Довольно быстро найдя свои магические точки под сводом моста, голос грянул не более не менее как куплеты Мефистофеля, что для женщины было даже как-то неприлично, ведь партия была написана Шарлем Гуно для баса и исполнялась во времена оны аж самим Шаляпиным.
- На земле весь род людской чтит один кумир священный! ..
Куда подевались серебро и хрусталь - ни Дикий, ни Настя понять не могли. Это была река текущего пламени, причем плотного и густого пламени, если это вообще возможно. Все пространство под мостом наполнилось, как аквариум, и две рыбки, Дикий с Настей, съежившись в своей нише, наконец-то вдохнули ту жидкость, которая была их подлинной атмосферой, и ожили! Плотность воздуха сделалась другой - казалось, можно было лечь на него, и он бы понес на себе, перекатываясь под телом мощными струями, играя и туманя рассудок...
И даже цвет воздуха несколько изменился... Он уже не был таким беспросветно ночным, а словно подернулся по каким-то своим внутренним сферам тонкой радужной пленочкой. И диктофон в руке у Дикого тоже светился.
- Так я и знал, - пробормотал, глядя на эту парочку, непонятный мужчина с пуговицами. - Рано или поздно это должно было случиться. Я предупреждал. Ну что же, посмотрим, посмотрим...
И, подойдя к Дикому с Настей - ступал, кстати, в такт музыке, - легко поправил Насте прядку волос. Его даже не заметили. После чего он растаял среди радужных сфер.
- Кто это?.. - прошептала Настя.
- Я у тебя хотел спросить...
- Идем...
* * *
Она за руку вывела Дикого из-под моста, и они шли на цыпочках, хотя куплеты, гудя под сводами, заглушили бы даже громкие шаги, и они отошли довольно далеко, к пустой остановке, прежде чем Настя осмелилась заговорить.
- Дикий, это же что-то невозможное! Такой диапазон!
- А я тебе о чем? - отвечал Дикий, очень довольный, что оказался прав.
- Даже у Монсеррат Кабалье такого нет! Это совершенно невероятный голос. Ему знаешь где место? В какой-нибудь Метрополитен-опера. И это уже поставленный голос. Сколько, ты говоришь, этой певице лет?
Ничего такого Дикий не говорил. Он об этом и не задумывался. Пришлось вызвать перед глазами прекрасное тонкое личико. Но ведь и на личике цифры не написаны.
- Я думаю, лет двадцать. Ну, двадцать два.
- Не может быть. Это уже созревший голос, голос, с которым много работали. В двадцать два еще не голос, а только способности, понимаешь, нет? А это - профессиональный голос!
- Как он к нам сюда попал?
- Под мост, что ли?
- Ну?..
Настя задумалась.
- Мне самой двадцать два, - честно сказала она. - Если бы в городе была девчонка с таким диапазоном, я бы о ней знала. Мы бы вместе учились.
- А если она не кончала музучилища? Если самородок? - возразил Дикий.
- Самородок? Она УМЕЕТ петь! Это ты понимаешь? Она так владеет голосом, как может научить только классный педагог!
Тут они оба увидели певицу. Очевидно, она решила, что на эту ночь хватит, и, покинув мрак под мостом, быстро шла через пустырь к многоэтажкам. Она была в светлом коротком платьице, а когда оказалась под фонарем и Дикому стали видны ее ноги, оказалось - что в кроссовках.
Из бурьяна раздался кошачий мяв. Крутые мужики делили территорию, для чего нужно было сперва переорать врага. Очевидно, певицу это дело заинтересовало. Она чуть присела, локотки - к бокам, изобразила что-то вроде боксерской стойки и заорала по-кошачьи с такой пронзительностью, что Настя подскочила, и коты в бурьяне, вероятно, тоже.
- Уй-ияу-яу-яу! - выводил голос, достойный Метрополитен-опера. Яу-няу-уау-яу-яу-у-у-!
- Крейза полная! - в изумлении воскликнул Дикий. - Теперь ясно, почему ты с ней вместе не училась?
- Да? - спросила Настя и вдруг, не прощаясь, пошла прочь. Но не по улице, ккк следовало бы, а пустырем, обходя бурьян с другой стороны. и, когда царственный голос завершил свои рулады, отвечала более скромным по диапазону, однако достаточно агрессивным мявом.
Дикий наблюдал их обеих и понимал, что эта перекличка достойна сумасшедшего дома. Две женщины, не видя друг друга, вопили по-кошачьи и получали от этого огромное удовольствие!
- Наська! Ты что - совсем? С башкой поссорилась? - достаточно громко спросил Дикий, но она, очевидно, не расслышала. И, к большому удивлению экспериментатора, вообще исчезла в бурьяне.
Тут Дикий заметался. В конце концов, он увел эту женщину из дому на ночь глядя, он как бы в ответе, он как бы гарантировал ее возвращение! И вот те раз - исчезает с диким мявом!
- Настасья! - заорал он, почище мартовского кота.
