У него были грустные преданные глаза собаки, и, судя по всему, он был слабого здоровья.
— Сколько времени вы уже работаете у Харшоу? — спросил я.
— Около года.
— С ним, наверное, трудно ладить?
— О, я не сказал бы этого. Правда, как и у всех людей, у не есть неприятные черточки.
— Какие именно?
— Просто он очень нервный. У него язва желудка. Жена его умерла год назад. Есть у него и сын, который… короче говоря, жизнь его не балует.
И он снова принялся за работу.
Вскоре из конторы вышел Харшоу и сел в машину.
— Мне нужно кое-куда съездить, — сказал он Гулику. -Вернусь к двенадцати или к часу.
Нам оставалось вымыть два автомобиля, когда появился молодой негр и стал осматривать наши машины. Подойдя одной из них, он несколько раз ногой ударил по покрышке. Потом отступил немного и осмотрел всю машину.
— Идите, — сказал я Гулику. — Остальные я домою сам.
В этот момент в ворота въехал новый автомобиль. За рулем сидела женщина. Я быстро подошел к ней.
— Добрый день, мадам. Чем могу быть вам полезен?
— Добрый день, — ответила она, глядя на меня своими го лубыми глазами. — Я приехала повидать Джорджа. Мистера Джорджа Харшоу. Я его жена.
— Вот как? А мы… — Я замолчал. Гулик не сказал мне, что мистер Харшоу снова женился, и я на мгновение растерялся. Наконец я проговорил: — Мистер Харшоу поехал по делам. Он сказал, что вернется в полдень.
Она была намного моложе его. Ей, видимо, не было и тридцати. Одежда четко подчеркивала все округлости, а лицо казалось таким же сладострастным, как и вся ее фигура.
— Ну что ж, ничего не поделаешь, — сказала она с улыбкой. — А вы, вероятно, новый продавец, мистер… э-э…
— Меня зовут Гарри Медокс.
— Да, да, правильно. Джордж мне уже говорил о вас. Но не буду вас больше задерживать.
Она нажала на акселератор, но машина почему-то не тронулась с места.
— В чем дело? — удивилась она и взглянула на меня.
Я перегнулся через борт машины. Ножки у нее были совсем маленькие и стройные. Белые туфельки на очень высоких каблуках. Юбка немного приподнята.
— Утопите педаль до отказа. Наверное, карбюратор барахлит.
На этот раз мотор заработал. Она одарила меня улыбкой.
— Как это вы сразу догадались, в чем дело?
— Есть кое-какая практика.
— Ну что ж, большое спасибо!
Она помахала мне на прощание рукой и уехала.
Минут через двадцать она снова вернулась. Услышав шум машины, я вышел во двор.
— Джордж еще не вернулся?
— Нет.
— Как это неприятно… Вечно он обо всем забывает.
— Может быть, я смогу помочь вам?
Она заколебалась.
— Вы ведь на работе. Мне как-то неудобно просить вас об этом.
— А в чем дело?
— У меня в багажнике груды макулатуры и старой одежды. Мне нужно отвезти сдать все это, а одной мне не справиться.
— Ну, это же пустяки! А куда надо ехать?
— Вы сможете отлучиться на несколько минут?
— Конечно. Ведь здесь же есть другой продавец.
Я посмотрел в его сторону. Гулик и негр по-прежнему стояли около машины.
Я сел рядом с миссис Харшоу, и мы поехали.
— А что это за старье? — поинтересовался я.
— Одна из обязанностей нашего клуба состоит в собирании макулатуры и старой одежды. Мы складываем все это в старом магазине мистера Тейлора, и каждые два-три месяца старьевщик забирает эту макулатуру. А что касается одежды, то мы раздаем ее беднякам.
Мы проехали мимо банка и свернули в поперечную улицу. На углу находилась булочная, а немного подальше закусочная для негров.
Машина остановилась на правой стороне улицы перед одноэтажным зданием. По обе стороны здания были пустыри, поросшие сорной травой. На здании висела вывеска, на которой с трудом можно было разобрать, что это был магазин скобяных товаров Тейлора. На двери висел замок. Миссис Харшоу раскрыла сумочку и стала искать ключ. Потом вышла из машины и направилась к багажнику.
— За один раз все не унести, — сказала она.
Я заглянул в багажник. Там было два больших пакета макулатуры и много старой одежды. Были даже одеяла.
Я ухитрился забрать почти все, взяв пакеты в руки, а одеяла сунув под мышки.
— Вы мне ничего не оставили, — сказала она с улыбкой.
Мы вошли в магазин, где, кроме прилавков и пыльных пустых полок, ничего не было.
— Надо подняться наверх. — сказала она.
