я так плохо себя чувствую! Даже стеклянные останки этой мерзавки Леры ядовиты!
Когда Рената превратила Леру в вампира, та отчего-то получила странное уродство — стеклянную кисть на левой руке. Это и послужило впоследствии причиной ее гибели. Рената не смогла простить измену Ганса и уничтожила его, но Лера все равно не успокоилась и принялась за Атанаса. Тот быстро пал жертвой ее красоты и даже стеклянная рука его не смущала. Но Лера и Атанас как-то странно действовали друг на друга. Он и раньше употреблял кровь людей, сидящих на героине. Ее вампиры называли радужной, потому что после ее употребления вечная тоска бессмертной жизни на время оставляла вампира и весь мир будто расцвечивался радугой. Но Атанас никогда не злоупотреблял этим допингом. Но как только он сошелся с Лерой и подсадил ее на наркотик, они будто с цепи сорвались и ежедневно пили эту кровь. Кроме этого, стали намного более активно охотиться, нарушая основную заповедь вампиров: не убивай жертв на своей территории или вблизи ее. Терпение Ренаты закончилось, и она решила расправиться с Лерой. Она нашла легенду и, следуя ей, заточила Леру в стеклянную клетку, не давала ей пищи, и Лера постепенно превратилась в стеклянную статую, которую Рената на моих глазах разбила вместе с клеткой. Именно об эти осколки я и поранилась, когда Атанас притащил меня в тот подвал и бросил на пол. Я вспомнила о своем отце. До того, как погибнуть, Лера напала на него и полоснула своим стеклянным ногтем по руке. Отец попал в больницу, его шрам загноился, пришлось проколоть курс антибиотиков.
— Выхода нет, — прошептала я, вытирая гной и замазывая царапину зеленкой, — надо и мне пролечиться антибиотиками. Иначе не представляю, чем все это закончится.
Я с трудом оделась и вышла из квартиры. На улице подморозило и было довольно приятно. Я вдохнула свежий холодный воздух и почувствовала себя чуточку лучше. Медленно двинулась к ближайшей аптеке. Она находилась за углом, в соседнем доме. Я свернула в переулок и невольно вздрогнула — мне показалось, что впереди идет Дино. Его густые платиновые волосы, падающие на плечи, трудно было не узнать. Но если это был он, то почему не почувствовал мое присутствие? Я ускорила шаг, желая догнать парня, так похожего на Дино. Но голова кружилась, слабость не давала мне быстро идти. В этот момент незнакомец замедлил движение, затем остановился и словно в замедленной съемке начал поворачивать голову. И вот я уже вижу высокие скулы, короткий нос с приподнятым кончиком, большие раскосые глаза. Да, это Дино! Он плавно повернулся и замер, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Я в испуге остановилась, так как не понимала его поведения. Затем неуверенно улыбнулась и помахала рукой.
— Не подходи! — крикнул он.
— Хорошо, — с недоумением ответила я.
И тут увидела, что Дино достал мобильный. Я, не понимая, наблюдала. Он набрал номер, и в моей сумке раздался звонок. Я ответила.
— Запах твоей крови, — быстро заговорил Дино в трубку, — разносится по всему переулку. Прости, но тебе лучше не приближаться! Я не понимаю, почему твои раны все еще не затянулись!
— Дино! — не выдержала я и всхлипнула, глядя на него, стоящего от меня в нескольких десятков метров. — Мне очень плохо! Эти стеклянные осколки ядовиты. Я иду в аптеку за антибиотиками. Как там Атанас? Надеюсь, ты упрятал его в монастырь?
— Да, все в порядке, — не совсем уверенно ответил он. — Знаешь, Лада, антибиотики, конечно, снимут воспаление… наверное… но…
И он замолчал. Я ждала с нетерпением. Дино явно о чем-то раздумывал.
— У меня сегодня в пять вечера рейс, — напомнила я. — Мне нельзя болеть. Куда ты направляешься? К Ренате?
— Да, к ней! — подтвердил он. — Хочу рассказать про Атанаса.
— Странно, что ты сразу не оказался прямо в ее квартире, — заметила я и улыбнулась.
Дино явно смешался. Я сделала шаг по направлению к нему, но он тут же отступил назад. Я остановилась.
— Я хотел купить ей… цветы, — вдруг сказал он.
— Цветы?! — рассмеялась я. — Ты что, ухаживаешь за ней? Мне кажется, Рената к цветам равнодушна.
— Я приобрел еще бриллиантовое колье, — тихо ответил он. — Все-таки Новый год на носу!
Комментировать его покупок я не стала, так как ощутила очередной приступ слабости. Спина противно вспотела, раны сразу начало щипать. Я поморщилась.
— Лада, вообще-то лучшее средство для тебя сейчас — это вампирская кровь. Нужно развести ее водой до розового цвета и протереть ранки, — быстро произнес Дино. — Думаю, Грег тебе говорил о ее целебных свойствах в минимальных дозах.
— Да, говорил, — подтвердила я. — Припоминаю, что как-то раз, когда мы были в деревне и меня оцарапал кот, Грег помазал мне ранки своей кровью, и они на удивление быстро затянулись. А ведь кошачьи царапины тяжело заживают. Но… — я замолчала.
Да и что я могла сказать? Драгоценной крови в кулоне осталось всего пара капель. Я не могла сейчас ее тратить. Но Дино легко прочитал мои мысли.