Два голоса отозвались ему с двух сторон сдвоенным смехом. И исчезли...
Ругаясь тупо и неизобретательно, Дикий пошел от моста прочь. Если Насте хочется шляться впотьмах по пустырю, он ей этого не может запретить. Пусть теперь сама дорогу домой ищет!
* * *
Колькино жилище было немногим лучше берлоги Дикого, разве что музыкального имущества побольше.
- И что, ты так там ее и оставил? - Колька смотрел на Дикого как на зеленого человечка с летающей тарелки.
- Я за ней полчаса по кустам гонялся, звал, кричал! Она прекрасно меня слышала, но даже ни разу нее отозвалась!
- И ты хочешь, чтобы я теперь позвонил своей дорогой теще и спросил, где Настя? Ты совсем?!
- Меня она вообще на лоскуты пустит.
- Меня, думаешь не пустит? А если что-то случилось?
- А ты в училище позвони. Там уже занятия вовсю идут. Ты просто попроси позвать Настю Кудрявцеву! Что-нибудь обязательно ответят!
- Сам звони! Ты что, говорить разучился? Это же не теща!
- Ну, теща у тебя - ва-аще!
Некоторое время они молча смотрели на телефон. Никому не хотелось первым узнавать плохие новости.
* * *
Настя проиграла легчайчий пассаж и повернулась к ученице.
- Теперь поняла, как это нужно играть?
- Поняла...
- Давай, пробуй.
Девица, которая в свои четырнадцать выглядела едва ли не старше Насти, села к инструменту и принялась спотыкаться. Настя вздохнула и вышла в коридор. Там беседовала по сотовому коллега.
- Лен, дай на пару слов, - попросила Настя.
Лена, кивнув, сказала: "Ну, до связи" и передала ей аппарат.
- Коль, ты? Дикий у тебя? Передай ему - с него причитается. Я выяснила, где живет эта его Монсеррат Кабалье. Что? Пара идиотов! Я такую дрянь не пью! Все, отбой!
* * *
На сей раз в Барсуковку приехали автобусом. Миновали ту остановку, что возле моста, и вышли на следующей, уже посреди микрорайона.
* * *
- Ага, вон там - мост, вот тут - пустырь, - Дикий разбирался с местной географией.
- Видишь, четыре шестнадцатиэтажки, она - в крайней, - объяснила Настя.
- Вот прямо так и живет? - Дикий не мог поверить, что прекрасное неземное видение со своим голосом обитает на обычных квадратных метрах и платит за квартиру.
- А ты как думал?
Он не думал никак. Но сейчас, сию минуту, он понял, что может отыскать свою красавицу днем, познакомиться и даже - ох, не сорвалось бы! ..
Непостижимым образом Настя прочитала мысли Дикого.
- Тебе до нее, как до звезды!
Дикий промолчал.
- Ты думаешь, у нее никого нет? Это с такой фигурой и с таким голосом?
- А если у нее кто-то есть, то почему этот козел отпускает ее ночью под мостом глотку драть? - возразил Дикий.
- Откуда я знаю!
- Вот и я о том же... - Дикий, словно больше не замечая Насти, пошел к той самой шестнадцатиэтажке и встал под ней, задрав голову.
- На хрена ты ей сдался! - выкрикнула Настя. Ей было обидно постаралась на пользу сопернице...
Дикий, опомнившись, поспешил к Насте, но тут очень вовремя к остановке подъехал автобус. Настя успела вскочить в него, а вот Дикий - нет...
* * *
А запись Дикий принес администратору Эдику.
Из маленького и уже раздолбанного диктофона, лежавшего на столе, неслись звуки, в которых хотя и с трудом, можно было опознать меццо-сопрано и оперную арию.
- Что ты мне голову морочишь? - устало спроси Эдик, когда запись кончилась. - Откопал на чердаке старый винил, прокрутил перед микрофоном и доволен! Этой пластинке лет сорок по меньшей мере!
- Да ты подумай головой! - воззвал Дикий. - Она же мужской репертуар исполняет! По-русски! Где я тебе найду такую идиотскую пластинку?!?
- На чердаке!
- На котором?!?
Тут до Эдика понемногу стало доходить...
- Если допустить на минуточку, что ты не свихнулся и не врешь, то это... - Эдик хмыкнул.
- Ну - это?..
- Это для нас с тобой кормушка на ближайшие двести лет. Познакомь меня с ней. Приведи ее ко мне на этой же неделе поближе к вечеру.
Легко сказать - познакомь! Приведи! Дикий и понимал, что Эдик обнаглел, и знал, что в одиночку он такое дело не раскрутит.
Он разинул было рот, чтобы возразить, но заткнулся и молча кивнул.
* * *
В разведку он отправился грамотно - с букетом. Букет должен был вызвать доверие у окрестных старушек. Найти их оказалось несложно - под одинаковыми козырьками над подъездами многоэтажек сидела на коротких лавочках почти одинаковые бабушки - по две-три, больше не помещалось.