Лестница находилась в глубине помещения. Все окна были закрыты, и жара была удушающая. Пот тек по моему лицу. Наконец я поднялся наверх. Такого количества старого хлама я еще никогда и нигде не видел: сломанная мебель, тряпки, макулатура, старая одежда. Инспектора противопожарной охраны сразу бы хватил инфаркт, если бы он попал сюда. Достаточно было поднести спичку, и все это вспыхнет ярким пламенем.
— Что вы сказали? — вдруг спросил я, неожиданно отдав себе отчет, что она обратилась ко мне.
Я повернулся. На ее верхней губе блестели капельки пота.
— Я сказала, что вы сами, наверное, не знаете, насколько вы сильны. Почему вы не бросите пакеты?
Я освободился от своей ноши. Она продолжала смотреть на меня, но ничего больше не говорила.
— Ну как? Это все? — наконец спросил я.
— Да. Большое спасибо.
— Не за что.
И тем не менее мы не уходили, а стояли в душном помещении под раскаленной от солнца крышей.
— Вы знакомы с жизнью таких маленьких городков, как наш? — спросила она.
— Да… В таком вот городке я провел свое детство.
— Тогда вы знаете, как здесь живется… Фу! Какая духота!
Я сделал ей знак, чтобы она спускалась по лестнице.
— А мне-то всегда казалось, что я люблю жару. Она препятствует моей полноте.
— Вы что ж, хотите похудеть?
— А вы считаете, что я не нуждаюсь в этом?
— По-моему, у вас отличная фигура.
— Спасибо.
— Но это действительно так.
— Я благодарю вас за услугу, за эти пакеты, которые должен был отвезти сюда Джордж.
"Она напоминает мне, что она замужем, — подумал я. — Но для меня это не препятствие".
Спустившись вниз, она сказала:
— Взгляните, какая здесь грязь! — и протянула мне руку.
Спускаясь по лестнице, она держалась за перила и, естественно, испачкала руку.
Я вынул носовой платок.
— Позвольте мне…
— Ну, в этом нет необходимости. Тут же есть умывальник. Подождите меня минутку.
Она прошла в комнатку, расположенную в глубине магазина, а я почему-то опять вспомнил о том. что этот дом буквально создан для того, чтобы вспыхнуть, как порох. Тогда я и сам не понял, что именно толкнуло меня на это. но я не мешкая провел руками по перилам, и, когда она вышла из комнатки, где находился умывальник, я показал ей на свои руки и тоже попросил ее подождать минутку.
В маленькой комнате было всего одно окно, и оно было закрыто на обычную задвижку.
Прежде чем вымыть руки, я осторожно отодвинул эту задвижку, чтобы в случае надобности это окно можно было открыть снаружи…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
А почему бы и нет? В наше время нужно самому брать все, что тебе хочется, а не ждать, пока тебе это преподнесут. Я сидел на краю кровати, совершенно нагой, и слышал, как в соседней комнате кто-то читал Библию. Было очень душно.
Работая продавцом, карьеры не сделаешь и не разбогатеешь. Тем более, что за последний год я сменил пять мест работы — с двух сам ушел, а с трех меня выгнали. А в этом банке наверняка найдется тысчонок десять — пятнадцать. Имея такие деньги, можно подыскать себе девушку по душе и отправиться в Южную Америку или на Антильские острова. Ко всему этому не следует забывать и драку в Хаустауне, в результате которой у одного докера оказалась сломанной челюсть. Последнее время вся моя жизнь проходила в драках и потасовках — главным образом, из-за женщин.
Да, но как мне поступить? Ограбить банк, конечно, довольно просто. Но в игру может вмешаться случай, и тогда все пропало. Даже работа у Харшоу. Правда, у любителя есть известное преимущество перед профессионалом: на него нет досье в полиции.
Час шел за часом, а я так и не пришел к окончательному решению.
В субботу Харшоу почти не выходил из своего кабинета. А потом он вышел и заявил, что отправляется на три дня на рыбную ловлю.
— Вернусь в понедельник вечером, — сказал он Гулику. — Если возникнет какая-нибудь сложная ситуация обращайтесь к мисс Гарнер.
За субботу мы не продали ни одной машины. Я бесцельно блуждал по автопарку и задавал себе вопрос, чем занимается Глория, когда у нее нет работы. Когда мы уже собирались закрываться, зазвенел телефон.
— Мистер Медокс?
Я сразу узнал этот голос.
Значит, она не уехала вместе с ним!
— Да, у телефона Медокс.
— Это миссис Харшоу. Может быть, вы сочтете меня надоедливой, но мне хотелось бы попросить вас кое о чем.